А я шла дальше по коридору – и снова какая-то часть меня чувствовала, что я здесь уже была, и не один раз. И эта часть меня знала, куда нужно идти.
Я еще раз повернула по коридору и оказалась возле очередной белой двери.
С виду эта дверь не отличалась от всех остальных, но сердце при виде ее забилось от волнения.
За этой дверью я бывала, больше того – я провела за ней много часов. За этой дверью… за этой дверью скрывалась тайна моего прошлого. Прошлого, о котором я не знаю.
Я подергала ручку – но дверь, как нетрудно догадаться, была заперта. На ней стоял старомодный кодовый замок.
И тут у меня случилось озарение.
Я откуда-то знала, какой код нужно набрать. В моей голове всплыли четыре цифры – 1977.
Не понимая, откуда взялись эти цифры, я набрала их на клавиатуре замка – и почти не удивилась, когда раздался негромкий щелчок и дверь открылась.
Я вошла в комнату.
Это был обычный медицинский кабинет.
Хотя нет – не совсем обычный. Здесь был стол, на котором стоял компьютер, возле этого стола стояло удобное кресло с высокой спинкой, обитое мягкой коричневой кожей, а возле стены – такая же коричневая кожаная кушетка.
В американских фильмах иногда показывают кабинет психоаналитика, так вот он выглядит именно так. И на такой кушетке обычно лежит пациент, выкладывая аналитику свои тайные мысли и чувства. А тот его сочувственно выслушивает. За большие, между прочим, деньги.
И я… я вспомнила, как лежала на этой кушетке и говорила, говорила… а тот человек – человек с тронутыми сединой волосами, с глубокими и внимательными глазами, слушал меня и иногда тоже говорил своим властным, завораживающим голосом…
Я сбросила это наваждение, обошла стол, села в кожаное кресло. Передо мной стоял компьютер – и я, не задумываясь, включила его. Компьютер запросил пароль. На этот раз я немного помешкала, но все же набрала те же четыре цифры, которые позволили мне открыть дверь этого кабинета.
И они, как ни странно, сработали. Передо мной открылся рабочий стол компьютера. Я навела курсор на иконку с надписью «Личные дела», щелкнула кнопкой мыши – и на экране появился длинный список имен и фамилий.
Я пробежала взглядом по этому списку. Все эти имена ничего мне не говорили, пока… пока я не увидела одну запись.
Алла Савицкая.
И снова мое сердце взволнованно забилось.
Это имя… это имя было мне не просто знакомо. Оно для меня значило очень много. Вот именно это сочетание: Алла Савицкая.
Еще сегодня утром, когда злой голос в трубке называл меня Лисой и спрашивал, на кого она, то есть я, работаю, я сказала, что на Савицкого, то есть, как думала тогда, ляпнула первое попавшееся имя. Оказалось, эта фамилия пришла мне в голову не случайно, с этой фамилией многое связано в моей прошлой жизни.
Я с трудом заставила себя закончить эту мысль, все во мне этому сопротивлялось. Неужели… неужели Алла Савицкая – это мое собственное имя?
Черт, но ведь этого не может быть!
Я знаю, кто я! Я знаю, как меня зовут!
Знаю ли? Но тогда откуда эта непроницаемая тьма, окутывающая все, что было больше года назад?
Я поняла, что этот файл должен многое объяснить, поняла, что в нем скрыта тайна моего прошлого, и попыталась открыть его – но упорный компьютер снова запросил пароль, и на этот раз четыре волшебные цифры не помогли.
Что делать?
Я не компьютерный гений и такая задача мне явно не по зубам. Вот если бы здесь был Димка Петров – он бы запросто взломал этот файл, но Димки здесь нет…
И тут я кое-что вспомнила.
Димка иногда дарит мне разные смешные вещи, по приколу, как он говорит. Ну, как тот розовый вантуз, с которого все началось. А как-то он подарил мне штучку полезную – брелок для ключей в виде смешного игрушечного бегемотика. Но бегемотик этот оказался с секретом – если потянуть его за задние ноги, они выдвигаются, и бегемотик превращается в компьютерную флешку.
Этот брелок и сейчас у меня с собой, он, как и положено, был прикреплен к связке ключей. Или ключи прикреплены к нему – не знаю, как правильнее.
Я достала ключи, открыла флешку, вставила в компьютер и запустила запись. Файл с личным делом Аллы Савицкой начал переписываться на флешку.
Двадцать процентов… тридцать… сорок… надо же, как все просто! Я скачаю этот файл, принесу его Димке, и он наверняка сможет его вскрыть, и тогда я все узнаю…
И тут я вздрогнула, словно увидев себя со стороны.
Я проникла в этот кабинет, распоряжаюсь в нем, скачиваю какую-то информацию… а что, если меня здесь застанут? Нет, нужно скорее отсюда уходить!
Восемьдесят процентов… девяносто… наконец скачивание файла закончилось, я вытащила флешку и вставила ее обратно в брелок, в смешного бегемотика.
И тут дверь кабинета с негромким скрипом открылась.
На пороге стоял тот самый человек – тронутые сединой волосы, глубокие темно-карие глаза…
Эти глаза нашли меня, захватили своим взглядом.
– Ты пришла! – проговорил он голосом властным и гипнотическим. – Ну что ж, ты сама это выбрала…
И тут я вспомнила… нет, не то, кем я была – кем был он. Кем он был для меня. А он был всем – он был моим властелином, моим повелителем, он хозяйничал в моей голове, как у себя дома. Его властный, завораживающий голос приказывал мне – и я делала все, чего он хотел. И сейчас, когда он смотрел мне в душу своим пронзительным завораживающим взглядом, я поняла, что все кончено.
В этот день Карпов решил сделать вторую пробежку – вечером. Он уже бегал утром, но в воздухе было что-то тревожное, что-то, очевидно, назревало, какое-то напряжение, какое бывает перед грозой, и он решил пробежаться еще раз, чтобы оценить обстановку и понять причину своего беспокойства.
Выйдя на улицу, он первым делом проверил, хорошо ли зашнурованы кроссовки. Конечно, он бегал не для результата и даже не для поддержания спортивной формы, цель у его пробежек была другая – но если уж ты бежишь, нужно делать это хорошо. Все, что ты делаешь, нужно делать хорошо или не делать вовсе.
Кроме того, наклонившись, он незаметно оглядел окрестности у себя за спиной.
Затем Карпов сделал два-три простых упражнения, чтобы разогреть мышцы, и побежал. Он бежал легко, ровно и ритмично, следя за дыханием, не перенапрягаясь, но в то же время достаточно быстро, чтобы ощутить мышечную радость. И, конечно, одновременно делал то, в чем была его главная цель – наблюдал.
Он хотел понять, с чем связано это тревожное чувство, которое беспокоило его с утра. А для этого нужно было понять, изменилось ли что-то в районе.
Не сбиваться с ритма. Вдох на три шага, выдох – на пять.
Сначала он пробежал вдоль дома, быстро и внимательно оглядев припаркованные на домовой стоянке автомобили. Ни одной незнакомой машины он не заметил. На краю стоянки дворник Ахмет заметал мусор.
