— У меня есть несколько вопросов… — А у меня есть все ответы, — перебил он ее с ухмылкой.
— Я рассчитываю на твое полное сотрудничество.
— Правда? — он провел рукой вверх и вниз по бедру. — А что ты можешь мне дать, чтобы это стоило того? — Я могу пообещать, что ты останешься в живых.
Он усмехнулся.
— О, угроза. Мне это нравится. С сильными женщинами гораздо веселее. Они сопротивляются и борются до последнего вздоха. Это делает окончательную победу гораздо более привлекательной, — он поднял руку. — Не волнуйся, дорогая. Я бы никогда не сделал тебе больно. Нам суждено быть вместе.
Она могла бы указать на то, что он отбывал три пожизненных срока подряд, но он, похоже, никогда не поймет это.
— Раз уж ты так любишь меня, я жду, что ты честно ответишь на мои вопросы.
— И я ожидаю кое-что взамен. В знак твоей любви ко мне, — он опустил руку на промежность.
— Мне нужно твое фото размером восемь на десять дюймов, чтобы я мог на него мастурбировать.
— Ты зря теряешь мое время, — она направилась обратно к двери.
— Подожди, — он вскочил и последовал за ней по свою сторону стекла. — Не уходи, Оливия. Я так давно тебя не видел.
Она остановилась у двери, чувствуя его отчаяние. Его эмоциональная привязанность к ней всегда вызывала у нее тошноту.
— Ты готов ответить на мои вопросы? Он медленно улыбнулся.
— Ты хорошо научился играть в эту игру. Я ведь хороший учитель, правда? Он был таким самовлюбленным человеком.
Даже когда она взяла ситуацию под свой контроль, он считал это своей заслугой. Она неторопливо вернулась в центр комнаты, заставляя его следовать за ней.
Он пошел.
— Тебе понравилось отдыхать на Патмосе? — Я задаю вопросы, — она положила руки на спинку металлического стула. — Кто твой сообщник? Кто посылает яблоки? Он развалился в кресле.
— Разве тебе не нравятся яблоки? Тебе было так весело чистить их для меня. Ты можешь снять кожу с яблока, превратив ее одну длинную спираль, — он повертел палец в воздухе. — Мне пришлось пройти через несколько женщин, прежде чем я овладел этой техникой.
Она старалась не выказывать никаких эмоций, но чувствовала, что он возбужден.
— Кто твой сообщник? Он улыбнулся.
— Услуга за услугу, Клариса.
— Это не кино.
— Но должно быть, — он встал и пошел к стеклу. — Кто, по-твоему, должен играть меня? Может быть, Брэд Питт? — Кто твой сообщник? Он прижал ладони к стеклу.
— Никто. Она ничего не значит для меня. Она просто способ следить за тобой. Ты единственная, кого я люблю.
— Кто она? Он отошел от стекла.
— Я ответил. Теперь услуга за услугу. Теперь моя очередь задать вопрос.
Его взгляд скользнул по ней и задержался на ее льняных штанах.
— Когда ты пришла ко мне в первый раз, на тебе была узкая черная юбка и у тебя было видно ноги. Ты сидела на этом стуле, скрестив ноги, и я думал, что попал в рай. Я бы сказал тебе все, что угодно, лишь бы ты продолжала приходить сюда в этих обтягивающих маленьких юбочках.
Тошнотворное чувство в животе росло. Она с самого начала чувствовала, что он хочет ее, и использовала это, чтобы завлечь его в доверительные отношения. Когда он предложил ей рассказать все, если она просто очистит для него яблоко, она согласилась. И он признался, что мучил и убил еще десять женщин.
Отис оперся руками о стеклянную стену и наклонился к ней.
— Я чуть не умер, когда ты перестала носить юбки. Ты же знаешь, как я люблю твои ноги.
Она начала носить брюки, когда он сказал ей, что он любил делать с ногами своих жертв.
— Когда ты чистила это яблоко для меня, — продолжал он, — я понял, что это ты. Никто не понимает меня так, как ты. Ты можешь сказать, когда я лгу или капризничаю, но ты все время возвращаешься ко мне. Признай это, Оливия. Ты находишь меня очаровательным. Когда ты трахаешься с другими мужчинами, ты думаешь обо мне.
Она с трудом сглотнула подступившую к горлу желчь.
— Ты не задал ни одного вопроса.
Он усмехнулся.
— Ладно. Скажи мне, ты чистила яблоки, которые я тебе послал? Ты засовывала нож прямо под кожу и слышала этот тихий хлопок, когда лезвие прорывается? Ты снимала ножом верхний слой и… — Нет. Я выбросила яблоки, — она шагнула к стеклу. — Моя очередь. Имя твоего сообщника.
— Боюсь, тебе придется перефразировать это в вопрос.
— Кто твой сообщник? Он пожал плечами.
— Дорогая, ты уже все знаешь. И теперь, если бы ты просто признала, что мы принадлежим друг другу, мне не пришлось бы пользоваться услугами бедных глупых шлюх, которые хотят помочь мне в трудную минуту.
— Игра окончена, Отис. Ты никем не будешь манипулировать. Я добьюсь, чтобы окружной прокурор в Техасе предъявил тебе обвинение в убийствах, которые ты там совершил.
— Сделай это, дорогая. Я бы с удовольствием съездил в Техас. Я могу воспользоваться возможностью сбежать, чтобы мы могли быть вместе.
— Там тебя осудят, и я приду к тебе повидаться.
Он усмехнулся.
— Вот это моя девочка.
— Я буду свидетелем, когда тебе сделают укол.
Его улыбка исчезла.
— Смертная казнь, Отис. Как тебе нравятся эти яблоки? Его лицо окаменело от холодного взгляда.
— Пока ты стоишь здесь и сыплешь пустыми угрозами, мои сообщники уходят.
— Мы их достанем, — она решительно направилась к двери. Как обычно, ей захотелось сразу же пойти в душ.
— Оливия! — окликнул ее Отис.
Когда она оглянулась, он вытащил что-то из нагрудного кармана своей униформы. Оно было красным и кружевным. Ее пропавшие трусики.
Он потер их о щеку.
— До новых встреч, дорогая.
У нее свело живот, и она быстро вышла из комнаты. Она поспешила обратно в приемную.
Джей Эл стоял за стойкой вместе с охранником.
— Она у нас в руках, Оливия, — он повернул монитор так, чтобы она могла видеть.
Женщина оказалась примерно такого же роста и веса, что и Оливия. На ней были темные солнцезащитные очки, а темные волосы прикрывала бейсболка. Охранником был Джо. Она показала ему удостоверение личности и расписалась.
Жасмин. У Оливии упало сердце. Она надеялась, что это была не она, но это имело слишком большой смысл.
— Она сделала копию моего удостоверения личности.
Джей Эл кивнул.
— И она знает, где ты прячешь свою сумочку.
Вероятно, она сделала восковой отпечаток твоего ключа от дома. Это занимает всего несколько секунд.
