– Признаться, я бы про Терентьева ему вообще пока не говорил, – начал размышлять вслух Лавров. – Как бы не выдал себя раньше времени господин полковник. Начнет подозрительно коситься на бывшего адъютанта, от дел отстранять демонстративно. А такие агенты всегда настороже. Почует неладное, и поминай как звали. И молчать нельзя-с! Без помощи господина полковника мы его не разоблачим. Надо выпытать у Андрея Андреича все подробности – как именно, при каких обстоятельствах, по чьей рекомендации попал к нему Терентьев в адъютанты, а потом и в статские помощники! Здесь всякая мелочь важна!
– Так господин Зволянский обещал что-то узнать, какие-то справки навести, – напомнил Агасфер.
– Ну, во-первых, господин директор еще в отъезде. Во-вторых, неизвестно, с чем он из Ливадии вернется. В-третьих, дел у него и так по горло. К тому же, кажется, он что-то поминал про отсутствие в Петербурге важного свидетеля – когда тот вернется? И вернется ли вообще? Есть и еще одно обстоятельство, господин Берг: военная братия и полицейские власти не в большой дружбе живут. Да вы, собственно, и сами должны про это знать: все, что касается офицерской чести, человек в военном мундире полицейскому ни за что не расскажет. Стало быть, Архипова к нашему расследованию подключать надо непременно! Повидать, скажем, командира драгунского полка, откуда наш Терентьев почему-то в штабисты подался. С командованием соединения, где Терентьев службу проходил, потолковать. Ну и в Главном штабе, разумеется, побывать, с адъютантской братией накоротке пообщаться: отчего это вдруг наш «герой» в отставку подался вслед за Архиповым?
– Плохо себе представляю господина полковника, сплетничающего со щеголями-адъютантами Главного штаба, – хмыкнул Агасфер.
– Ну-у, на эту роль я человечка подберу из своих людей! – успокоил его Лавров. – Вас сейчас другое беспокоить должно, дружище! Ваш «бенефис» в Императорском яхт-клубе вызвал большой интерес у герра Люциуса! В Гатчину, кстати говоря, уже дважды ездили его люди. Интересовались местопребыванием господина Полонского – слава богу, генерал Ванновский успел поговорить с Гейденом! Так что сейчас для всех вы навещаете свою престарелую тетушку где-то в Тамбовском имении. Где и пробудете вплоть до отъезда в Берлин и Вену. Так что горячо рекомендую поменьше бывать какое-то время в публичных местах!
– Слушайте, Владимир Николаевич, а не раскусил ли нас – и меня, в частности – господин Люциус? Тем более – с таким информатором, как Терентьев! У Полонского отсутствует кисть левой руки, и у Агасфера нет левой руки… Черт побери, это слишком
яркая и бросающаяся в глаза примета!
– Не волнуйтесь на этот счет, господин Берг! Я хорошо отрепетировал с полковником его пламенное сообщение о том, что господина Полонского могут не выпустить за пределы России из-за секретной работы, которая поручена Гейдену. Помните, он говорил о Полонском как о совершенно постороннем человеке, ни разу не намекнув на эту вашу роль! Во-вторых, Терентьев не знает о вашем походе в Яхт-клуб под именем Полонского! Полковник отправил его в тот день в Кронштадт!
Помолчав, Лавров легко коснулся плеча собеседника:
– Не говорю, что это совершенно исключено. Но отказываться от такой возможности ни в коем случае нельзя! Впрочем, окончательное решение за вами, господин Берг! Если вы считаете, что это слишком рискованно…
– Не надо считать меня чересчур осторожным человеком, Владимир Николаевич! Я, по-моему, уже доказал вам всем, что не слишком дорожу жизнью!
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
– Господин ротмистр! – грозно начал Архипов, отскочив от верстака, на котором, словно хирург в окружении ассистентов, «потрошил» очередную старинную шарманку.
«Ассистенты» – слесари под руководством Тимохи – притихли в предвкушении скандала, который устраивал своим домашним старый «полкаш», когда они мешали его занятиям в механических мастерских.
Архипов сдернул очки-лупы, используемые обычно часовщиками и ювелирами, бросил их на верстак и дрожащими от негодования пальцами стал надевать обычные, домашние, в круглой стальной оправе.
– Господин ротмистр! – Увидев лицо Лаврова, он сбавил тон и начал снимать только что надетые очки. – Владимир Николаевич! Голубчик, ну сколько можно просить?! Ну что у нас могло случиться такого, что стоит старой шарманки работы Мерсье?! Вы хоть знаете, что на сегодняшний день сохранилось только четыре – четыре экземпляра! – этих уникальных музыкальных инструментов, да и то в нерабочем состоянии, исключающем возможность восстановления? Ну что могло случиться ужасного?
– Наша птичка снесла яичко! – в рифму произнес Лавров и многозначительно поглядел на невольно засмеявшихся слесарей.
– Яичко? Какое яичко? – ошеломленно переспросил Архипов. – С ума вы все посходили, милостивые государи?!
– Бумажное, бумажное, Андрей Андреевич! Отнюдь не золотое! – Лавров мягко взял полковника под локоть и потянул к выходу. Понизив голос, он выдохнул в мохнатое ухо Архипова: – Наша ловушка сработала! «Подсадной троянский конь» выявлен!
К чести полковника, соображал он быстро и, мгновенно позабыв о шарманке Мерсье, устремился к выходу из мастерских, успев только грозно бросить через плечо:
– Шарманку без меня не трогать! Трофим, разрешаю снять только диск! И то, пожалуй, без меня не стоит! Я скоро буду!
Поднявшись по лестнице из полуподвала, полковник по привычке повернул в сторону библиотеки, однако Лавров отрицательно покачал головой и шепнул: «Кабинет!»
Пересказ событий сегодняшнего утра вместе с ответами на уточняющие вопросы занял не более четверти часа. Примерно столько же времени Лавров посредством дипломатии и даже физической силы удерживал полковника, порывавшегося немедленно отправиться на розыски Терентьева и р-р-разорватъ, пристрелить как собаку, выгнать взашей и т. д.
– Где сейчас этот негодяй? – наконец, выдохся Архипов, берясь за колоколец на столе, чтобы яростным звоном вызвать Кузьму.
Лавров мягко прижал его руку вместе с колокольцем к столу.
– Совершенно неважно, где он сейчас. Где угодно – лишь бы не подслушивал под вашим столом. Кузьму я позову сам – чтобы он с Трофимом быстро привел в порядок ваш парадный мундир.
– Мундир? Для чего мундир?
– Вам нужно сегодня же сделать как минимум два визита, ваше высокоблагородие. А еще раньше постараться вспомнить, кто именно рекомендовал вам Терентьева в адъютанты! Это крайне важно! Где у вас календарь личного состава русской армии его императорского величества? Ага, вижу! Сейчас найдем нужных нам людей, а вы пока вспоминайте, вспоминайте, Андрей Андреевич!
Минут через десять, сделав две закладки в календаре, Лавров снова принялся за «допрос»:
– Изволили вспомнить? Нет? Жаль, очень жаль! Теперь насчет визитов: с генерал-майором Ризенкамфом Антоном Егоровичем изволите быть знакомым? Шапочно? Жаль, значит, без Ванновского не обойтись. А с генерал-майором Михаилом Федоровичем Ореусом? Воевали вместе? Прекрасно! Теперь извольте телефонировать в Главный штаб Петру Семеновичу Ванновскому! Ну, вам в аудиенции военный министр не откажет, понятное дело! Главное дело – убедить его срочно вызвать к себе Ризенкамфа. Мне отчего-то кажется, что корни негодяйства Терентъева растут именно из его драгунского прошлого!
