46
Эллен шла по больничному коридору, неся пакет с виноградом, и костерила местные автобусы, которые ходили по какому-то своему расписанию, не соответствующему тому, что вывешено на остановке. С момента начала часа посещений прошло уже пятнадцать минут. Она повернула за угол и вошла в палату Эми. В дверях она остановилась, увидев, что на ее кровати сидит мужчина и гладит ее по руке. Эми никак не реагировала. Она лежала с открытым ртом, откинув голову на подушку.
Эллен тихо подошла со спины, но ее выдал звук шагов.
– Здравствуйте.
– О, добрый вечер. – Он повернулся и поздоровался. – Вы же девушка Дуги, правильно?
– Вообще-то, невеста, – поправила она его, нащупав пальцами левой руки кольцо.
– Поздравляю! – Он посмотрел на Эми. – Сегодня она снова без сознания. У нее был приступ. – На его лице отразилась боль. – Истерика, пришлось дать ей успокоительное.
Эллен села на стул, положив пакет на колени.
– Как жаль, что она не увидит тебя сегодня. А ты каждый вечер приходишь?
– Да, каждый вечер, с тех пор как узнал. Я пытался навестить ее в Эмбергейте несколько раз, но мне никогда не давали. Сестра Аткинс умеет чинить препятствия.
Эллен передала ему пакет.
– Подержи, пожалуйста.
Она снова подошла к посту и показала на кровать Эми:
– Молодой человек, который сидит сейчас у Эми Салливан, – это он сюда приходит каждый вечер?
Сестра вытянула шею, чтобы его рассмотреть.
– Да, это он.
– А больше к ней никто не приходил?
– Нет. По крайней мере, я об этом не знаю.
Эллен вернулась в палату и снова села.
– Скажи, Эд, как ты поживаешь после отъезда из Эмбергейта?
– Отлично. Уже семь месяцев, как я дома и с каждым днем набираюсь сил. Вернулся к работе, приступов не было уже полгода.
– Я очень рада за тебя, очень. Хочешь винограда?
– Нет, спасибо.
Она украдкой рассматривала его. Он же не сводил взгляда с Эми и продолжал держать ее за руку.
– Это ведь ты планировал ее побег?
– Да. – Он перевел взгляд на Эллен и взглянул ей прямо в глаза. – И не стыжусь этого. Она не должна быть в том месте. Я смогу о ней позаботиться. Я люблю ее. – Он снова отвернулся.
– Но ты же знаешь про ребенка?
– Это трагедия, – кивнул он.
– Ты знал, что она беременна, когда планировал ее побег?
– Нет.
– Эд…
– Да?
– Могло быть так, что ребенок – от тебя?
Он покачал головой.
– Но для меня это неважно. Я все равно люблю ее.
Он достал платок и осторожно вытер слюну, вытекающую изо рта Эми, пригладил липкие волосы и поцеловал ее в лоб.
– Я смогу о ней позаботиться. Я знаю, что смогу.
– Ты хороший парень, Эд. Ей повезло, что ты рядом.
– Это вы ей попробуйте рассказать, – вздохнул он. – Она решила, что отец ребенка – доктор Лэмборн и что теперь они помолвлены.
– Значит, она рассказала тебе?
– Да, но это ведь неправда. Кроме меня никому до нее дела нет. Кроме меня сюда никто не пришел. Ее будущее связано со мной, она просто пока этого не понимает. – Он сжал ее руку.
– Она больна, Эд. Вот здесь, имею в виду, – постучала Эллен по голове. – Возможно, тебе стоит подумать о том, чтобы отпустить ее и жить своей жизнью.
Он в ужасе посмотрел на нее.
– Я не могу этого сделать. Она – моя жизнь. Ее предали все, и я не собираюсь оставлять ее, когда она нуждается во мне сильнее, чем когда-либо.
47
Сентябрь 2006 года
Когда Эллен закончила свой рассказ, солнце садилось, а от пирога ничего не осталось. Сара откинулась на спинку кресла и взялась за подлокотники. Ничего удивительного, что отец отказывался говорить о времени, проведенном в Эмбергейте. Значит, вот что он подразумевал под банкой с червями. Что ж, это крайне мягко сказано. Сара сглотнула комок в горле.
– Значит, вы не рассказали Эми о ребенке?
– Я не смогла. Сестра Браун оказалась права. Эми была не в себе, и я понимала, что от сестры Аткинс никакой поддержки ждать не стоит. Да и кто я была такая? Всего лишь практикантка, которая лезет не в свое дело. Но я все равно чувствовала, что должна рассказать Эми правду.
– Наверное, это было очень трудно, – сказала Сара. – Видеть ее каждый день, знать секрет, который изменит ее жизнь, и не иметь возможности ей рассказать. Как вы с этим справились?
На лице Эллен промелькнуло раздражение. Она выпрямилась, подняла подбородок и заговорила тихо, но решительно:
– Пожалуйста, не судите меня строго, Сара. Нужно смотреть на ситуацию в целом, учитывая и временной контекст. Тогда все было иначе.
– О нет, не подумайте, что я вас сужу, – поспешила успокоить ее Сара, ужаснувшись, что она могла обидеть Эллен. – Я лишь признавала, что это был очень тяжелый груз для вас.
– Для моей жены это оказалось слишком тяжело, Сара, – вставил Дуги, пожимая руку Эллен, которая опустила взгляд и стала машинально расправлять юбку.
– Я решила оставить работу сразу после этих событий. Мне очень хотелось что-то изменить, но я билась с системой, которая была не готова меняться. – Она подняла глаза на Сару и улыбнулась. – Я опередила свое время. Через несколько лет Энох Пауэлл
[18] пришел к тому же выводу.
Сара кивнула.
– Да, я читала про его речь «Водонапорная башня» и то, что он сыграл главную роль в закрытии старых психушек.
– Я помню, как он приезжал в Эмбергейт, – вставил Дуги. – Приезд министра здравоохранения был целым событием, и, готовясь, мы целыми днями драили полы, чистили окна, приводили в порядок пациентов и все что можно, чтобы убедить его в том, что Эмбергейт – место, где делается все для ухода и реабилитации больных. Все отделение тогда пропахло свежей краской и мастикой. Честно, думаю, мы бы для самой королевы так не старались.
– Дуги, – перебила его Эллен, – Саре это все вряд ли сейчас интересно. Давай я закончу ту историю. Я ушла из Эмбергейта через пару недель после рождения ребенка. Эми все еще была в больнице, но я знала, что, когда она вернется к нам, я не смогу видеть ее каждый день и скрывать правду. И тогда мне пришла в голову мысль оставить записку в ее чемодане. Когда кого-то из пациентов выписывают, им отдают чемодан. Я подумала, что если Эми найдет записку, это будет означать, что ее выписали, а значит, она поправилась. Поправилась настолько, чтобы узнать правду о сыне. На тот момент мне казалось это наилучшим решением, – сказала она и повернулась к Дуги за поддержкой.
