Павел не был альпинистом или знаменитым наездником. Все оказалось проще: он был профессиональным путешественником. Когда-то давным-давно, получив соответствующее образование, начинал менеджером в туристической фирме. Потом организовал свое агентство… и со временем сообразил, что отправлять людей по горящим путевкам в Турцию или Египет – не то, чем он на самом деле хочет заниматься. Призванием Павла стали индивидуальные туры, которые он составлял и подбирал с особой тщательностью и огромной любовью. Для него не было лучшей награды, когда туристы благодарили его за составленную программу и открывали для себя страну именно с той стороны, с которой им бы хотелось.
Павел сам много путешествовал по миру и побывал в таких местах, о которых Марьяна даже не слыхивала; он обожал снимать видео в своих путешествиях и вел на Ютубе довольно популярный блог. С одной стороны, вроде бы модный, медийный, успешный парень, а с другой – совсем простой человек, который делится радостью от того, что живет. Это подкупало. Это было бодряще, словно под водопадом искупаться, хотя Марьяна никогда не купалась под водопадом, лишь представляла себе это именно так.
Конечно, за первым свиданием последовало второе, потом – третье. Марьяна вообще не думала о том, до чего это все может дойти и куда развиться. Она чудесно проводила время и чувствовала себя, как серфингист, потихонечку встающий на доску. У нее никогда раньше не было таких отношений: сначала учеба, потом работа, потом конфликты с родственниками из-за квартиры, отбивавшие всякое желание хоть как-то открываться миру… А Павел сделал с ней нечто чудесное – что именно, Марьяна не понимала до сих пор, но именно после встречи с ним она стала смотреть на мир вокруг чуточку иначе. Ей вдруг стало казаться, что это более дружелюбное и безопасное место, чем она думала раньше. И это ощущение до сих пор не выветрилось, хотя, казалось бы…
Марьяна встречалась с Павлом уже три недели, когда проговорилась об этих свиданиях брату. А тот, в свою очередь, что-то ляпнул матери. Лия Николаевна вдруг позвонила дочери и суровым голосом потребовала, чтобы Марьяна немедленно к ней приехала. Перепугавшаяся девушка, подумав, что с мамой что-то случилось, рванула к ней. Однако в старой квартире Марьяну ждала исключительно длиннейшая лекция о том, что ей не стоит доверять всяким проходимцам.
Честно сказать, Марьяна была в шоке. Она и не думала, что мать полезет в ее личную жизнь: до этого Лия Николаевна как-то очень спокойно относилась ко всем ее увлечениям, но, может быть, что-то такое проскользнуло в восторженном голосе Марьяны, когда она рассказывала Антону о Павле, или чутье у мамы сработало. На сей раз Лия Николаевна была категорична.
– Поверь мне, я знаю жизнь, – сказала она сухо. – Во время гастролей я встречала много людей, которые были похожи на этого твоего… как его… Павла. И ни один, запомни, ни один из них, несмотря на впечатляющую внешность и обходительное общение, не оказывался человеком хорошим. Я просто хочу предостеречь тебя от обмана. Поверь мне, деточка, такие люди… Именно в них таится самая главная опасность. Они заморочат тебе голову, расскажут сладкие сказки, а потом бросят тебя как-то особенно извращенно. Ты что же, хочешь склеивать разбитое сердце?
– Мам, о каком разбитом сердце идет речь? – удивилась Марьяна. – Я знаю его три недели.
– Сама не заметишь, как влюбишься, – фыркнула Лия Николаевна. – Ну что ж, я тебя предупредила.
Марьяна пожала плечами и отправилась на очередную встречу с Павлом. Никакой опасности, о которой говорила мать, она не чувствовала, наоборот, только раскованность и свободу. Пожалуй, в этот момент Марьяна ощущала себя гораздо более свободной, чем была все время до этого. Как будто вместе с Павлом ей приоткрывался мир, в котором можно не оглядываться через плечо каждый раз, когда собираешься сделать что-то значимое для себя. В этом мире возможно если не всё, то многое. Если ты будешь собой, будешь знать, чего хочешь, и усердно трудиться, награда придет. Может, даже лучше, чем ожидаешь. А лучше ничего не ждать – просто жить на полную катушку.
И Марьяна совершенно не удивилась, когда через месяц их знакомства Павел сказал:
– Слушай, я отправляюсь в Стокгольм. Мне нужно присмотреть новый маршрут для моих клиентов и моей компании. Это всего на несколько дней, надо будет заглянуть в некоторые музеи, прикинуть, где водить клиентов, или составить им такую программу, чтобы они могли ходить сами. Словом, обычная для меня рутина, но… ты не хотела бы поехать со мной?
– Поехать с тобой? – Марьяна широко улыбнулась. – Конечно же я хотела бы, если меня отпустят на работе. Я попробую договориться.
На работе ее отпустили. У Марьяны скопилось достаточно отгулов, чтобы пять дней не появляться в «Совах и котиках». Девушка предупредила маму и брата о предстоящей поездке. Антон отнесся без излишнего энтузиазма, однако и не отговаривал ее, а вот мама, конечно, восприняла все в штыки.
– Ты поедешь за его счет? – спросила она с некоторой толикой брезгливости в голосе.
– Конечно нет, мама. Я и билеты оплачиваю сама, и свою долю в отеле. О чем ты говоришь? Он же просто пригласил меня.
– Ну-ну, – неопределенно высказалась Лия Николаевна. – Только помни, о чем я тебя предупреждала.
Марьяна лишь пожала плечами. Все эти предупреждения матери казались совершенно дикими выдумками. Она не понимала, отчего Лия Николаевна так себя ведет и почему фактически на пустом месте осуждает человека, которого никогда не видела и о котором знает только со слов Марьяны – и немножечко Антона. Выкинув из головы все эти мысли, чтобы не отравлять себе отпуск, Марьяна отправилась с Павлом в Стокгольм.
Поездка вышла просто замечательная; до сих пор, даже несмотря на то, что случилось потом, Марьяна вспоминала ее с удовольствием. Иногда ей даже снились узкие улочки Гамла-Стана, застроенные разноцветными домами, резные вывески и яркие витрины, в которых светились необычные лампы и сувенирные тролли. Она вспоминала брусчатку, по которой так хорошо ходить в кедах, маленький итальянский ресторанчик с клетчатыми скатертями, где они с Павлом съели умопомрачительно вкусную пиццу, стоявшие у причалов корабли и особенно один из них – корабль «Васа», где был устроен музей. Там парочка провела целый день, а Марьяна так и вообще бы поселилась: парусники ей очень нравились.
За эти дни девушка пришла к выводу, что у Павла просто работа мечты. И хотя это никогда не было ее, Марьяниной, мечтой, она легко могла бы себе представить, что занимается тем же самым. И правда же, как здорово ездить по миру, открывать для себя всё новое, потому что мир прекрасен и бесконечен, а потом делиться этим с другими людьми. Почти то же, что в фотографии, к которой Марьяна чувствовала склонность, но тогда ещё не полностью осознала ее, то же, что в любом искусстве. Да, пожалуй, для нее работа Павла являлась искусством, и Марьяна еще больше зауважала его.
А по возвращении в Москву Павел сделал Марьяне совершенно неожиданное предложение.
– Слушай, – сказал он, – ты мне очень нравишься как девушка, и я думаю, что, возможно, у нас с тобой может получиться что-то серьезное. Извини, что говорю об этом так прямо, но вот такой я человек. – Он развел руками. – Но поговорить я хотел не об этом. Мне нужны помощники, которые будут разделять мои интересы. Скажи, ты не хотела бы заниматься тем же, чем и я? Я видел, как здорово ты оцениваешь обстановку, а те решения, которые ты мне подсказала в Стокгольме, я, несомненно, применю, это очень здорово, это прекрасные идеи, Марьяна. Конечно, работа сопряжена с некоторым риском, придется самостоятельно искать клиентов, как в любом фрилансе, тут то пусто, то густо. Довольно много впахивать нужно, однако, если вдруг тебя это хоть немножечко интересует…
