— Не поднимутся, ветер слишком слаб. Что с дорогой? Пусть несколько воинов поедут вперед проверить путь через валуны, там могут скрываться Эльфийские ловушки.
— Я сам проверю.
— Нет. Пусть Теберий возьмет с собой двоих рабов и исследует местность.
Аш натянул поводья и развернул коня.
— Стоять всем на месте. Дальше только после разведки.
Я сжимала пальцами поводья и смотрела вдаль. Не знала радоваться мне или быть в отчаянии из-за того, что Аш взял с собой, но в любом случае в Огнемае я оставаться не хотела. Меня пугали обычаи Дворца, я там чувствовала себя чужой.
И как сказала мне Веда лучше находится рядом с ним, чем быть вдалеке. Впрочем, я и не могу быть далеко от него, моя метка не позволит. Думал ли он именно об этом, когда приказал мне собираться или просто хотел, чтобы я была рядом, но сути это не меняло.
Во Дворце меня ненавидели, я чувствовала это кожей, каждый их взгляд, каждое слово мне в спину. Ибрагим не оставлял меня без охраны не на минуту и думал я не пойму этого, а я все понимала — в змеином логове меня не приняли и никогда не примут.
Мягкие перчатки из теплой шерсти грели мне пальцы и поводья не натирали кожу. В новой одежде я больше не мерзла. Сейчас я оглядывалась по сторонам, чувствуя, как от созерцаний ландшафтов Мендемая по телу проходит дрожь ужаса. Никогда не думала чсто природа может настолько пугать и давить на психику. Мендемай угнетал, он словно пожирал любую радость, поглощал все положительные эмоции. Ни луча света, вечные сумерки, страшные ураганы. Невыносимые условия для жизни. Теперь я понимала почему люди так быстро здесь вымирают, да и не только люди. В этом месте хозяйничает ее Величество Смерть. Это ее владения и все пропахлось смрадом падали, мрака и вечного ужаса. Если тебя не добьют адские твари, то свое дело сделает сама природа.
Под ногами Люцифера клубился песок, сворачивался в смерчи и разбивался о мощные копыта, которые вязли в красном месиве. Я удерживала поводья и смотрела вперед, иногда ловила себя на том, что невольно любуюсь тем, кто возглавляет отряд. Длинные волосы демона бьют по крупу коня, черный плащ развевается на ветру, а сбоку у луки седла поблёскивает смертоносный меч.
На него можно смотреть часами, как на произведение дьявольского искусства. Смесь ослепительной мрачной красоты, мощной силы и смертоносного темперамента. Его стихия — это седло и война. Вечная дорога. Во дворце он выглядел иначе. Мне даже показалось, что на него давят стены Огнемая, как и на меня.
Всплеск восхищения и дикого ужаса, который он внушает одним взглядом и ли движением головы сводили меня с ума. Я не понимала, что со мной происходит. Калейдоскоп с безумно вращающимися осколками эмоций от ненависти, до страсти, ужаса, паники и снова восхищения. Отряд остановился, а я продолжала смотреть, как завороженная. Сейчас я видела его профиль очень четкий на фоне светло-серого неба. Идеальный. Широкие скулы, ровный нос, чувственные губы и развевающиеся черные волосы на ветру с поблескивающими в них кольцами.
— Самые жуткие хищники завораживают намного сильнее ослепительно красивых, но безобидных, нас притягивает опасность и адреналин, гипнотизирует, а когда этот хищник, красив мы можем сойти с ума от желания приблизиться хоть на шаг.
Я повернулась к Веде и вздохнула, не отрицая и не соглашаясь с ней.
— Хищник вечен, а я пылинка…он взмахнет рукой и сметет меня, даже не заметив. Что толку смотреть на красоту, которая убивает?
Веда протянула руку и коснулась моих волос, поправляя их под капюшон.
— Твоя красота ломает даже хищника, девочка, ставит его на колени. Почувствуй власть. Ни один дикий зверь не устоит перед лаской.
— Зверь раздирает на части то, что ему так нравится. Его желание означает боль и смерть.
— Если добыча боится — да. Не будь добычей.
— А кем мне быть? — тихо спросила я
— Люби зверя, он почувствует это.
Послышался голос Тиберия, и я отвернулась от колдуньи, чувствуя, как от ее светлых глаз по телу пошли мурашки:
— Все чисто. Двигаемся дальше!
Аш бросил на меня взгляд и пришпорил коня, отряд последовал за ним, я так ничего и не ответила Веде, но ее слова пульсировали в висках — "люби зверя, он почувствует это".
Стало труднее дышать, а сердце забилось чуть быстрее. Возможно, я задавала себе этот вопрос тысячи раз, что я чувствую к своему мучителю, хозяину, палачу, жестокому любовнику? Я гнала этот ответ прочь после того, что он сделал со мной. Но ведь это ничего не меняло, себе я могу не лгать. Я люблю это чудовище.
Глава 20
Мы снова двинулись в путь, между огромными насыпями из песка, словно между рефленными красными стенами. Внезапно заржал чей-то конь и завалился на бок, подминая под собой всадника. Люцифер встал на дыбы и прежде чем я успела что-то понять в воздухе засвистели стрелы, они вонзались в песок вибрируя и заставляя коня подо мной метаться из стороны в сторону.
— Засада! Укрыться за валунами!
Голос Аша взорвал тишину, начался хаос. Ржание лошадей, топот и крики. Я растерялась, Люцифер не давал мне спешиться, он метался из стороны в сторону, пока стрелы свистели над моими ушами и вонзались у его копыт. Внезапно кто-то выдернул меня из седла и повалил на песок, придавливая всем весом, лишая возможности вздохнуть.
— Не шевелись, Серебрянка, не шевелись.
Голос Фиена с трудом различался во всеобщем хаосе криков и ржания лошадей, отборной ругани и свиста стрел. Я чувствовала, как он вздрагивает и впитывала его боль, каждая судорога — это стрела, впивающаяся в его плоть.
— Аш! — вместо крика вышел жалкий хрип, — пусти, Фиен. Пусти!
— Отобьет нападение и вернется… — голос инкуба казался очень глухим и я дрожа всем телом закрыла глаза, — тихо, не дергайся, тихо!
— Где она?!
Голос прогремел, как раскаты грома и тяжесть тела, вдавившая меня в песок исчезла, я приподняла голову, всхлипывая от ужаса и чувствуя, как по моему лицу течет что-то липкое, тронула и одернула пальцы, увидела черную кровь. Фиен лежал на боку, очень бледный, стиснув челюсти. Из его плеча торчало не менее четырех стрел. Одну из них он выдернул и грязно выругался.
Аш дернул меня к себе за руку, поднимая с песка, сжал лицо пятерней всматриваясь мне в глаза его собственные горели адским пламенем.
— Цела?
Я кивнула, стуча зубами от ужаса. Он еще несколько секунд смотрел на меня, зарылся пальцами мне в волосы и резко прижал к себе, я уткнулась лицом в мощную грудь и всхлипнула, почувствовав его запах, биение сердца, невольно вцепилась в его плащь дрожащими пальцами и тихо спросила:
— А ты?
Подняла голову и посмотрела ему в глаза, оранжевая радужка медленно сменилась светло-зеленой и ровные брови сошлись на переносице, словно его озадачил мой вопрос.
