А затем, покрывшись испариной от жары и восторга, она упала в обморок. Ее удивленно блестевшие глаза заволокла тьма.
Когда Мэри пришла в себя, ее голова была тяжелой и кружилась, а над ней парил ангел с темным кудрявым нимбом.
Девушка моргнула. Вверху раскинулось бескрайнее небо, залитое солнцем, без единого облачка. Казалось, оно было раскалено добела. «Я в Индии», – поняла Мэри. Ее поддерживал незнакомец, от которого пахло мускусом и имбирем.
– Вот, выпейте.
Губ девушки коснулся блестящий сосуд, и она стала пить маленькими глотками. У жидкости был металлический вкус, однако в пересохшем горле она оставляла ощущение приятной прохлады.
– Вы упали в обморок в тот самый момент, когда мимо нас в паланкине проезжала королева.
Королева…
Подруга ее детства?
Сита, целеустремленная, вздорная и решительная. «Я изменю мир, – любила говорить она. – Сделаю его лучше. Стану хозяйкой своей судьбы».
Что ж, Сита, если это и правда ты, ты действительно кое-чего добилась.
– Горожане говорят, что ваш обморок – это знак.
Чарльз Сомс выглядел так, словно был видением.
– Я подумала, что вы – ангел.
Смеясь, он помог Мэри сесть, поддерживая ее своими сильными руками.
– Не хотелось бы вас разочаровывать, но я – человек.
Собравшиеся вокруг них люди начали расходиться. Их топот сливался с поступью удалявшихся слонов. В воздухе висел запах начинавшего клониться к закату дня, пыли, навоза и разочарования, аромат специй и чая с молоком.
– Сможете встать? – спросил Чарльз.
– Да.
Мэри, шатаясь, поднялась. Она по-прежнему испытывала изумление.
Чарльз это заметил.
– Я вызову для вас карету.
Девушка была слишком слаба, чтобы протестовать.
Когда карета прибыла, врач сказал:
– Если вы не против, я хотел бы поехать с вами, чтобы убедиться, что все в порядке.
И вновь у Мэри не хватило сил ему возразить.
– Спасибо.
– Что привело вас в Индию? – спросил Чарльз, когда они сели в карету.
– Я здесь родилась, а когда мои родители… когда они погибли, попав в аварию… меня отправили в Англию.
Говорить с Чарльзом было легко. Как и у другого врача, о котором она думать не станет, речь Чарльза была начисто лишена надменности, а его вежливость и учтивость словно возвращали ее домой, в Англию. Когда карета остановилась возле школы, они уже успели подружиться.
– Как зовут королеву? – спросила Мэри у сестры Кэтрин, попрощавшись с Чарльзом.
– Королева Сита. – Монахиня улыбнулась. – А что?
– Я знала ее в детстве, – задумчиво ответила Мэри. – Уже тогда она была проницательна и амбициозна.
– Ну-ну! Вы ей напишете? Попросите об аудиенции?
– О, я… я не знаю.
Мэри приехала в Индию, надеясь на встречу с Ситой и Амином. Однако теперь, когда она нашла Ситу, ее терзали опасения.
Сита была ее лучшей подругой; она научила Мэри ценить вещи, которые та принимала как должное. Однако подруга во всем превосходила Мэри. Ее родители заметили это, и Мэри начала чувствовать себя неполноценной. Она любила Ситу, но кроме этого, немного ей завидовала. И хотя авария, в которую попали родители Мэри, произошла не по вине Ситы, даже сейчас девушка не могла избавиться от мысли о том, что этого никогда бы не произошло, если бы Сита не появилась в ее жизни…
Внезапно Мэри осенило.
– Эту школу тоже построила королева? – спросила она.
– Школа для девочек была одним из начинаний короля. Я, конечно, не сплетница, но люди говорят, что за всеми его решениями стоит королева…
Сестра Кэтрин подмигнула Мэри.
«Если бы Сита не основала эту школу, меня бы здесь не было», – подумала девушка.
Глава 44
Сита
Упорно пуста. 1935 год
Сита как раз проводила праздничный дарбар в честь своего дня рождения, когда поднялась суматоха.
Она сидела на своем троне, одетая в шитое золотой нитью сари ручной работы, усыпанное бриллиантами и рубинами. Ее прическу украшали драгоценности, на шее висели жемчужные и золотые ожерелья, а на руках звенели золотые браслеты. Женщины подходили к ней, чтобы выразить уважение, осыпали ее подарками и комплиментами. В центре большого зала танцовщицы развлекали гостей.
Сита вспоминала панчаят, на котором присутствовала вместе с Мэри и ее отцом и впервые ощутила восхитительный вкус власти. Вспоминала, как отец Мэри смотрел на нее с восхищением. «Вы – лучший третейский судья, чем я», – сказал он ей тогда.
«Видела бы ты меня сейчас, Мэри!» – думала Сита, потягивая аам панну, сок зеленых манго со специями, и глядя на пришедших на ее дарбар женщин.
Жена Правина, Лата, не смогла на нем присутствовать, поскольку отправилась погостить к родителям.
А вот у свекрови Ситы уважительных причин не было. Отсутствие королевы-матери и ее приспешниц – нескольких приятельниц, отказавшихся переметнуться в лагерь Ситы, – было очень заметно.
У Ситы были осведомители среди слуг королевы-матери, и она знала обо всем: кто посещал ее свекровь, что обсуждали в покоях с тыльной стороны дворца.
«Если бы только мой младший сын, младший на минуту, родился первым! – причитала королева-мать в последний раз. – Он женился на принцессе, на девушке из подходящей семьи. Жена слушается его и поступает так, как он просит. С другой стороны, мой старший сын… подкаблучник, которым помыкает его жена. Именно из-за нее я здесь, выселена в забытый уголок дворца, а она теперь живет в роскошных покоях, которые я украсила и обставила».
Сита вздохнула. Она не позволит размышлениям о свекрови и любым другим неприятным мыслям испортить ее дарбар, день ее рождения. И все же эти мысли вновь и вновь не давали ей покоя, подобно настырным насекомым, так и норовившим ужалить ее.
С тех пор как Сита вышла замуж, прошло пять лет. Пять лет она наслаждалась привилегиями, роскошью и властью, сопутствующими положению королевы.
Муж любил ее. Сита знала это, несмотря на настороженность и сомнения, прокравшиеся на их брачное ложе, с тех пор как она настояла на том, чтобы отобрать восточное крыло у его матери. Джайдип давал жене больше свободы, чем любой другой мужчина. И все же Сита знала, что он очень хочет ребенка. Она прекрасно понимала, что каждый раз, входя в ее покои, король ожидал от нее сообщения о том, что скоро он станет отцом. И когда Сита так и не произносила этих слов, его лицо становилось застывшим.
Ситу пугало это выражение на добром лице ее мужа. После пяти лет, за которые она так и не подарила ему наследника, это выражение, казалось, не покидало его. Сита все время думала об этом. Темными ночами она, лежа без сна, смотрела на лицо Джайдипа, боясь, что он отвернется от нее и начнет во всем обвинять. Что ее тогда ждет? Ведь именно благодаря ему она стала королевой.
