* * *
– Гедеке? Вот уж кого не ожидал здесь увидеть, так это вас! – полковник Рунге с видом крайнего удивления откинулся на спинку высокого кресла и насмешливо сверкнул на посетителя линзой монокля.
– Не понимаю, господин полковник! – забормотал тот, замерев на пороге кабинета шефа и не осмеливаясь пройти дальше. – Мне сообщили, что вы срочно вызываете меня. И тут же вы изволите выражать удивление по поводу моей пунктуальности…
– Не понимаете, значит, – несколько зловеще произнес Рунге. – Впрочем, вы всегда были ослом и продолжаете им оставаться…
Помолчав, он внезапно соскочил с места, ударил обоими кулаками по столешнице и заорал так, что подчиненный невольно попятился к двери:
– Идиот! Только полный идиот мог провалить такую простую операцию, которая была вам поручена! Причем не просто провалить, а наделать шуму на всю Варшаву! Я просто удивляюсь, почему русский губернатор Мартынов
[64] еще не заявил официального протеста Австро-Венгрии по поводу бесчинств, провоцируемых ее спецслужбами и подданными в принадлежащих России губерниях Привисленского края! Впрочем, генерал-майор Лихачев мне уже телефонировал! Гедеке, вы, может быть, не поняли, что именно вам было приказано сделать? А? Что вам было поручено в связи с Агасфером?
– Завербовать. Или ликвидировать, если он попытается покинуть гостиницу, господин полковник…
– И что же вы предприняли, Гедеке?
– Мои люди изъяли у Агасфера деньги, багаж и документы. Оставленная мной в гостинице «Бристоль» агентура контролировала все контакты Агасфера и брала их на заметку. В непосредственной близости от гостиницы, на удобных позициях, были размещены два превосходных стрелка, имеющие фотографические портреты объекта. На связи с ними были несколько моих агентов наружного наблюдения, контролировавших выходы из «Бристоля» – причем не только имеющиеся, но и даже теоретически возможные. Окна нижних этажей, пожарные лестницы, угольные ямы и так далее. Старший портье гостиницы взял под наблюдение все телефонные контакты Агасфера. На вокзале также дежурил мой агент…
– Вас послушать, Гедеке, так вас к медали за усердие и предусмотрительность представлять надо! И вас, и всех ваших остолопов! – Рунге снова хватил кулаками по столу. – Но я задам вам только один вопрос: где сейчас Агасфер?
– Не могу знать, господин полковник, – промямлил после длинной паузы Гедеке. – Он исчез…
Понукаемый полковником, Гедеке начал сбивчивый рассказ. Около пяти часов пополудни на площади возле «Бристоля» и в прилегающих к ним улицах агенты Гедеке отметили необычное оживление. Везде начали шнырять некие молодые люди – позже почти все из них чинами городской полиции Варшавы были опознаны как члены банды варшавских воров некоего Кроля. Вскоре после этого к дверям банка «Zgoda»
[65], расположенном на углу, наискосок от «Бристоля», подкатили три пролетки, из которых выскочили вооруженные револьверами люди в масках. Началось не столь уж редкое для Варшавы тех лет ограбление банка. Ограбление сопровождалось бешеной перестрелкой между налетчиками и охраной банка.
Люди Гедеке не вмешивались в происходящее до тех пор, пока кто-то агентов не обратил внимания, что пули летят и в них. Едва ли не в первую минуту были убиты два стрелка, караулящие выхода из гостиницы Агасфера. Обнаружив это, агенты австрийской спецслужбы открыли ответный огонь по налетчикам. В конце концов, перестрелка стихла, налетчики попрыгали в экипажи и исчезли, и люди Гедеке вошли в гостиницу. Но было поздно: Агасфер исчез.
– Надеюсь, вы догадались навести справки на вокзале, Гедеке? – с видом бесконечной усталости спросил Рунге.
– Разумеется, господин полковник! Но там, как выяснилось, произошла небольшая накладка…
«Накладка», по выражению Гедеке, сильно походила на заранее разыгранный спектакль. Внимание дежурившего на вокзале агента отвлекла некая дама, прогуливающаяся по дебаркадеру и внезапно «лишившаяся чувств» от резкого свистка маневрового локомотива. Агент, движимый джентльменскими намерениями, вместе с каким-то железнодорожным чином перенес даму в дежурное помещение и помог привести ее в чувства. Однако, не успев вернуться на свой пост, был той же дамой обвинен в краже дорогой броши, арестован железнодорожными жандармами и «до выяснения обстоятельств» помещен в «холодную». Где и просидел почти четыре часа, несмотря на сразу же предъявленную жандармам номерную бляху специального агента австрийской секретной полиции.
– А тем временем?
– Тем временем, кроме двух поездов по расписанию, от дебаркадера Варшавского вокзала отошел еще и дополнительный экспресс-состав до Петербурга, заказанный и оплаченный инкогнито через банк «Националь». Принимаются меры по установлению личности заказчика, однако результаты мы получим, скорее всего, лишь утром, после вмешательства канцелярии генерал-губернаторства.
– Достаточно, Гедеке! – безнадежно махнул рукой Рунге. – Вербовка ценного агента провалена, и весь ваш спектакль, разыгранный в вагоне экспресса Берлин – Варшава с портфелем, полным фальшивых документов, используемых «на живца», превратился в жалкую комедию! Идите, Гедеке! Уж лучше бы вы стали в юности кондитером!
Гедеке повернулся, щелкнул каблуками и направился к выходу. Однако в дверях он замешкался и затоптался с видом нагадившего на ковер пуделя.
– Ну, что еще вы мне позабыли рассказать, Гедеке?
– Тот портфель, господин полковник…
– Что – «тот портфель»? Да говорите же!
– Там были подлинные документы, – с несчастным видом признался Гедеке.
– Погодите… Насколько мне помнится, я приказал вам заменить подлинный меморандум фальшивым!
– За полтора часа до отхода поезда весь австро-венгерский Главный штаб не успел бы подготовить качественную фальшивку – там же двадцать шесть листов убористого текста, господин полковник! К тому же, клянусь, портфель был закрыт! – отчаянно замотал головой подчиненный. – Я лично проверил замок! Конечно, курьеру при выходе из купе следовало забрать портфель с собой, но я выполнял ваши же инструкции, господин полковник! «Ловля на живца»!
От неожиданности полковник Рунге на мгновение потерял контроль над лицевыми мышцами, и выпавший из его левой глазницы монокль глухо брякнул по чернильному прибору. Полковник едва не вскочил с кресла, не затопал ногами, обрушивая на Гедеке потоки оскорблений и ругательств…
Однако при осторожном напоминании о том, что инициатором учиненной провокации с портфелем был все-таки он, полковник Рунге, старый разведчик и глава Центрального разведывательного бюро Генерального штаба Австрии сдержался. Он тщательно протер монокль, вставил его в глазницу и сверкнул полированным стеклом на специального агента.
