Когда они приехали, отец открыл дверь в домашнем халате.
– Папа, время три, почему ты одет так, словно спать ложишься?
На плечах у него висело мокрое полотенце.
– Я только что принял ванну, ты не против?
– Ванну? О боже, надеюсь, ты не всю горячую воду использовал.
Только сейчас он заметил, что за спиной у дочери стоит Адам.
– А это кто?
– Адам Кларк. Адам, это мой отец, Стивен.
Адам протянул руку, Стивен коротко ее пожал, а затем, сморщившись от отвращения, вытер ее о халат.
– Какой-то ты грязный, парень. Ты откуда?
Сара объяснила ситуацию, и чем дольше он слушал, тем больше беспокойства отражалось у него на лице.
– А ты не думаешь, что этим должна заниматься полиция? Ты говоришь, ему всего пятнадцать?
Сара положила ему руку на плечо.
– Дай ему шанс, пап. Адам помоется и позвонит матери.
– Будем надеяться, нас не привлекут за укрывание преступника.
– Ради бога, папа, ты как всегда преувеличиваешь. Я сама разберусь, хорошо?
– Если ты уверена, что… – Зазвонил телефон, и он отвлекся. – Вернусь через минуту, – сказал он и пошел взять трубку. Сара повернулась к Адаму.
– Не волнуйся, он иногда ведет себя… неадекватно.
Адам засмеялся.
– Можешь мне не рассказывать про неадекватных родителей. Тут я тебе дам фору.
– Все будет в порядке. Поверь мне. Сейчас он закончит, и ты сможешь позвонить ей.
Он сморщил нос.
– Не знаю… Может, ты сама?
– А куда делся тот уверенный молодой человек, с которым я познакомилась в больнице? Тот, который восемь месяцев выживал на улице.
– Это был Нейтан, – сдался он.
– Иди сюда. – Она обняла его и заглянула в глаза. – Хорошо, я наберу номер, но говорить с ней должен ты.
– Но…
Она прижала палец к губам.
– Никаких но. Она вполне может принять меня за сумасшедшую, которая звонит ей ни с того ни с сего. Ты должен говорить сам.
Он возмущенно сложил руки на груди.
– Отлично, ты выиграла. Я позвоню.
Послышалось шуршание двери о ковер, и в комнату вошел Стивен – побледневший, с открытым ртом и листком бумаги в руках.
– Папа! – воскликнула Сара и подошла к нему. – Что случилось? Плохие новости?
– Звонили из агентства. Его нашли. Моего мальчика нашли! – Он не удержался и расплылся в широкой улыбке, а вокруг глаз проявились глубокие морщины.
– Но… это же прекрасно, папа. То есть… с ним все в порядке? Где он? Как его зовут?
Он сел в кресло и передал ей распечатку.
– Его зовут Джозеф.
Сара повернулась к Адаму.
– Адам, это ли не чудо?.. Куда он подевался?
Тут она услышала его голос из холла и просунула голову в дверь. Он стоял спиной и упирался лбом в зеркало, приложив трубку к уху.
– Все отлично, мам, правда. Перестань плакать, пожалуйста. – Он выпрямился, увидел Сару и улыбнулся. – Спасибо! – одними губами прошептал он.
– Пожалуйста, – подмигнула она в ответ и вернулась к отцу.
– Ну, папа, – сказала она, усаживаясь на подлокотник кресла и целуя его в голову. – Что ты теперь будешь делать?
57
Он бы предпочел вести машину сам. А то шутка ли – на протяжении трехсот двадцати километров напряженно думать и планировать. Его очень раздражала и унижала зависимость от дочери, когда речь шла о вождении на длинные дистанции. Но Сара была настойчива или даже, лучше сказать, непреклонна в этом вопросе, и он знал, что спорить бесполезно. Она была настолько упряма! Ему было непонятно, откуда это у нее. Сара сосредоточенно вела машину по ухабистой дороге. Изгороди обрастали зеленью, покрывались первым цветом, а птицы слетали вниз и собирали веточки и кусочки овечьей шерсти.
– Как ты, папа?
Он не стал отвечать формально, а задумался над этим вопросом. За долгие годы своей карьеры он бесчисленное количество раз задавал его пациентам. Сейчас он поднес к носу букет цветов, который держал в руках, и вдохнул их сладкий аромат.
– С одной стороны – тревожно, а с другой – радостно.
– Мне по-прежнему кажется, что стоило сначала позвонить.
– Да, ты говорила, но я не собираюсь сообщать эту новость по телефону. Хотя бы эту малость я должен для нее сделать.
Машина повернула за поворот, и показался дом Эми. Он глубоко вздохнул и закрыл глаза.
– Дашь мне пару часов?
– Может, лучше сначала посмотришь, дома ли она?
Он посмотрел на голубую входную дверь, открытую настежь, и спящую на пороге Джесс.
– Дома.
Сара остановила машину, но не стала глушить двигатель.
– Тогда удачи, пап.
Он открыл засов на воротах – собака тут же встрепенулась, подняла голову и вскочила на ноги.
– Привет, Джесс, – сказал он, потянув ее за уши. – А где Эми?
Джесс начала кружить вокруг него и бить хвостом по коленям. Он постучал в дверь и крикнул Эми. Ответа не было. Он крикнул снова, на этот раз чуть громче. Ничего. Прижав букет к груди, он обошел дом и увидел знакомую хрупкую фигуру. Она стояла спиной и тянулась вверх, чтобы перекинуть простынь через веревку. Простынь перевернулась на ветру, и Эми пыталась вернуть ее на место. Длинные седые волосы доставали почти до талии, а такая фигура могла вполне принадлежать подростку, а не женщине за семьдесят.
– Нужна помощь? – крикнул он.
Она повернулась и от удивления широко раскрыла глаза.
– Стивен?
Он подошел и протянул букет.
– Привет, Эми.
Она взяла их и машинально склонилась, чтобы вдохнуть запах.
– Что? То есть… почему?
На ее лице отразилось недоумение – она нахмурила лоб и, ничего не понимая, смотрела на него. У нее был такой беззащитный вид, что ему захотелось обнять ее, погладить по волосам и прошептать на ухо слова утешения. Чувства, которые он подавил в себе полвека назад, возродились вновь. Насколько бы иначе сложилась ее жизнь, не будь он таким трусом. Из-за его эгоизма она провела свои лучшие годы взаперти. Он никогда не вернет ей это время.
– Стивен?
Он кивнул на деревянную скамейку, поросшую мхом.
– Давай присядем?
Они подошли к скамейке и сели.
– Эми, – начал он, взяв ее руку в свою. – В нашем языке нет слова, которое могло бы выразить, насколько глубоко я сожалею. Много лет назад ты покорила меня с самого нашего знакомства. Но я психиатр. Я не верил в любовь с первого взгляда, несмотря на то, что ты тогда присутствовала в моих мыслях всегда, о чем бы я ни думал. Я думал, что просто ослеплен страстью, но не люблю. Но я был неправ.
