Сегодня за ужином я была в таком напряжении, что практически ничего не съела и, кажется, чувствовала голод. Но сейчас, глядя на аппетитный кусочек пиццы, поняла, что легко могу проигнорировать его и поесть уже утром, за завтраком.
Я быстро приняла душ, улеглась в постель и почти сразу уснула. Когда я уже сомкнула веки и начала проваливаться в сон, в голову пришла мысль, что стоило поставить коробки с пиццей в холодильник. Или даже переложить её на тарелки и завернуть в плёнку. Но заставить себя подняться с кровати ради такой ерунды я не смогла и вскоре крепко заснула.
Проснулась, как и собиралась, ни свет ни заря. Приняла душ, быстро собралась, разумеется, уже не стала надевать парик или гримироваться, а из одежды выбрала удобный и тёплый брючный костюм. Потом практически на ходу выпила чашку кофе и съела кусочек холодной пиццы. Пришла к выводу, кстати, что пребывание на столе, в коробке, ей ничуть не повредило. Бросила беглый взгляд на спящего Георгия и не стала его будить, пусть отдыхает.
Вместо этого оставила парню на столе записку. В ней сообщила, что уезжаю в отделение, когда вернусь, не знаю, а во время допросов буду отключать телефон, поэтому, возможно, он не сразу сможет со мной связаться. Напомнила, что покидать квартиру всё ещё небезопасно. Также на всякий случай пока не стоит подходить к окнам и открывать шторы. Обещала прислать курьера или кого-то из полицейских с набором продуктов. Просила отдыхать и быть осторожным.
В полицейском отделении, в выделенном для этих целей кабинете, собрались я, Генка, Василий и Лёшка Каринцев. Сначала, прежде чем приступать к допросам, нам был необходим небольшой мозговой штурм в комплекте с совещанием.
– Что смогли установить эксперты? – поинтересовался полковник Петров, после того как все расселись и обменялись приветствиями.
– Времени было слишком мало, и специалисты не успели провести все необходимые анализы, – покачал головой капитан Муромцев.
– Докладывайте о том, что имеется на сегодняшний день.
– Хорошо. В машине нашли документы на имя Валентина Петрусенко. К уголовной ответственности его не привлекали, бывший военный, чем занимается в последние годы, неизвестно. Личность второго, то есть стрелка, ещё только предстоит установить.
– Попробуйте опросить командиров части, в которой служил Петрусенко, или сверить фотографии с военными базами. Может, они с подельником бывшие сослуживцы или вместе участвовали в боевых операциях, – предположила я.
– Это дельная мысль, – согласился Генка. – Василий, займись, пожалуйста.
– Хорошо, сделаю. Так я продолжу. Сам автомобиль полон пальчиков, упаковок из-под еды и бутылок из-под напитков, настоящая мусорка. Всё это ещё только начинают исследовать.
– Они пользовались машиной, чтобы вести слежку, – прокомментировала я.
– Да, похоже на то. Из ружья недавно стреляли, исследование пули из стены доказывает, что это то же самое оружие.
– А что с окурками?
– Для ДНК-тестов всегда нужно гораздо больше времени.
– Ладно. А тот нож, что я в самом начале привозила, там были пальчики. Сделали сравнительный анализ?
– Я просил специалистов заняться этим в первую очередь. Заключения ещё нет, но предварительно пальчики принадлежат Петрусенко.
– Отлично, значит, начнём с него. Более того, у этого парня должны быть относительно свежие порезы на руке от моих ножей, что тоже является доказательством. Нам есть чем его прижать.
– Хочешь, чтобы во время допроса присутствовал кто-то из нас? – уточнил полковник.
– Давайте, сначала я одна попробую, а потом посмотрим.
– Ладно, как хочешь.
Задержанный уже сидел в комнате для допросов. Прежде чем заходить, я немного понаблюдала за ним сквозь специальное стекло. Крепкий, тренированный мужчина лет тридцати пытался бодриться, поправлял растрёпанную чёлку руками, закованными в наручники, вскидывал голову. Но иногда непроизвольно дёргал шеей и болезненно морщился, что выдавало некоторое напряжение и волнение. А может быть, у него просто болело плечо. Медики, разумеется, вправили его и наложили тугую повязку, но вряд ли стали снабжать заключённого обезболивающими таблетками. А болеть оно будет ещё какое-то время.
Сначала я собралась выстроить некую линию предстоящего допроса, потом решила начать с нескольких заготовленных фраз, а после ориентироваться прямо на месте, импровизировать.
– Привет, – бодро заявила я, входя в комнату и присаживаясь за столом напротив подозреваемого. В руках у меня была тонкая бумажная папка с несколькими листами печатного текста внутри. – Тут твой приятель возмущался, что я не представилась. Спешу исправить это упущение – частный телохранитель Евгения Охотникова.
Мужчина замер, но насторожённо молчал. Впрочем, я, ничуть не смущаясь, продолжила:
– Можешь не переживать, твоё имя нам известно – Валентин Петрусенко. Или, как тебя называет приятель, Валька.
Его взгляд неуловимо изменился, вернее, на лице мужчины сначала мелькнуло опасение, а потом и настоящий страх.
– Да, – с долей злорадства кивнула я. – Ты правильно понял мои слова. Твой приятель и подельник прямо в этот момент даёт показания в соседней комнате. Так что советую поторопиться: кто закончит последним, тот пойдёт организатором покушений. А это всегда предполагает намного больший срок.
– Каких ещё покушений? – немедленно взвился он. – Не докажете! Ни за что!
– Докажем. Вернее, уже практически доказали. Например, шрамы на твоей руке. – Свои слова я сопроводила кивком, указывающим в направлении заживших порезов. – Они ведь говорят сами за себя.
– Я порезался, это преступление?
– А метательные ножи сохранил? – спросила я уверенным тоном, словно не слышала предыдущего ответа. – Учти, они мне дороги. – По его лицу пробежала едва заметная волна. – Вижу, сохранил. Понравились? Понимаю. Высокотехнологичный материал, удобные, лёгкие, острые. Кроме того, не определяются металлодетекторами. Таких в нашей стране не купить, подарок заморских коллег. Ножи ведь найдут при обыске, что будет дополнительной уликой. Ещё одним гвоздиком в крышку твоего гроба.
– У вас нет и не может быть никаких улик.
– А наши показания с молодым человеком, на которого вы напали?
– Выдумки недоброжелателей, – с готовностью кивнул он.
– Хорошо врёшь, Валентин, – почти искренне похвалила я. – Ровно, бесстрастно, не уводишь глаза вверх и вправо, выдумывая несуществующие подробности. Правда, похоже, что ты заранее продумал, как будешь отвечать на наши вопросы. Ты вообще достаточно предусмотрительный человек, да, Валентин?
– А то?! – с вызовом воскликнул мужчина.
– Тогда нужно было «на дело» надевать перчатки, – задушевным тоном попеняла я.
– Чего? Какие ещё перчатки?!
– Любые, удобные и не слишком плотные, разумеется.
