Под восторженными взглядами зевак двое мужчин в сопровождении полицейских проследовали в служебное помещение. По дороге «Сергей» крутил головой и повторял:
– Это недоразумение! Это недоразумение!
Вся группа вошла в тесное помещение.
«Сергей» снова воскликнул «Это недоразумение!», но никто не обратил на его слова внимания. Старший полицейский сел за стол, раскрыл потертый бумажник, ознакомился с его содержимым и проговорил, обращаясь к «жертве»:
– Значит, это ваш бумажник?
– Мой, – ответил тот, честно глядя на полицейского наивными голубыми глазами.
– А как вас зовут?
– Андрей Иванович Щербаков! – отчеканил тот.
– Верно. Здесь имеются водительские права на такое имя. Так что можете взять свой бумажник.
Он протянул портмоне потерпевшему.
– Вот спасибо, вот хорошо! Я теперь могу идти?
– Нет, подождите немножко! Сейчас мы вот с этим разберемся. – Он кивнул на «карманника». – Нам для протокола могут понадобиться ваши показания.
– Это недоразумение! – повторил «Сергей» и вдруг вскочил и выкрикнул: – Нет, это никакое не недоразумение! Я понял – он мне подбросил этот бумажник!
– Это что-то новенькое! – Полицейские переглянулись. – Крадут бумажники каждый день, и телефоны, и прочие ценные вещи, а чтобы подбрасывали – такое первый раз слышим!
Старший посерьезнел и проговорил:
– Кончайте базар. Будем оформлять протокол. У вас документы имеются?
– А как же… – «Сергей» полез во внутренний карман куртки и вытащил оттуда паспорт.
И тут на стол выпала еще одна бордовая книжечка.
– Оп-па! – полицейский потянулся к ней. – У вас, гражданин, что – два паспорта?
– Нет, почему два… – залепетал «Сергей». – То есть да, два, конечно, два, один мой, а второй жены… то есть нет, один паспорт внутренний, другой заграничный…
– Так вы уж, гражданин, как-нибудь определитесь с показаниями! А мы пока посмотрим…
Полицейский раскрыл оба паспорта и разглядывал их по очереди.
– Та-ак… – протянул он наконец с явным удовольствием. – Интересно… очень интересно… насчет того, что один паспорт вашей жены, никак не прокатывает, потому как оба паспорта мужские. И насчет того, что один из них заграничный – тоже лажа: оба внутренние. А самое главное – один паспорт на имя Сергея Викторовича Ломакина, а второй – на Михаила Леонидовича Неквашина… но вот что особенно интересно – фотографии на обоих паспортах одинаковые… ваши, между прочим, фотографии! Как вы это можете объяснить, гражданин Ломакин? Или Неквашин? Как вас теперь называть?
– Погляди-ка, Толян, – вступил в разговор второй полицейский, взглянув на паспорта через плечо коллеги. – Вот в этом паспорте фотография нормальная, а в этом явно вклеена вручную. Фальшивка, причем грубая! Кустарная работа!
– А ведь ты прав, Колян! – Первый полицейский еще больше оживился и даже потер руки от удовольствия. – Мы тут имеем серьезное преступление… это не просто нарушение паспортного режима! Это подделка основного документа! Это уже не наша компетенция, придется коллегам передавать!
– Но теперь-то я могу уйти? – напомнил о себе «потерпевший».
– А, вы-то? Вы-то можете, дальше уж мы сами! И спасибо вам за бдительность!
Выйдя из служебной комнаты, «потерпевший» достал мобильный телефон и набрал номер.
– Ну как? – спросила Ника.
– Полный порядок! Его продержат как минимум трое суток, а может, и вообще посадят на длительный срок за подделку документов. Кстати, настоящая его фамилия – Неквашин. Михаил Неквашин. Может, это тебе понадобится…
– Может быть! Спасибо тебе, Андрюша, дальше я сама разберусь.
«Ага, как же, разберется она, – подумал Андрей, – да и вместе нам не разобраться. Придется подключать Никиту…»
Он уже набирал номер. Никита даже не удивился, что Андрей в городе. И на просьбу его отреагировал спокойно.
– Надо так надо, все сделаем в лучшем виде.
А Ника отправилась домой. Точнее, в опостылевшую квартиру своего липового мужа. Она бы и близко не подошла к этой квартире, если бы не надеялась спасти настоящего Сергея.
Сейчас у нее на руках были сильные козыри – сам фальшивый «муж» на какое-то время обезврежен, а со «свекровью» она как-нибудь управится… один на один… Определенно эта сволочная баба должна что-то знать…
Дома никого не было.
Ника обошла квартиру, убедилась, что она действительно одна. Потом, под влиянием какого-то неизвестного науке шестого чувства, выглянула в окно.
По дорожке к подъезду приближалась какая-то незнакомая старушка в потертом пальто и старомодной шляпке, украшенной гроздью искусственного винограда, с большой сумкой в руке. Фигура этой старухи и ее походка показались Нике смутно знакомыми. А впрочем, какое ей дело до посторонней старухи…
Она отошла от окна, обдумывая линию поведения.
Тут в прихожей послышался звук поворачивающегося ключа.
Ника вышла в прихожую.
В первый момент ей показалось, что в квартиру вошла та самая незнакомая старушка, которую она видела из окна. Но потом Ника разглядела, что возле двери стоит свекровь с большой сумкой в руках. На голове у нее была не шляпка с искусственным виноградом, а розовый мохеровый берет, но пальто на ней было то же самое, потертое, неопределенного цвета.
Надо же, а раньше она в другом пальто ходила, там воротник из песца крашеного. А это пальто уж и вовсе старье, в таком на помойку и то выйти стыдно…
– А шляпка где – в сумке? – насмешливо осведомилась Ника.
– О чем это ты, Верочка? – проворковала свекровь тем же приторным голосом, каким всегда с ней разговаривала. – Какая еще шляпка? Подай мне тапочки, чтобы на полу не наследить!
Ника машинально подтолкнула ей тапки и машинально же взглянула на обувь свекрови.
На ней были полуботинки мужской формы, на толстой подошве и со шнуровкой.
И на одном шнурке не хватало металлического наконечника.
Ника побледнела. Наконечник лежал у нее в косметичке. Как нашла его на лестничной площадке возле окна, так он там и лежал.
– Так это вы сбросили на меня тот горшок? – проговорила она едва слышно.
– О чем это ты, Верочка? – повторила свекровь, но теперь сквозь медовый голос послышались ледяные нотки.
– Вы меня прекрасно поняли!
– А где Сереженька?
– Вы хотели сказать – Мишенька? Так вот его загребла полиция, и теперь он выйдет, скорее всего, через несколько лет.
– Не понимаю, что ты такое говоришь! У тебя, наверное, температура… тебе полежать нужно…
