Книга Груз 200, страница 4. Автор книги Андрей Воронин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Груз 200»

Cтраница 4

Лиза повнимательнее вгляделась в потенциального покупателя и слегка нахмурилась. За то время, что она занималась торговлей цветами, у нее сложилась четкая система классификации прохожих. В зависимости от того, к какому классу, подклассу или группе относился возможный клиент, Лиза выстраивала свою наступательную стратегию. Мужчина в темных очках явно принадлежал к классу покупателей, подклассу имущих, но вот дальше получалась какая-то ерунда: было совершенно невозможно понять, щедр он или скуп, зол или весел, и вообще, собрался он на похороны или, наоборот, на свадьбу. Лицо его сохраняло полную неподвижность, и только тонкие лучики морщинок, протянувшиеся к вискам из-под темных блестящих линз, говорили о том, что покупатель щурится, то ли присматривая букет покрасивее, то ли просто потому, что серенький свет ненастного мартовского дня был для него слишком ярок даже сквозь притененные стекла очков., Лиза даже слегка растерялась? она привыкла видеть мужчин насквозь, словно они были сделаны из оконного стекла, а этот казался ей совершенно непрозрачным. Он напоминал персонаж какого-то западного фильма.., может быть, даже поставленного Квентином Тарантино, картины которого очень любила мать Лизы Малышевой. Эта прикованная к постели множеством действительных и мнимых недугов почтенная дама семидесяти лет от роду находила какое-то противоестественное удовольствие в черных гангстерских боевиках Тарантино: они подтверждали ее уверенность в том, что капитализм – дерьмо собачье, а Америка – просто каменные джунгли, где потерявшие человеческий облик стяжатели рвут друг друга на куски. Вспомнив о ней, Лиза тихонько вздохнула, но тут же подобралась и выбросила из головы все лишнее, поскольку Марианна Игоревна, стопятикилограммовая кокетка из Химок, решительно шагнула наперерез мужчине в темных очках, держа перед собой букет роз в хрустящем целлофане, как боевое знамя. Марианна Игоревна была главным конкурентом Лизы: многие покупатели отдавали ей свои деньги в обмен на цветы только для того, чтобы она побыстрее от них отстала.

Мужчина в темных очках сделал какое-то неуловимое движение сначала левым плечом, а затем и всем корпусом, и огромная цветочница, только что стоявшая у него на пути, как Великая Китайская стена, вдруг оказалась за его спиной, протягивая в пустоту свой букет. Лиза поперхнулась сигаретным дымом: это был фокус похлеще тех, что показывал Дэвид Копперфилд. Полеты по воздуху, исчезновения и хождение сквозь стены наверняка были плевым делом для того, кто смог так легко и словно бы даже не заметив препятствия обойти Марианну Игоревну. Лиза отклеила окурок от нижней губы и, улучив момент, когда темные дымчатые линзы на мгновение повернулись к ней, осторожно улыбнулась, сделав жест рукой в сторону прозрачного плексигласового ящика, где стояли укрытые от холода гвоздики. Ее растерянность росла: впервые в жизни Лиза чувствовала, что клиент ей не по зубам.

Тем не менее ее древнее оружие сработало. Мужчина слегка сбавил ход и заколебался, разглядывая гвоздики сквозь немного мутноватый плексиглас. Его твердо очерченные губы шевельнулись, голова повернулась к Лизе.

– Вы не находите, что этот ящик сильно напоминает гроб? – спросил он. – Наподобие того, что стоит в мавзолее.

Лиза, растерявшись еще больше, автоматически поднесла к губам сигарету и сделала жадную затяжку, не почувствовав ничего, словно вдохнула не табачный дым, а теплый воздух.

– Холодно, – невпопад ответила она. – А свечка греет. Возьмете букетик?

– Возьму, пожалуй, – сказал мужчина, и Лиза краем глаза заметила, как разочарованно попятилась возобновившая было атаку Марианна Игоревна. – Люблю гвоздики. Они.., как же это сказать?., стойкие, вот. Как солдаты.

– Да, – сказала Лиза, которая почти ничего не поняла, кроме того, что покупателю нравится ее товар, – гвоздики стоят долго. И вида не теряют. А если опустить в воду таблеточку аспирина… Ой, извините, я болтаю, а вы, наверное, спешите! Вам сколько гвоздичек?

Покупатель пожал плечами.

– Даже не знаю… Может быть, вы, как специалист, посоветуете?

– С удовольствием, – сказала Лиза, – но тогда мне придется спросить, для кого цветы.

– Для жены начальника, – после коротенькой заминки ответил мужчина. – У нее день рождения, и вот – Уф, – с облегчением выдохнула Лиза. – А мне показалось…

– Что?

– Да нет, чепуха. Я же говорю, показалось. – Она снова жадно затянулась сигаретой. – Она старая?

– В том-то и дело, что молодая. Молодая, красивая и очень любит строить глазки подчиненным своего мужа. Так что мне бы не хотелось, с одной стороны, выглядеть невежей, а с другой™ ну, вы сами понимаете.

Лиза рассмеялась. Ее растерянность исчезла, и ей на смену пришло удивление: что могло до такой степени насторожить ее в этом милейшем дядьке? Непроницаемое выражение лица? Ну так в этом его вполне можно понять: идет человек на день рождения к гулящей жене ревнивого начальника, да еще и рыльце у него, очень может быть, основательно в пушку. Вот он и тренируется по дороге… Прямо по Пушкину: учитесь властвовать собою. Не зря же он в такую погоду темные очки нацепил!

– Пять, – сказала она, закончив смеяться. – Или семь. В зависимости от бюджета, сами понимаете. Три – маловато, а пять или семь – в самый раз. Но не больше, иначе ваш начальник весь вечер будет ходить за вами по пятам, а завтра даст вам расчет.

– Согласен, – тоже улыбаясь, сказал покупатель. – Пять.” а лучше семь. Да, семь. Там, знаете ли, очень приличный дом.

Лиза открыла прозрачный ящик и жестом предложила ему выбрать цветы. Он так же молча отказался, предоставив ей право выбора. Она собрала и упаковала букет, назвав обычную цену: у нее почему-то не возникло желания содрать с богатого клиента побольше. Потом она еще долго стояла, зажав в кулаке деньги и глядя ему вслед, пока его черное пальто окончательно не затерялось в толпе. Тогда она тряхнула головой и стала высматривать очередного покупателя, стараясь избавиться от завладевшей ею странной фантазии. Перед ее мысленным взором раз за разом вставала одна и та же картина: она словно наяву видела, как мужчина в дымчатых очках останавливается за углом и выбрасывает одну из семи только что купленных гвоздик в первую попавшуюся мусорную урну, после чего закуривает новую сигарету и не спеша идет дальше, с бессознательной легкостью лавируя в густом потоке прохожих. Это было какое-то наваждение, и Лиза избавилась от него только после того, как на цветочном базаре объявился наконец разносчик Игорек и налил ей пластиковый стаканчик жидкого и чересчур сладкого, но зато очень горячего растворимого кофе.

Глава 2

Глеб Сиверов с виртуозной точностью, давно ставшей одной из неконтролируемых функций организма, наподобие сердцебиения, загнал машину на место только что выехавшего со стоянки “ровера” и заглушил двигатель. Заслуженно пользующийся дурной славой старый дом, который он решил навестить сегодня, находился сейчас у него за спиной, и в зеркало заднего вида Глеб мог разглядеть только часть парадного подъезда. Сегодня здесь было оживленно: тяжелая, обитая по низу надраенной медью дверь то и дело открывалась, впуская в здание людей. На многих была форма, но еще больше было тех, кто предпочел явиться в штатском. Кое-кого Глеб знал в лицо, а кое с кем, несомненно, должен был со временем познакомиться.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация