– Как это – не знаешь? – удивилась Нафоня. – Про сестру, да и не знаешь? Я вот про Нифа и Ну-фа всё-всё знаю. Ниф, например, всюду носки разбрасывает и не может найти ни одной одинаковой пары!
– Эй! – возмутился Нифёдор. – Между прочим, это остроумное дизайнерское решение! Только посмотрите!
Он попытался на ходу продемонстрировать носки и чуть не споткнулся.
– А Нуф так любит мамину еду, что шастает на кухню даже ночью!
– Ты это знаешь, потому что делаешь то же самое! – не остался в долгу Нуфиля. – А ещё ты без ума от морских свинок, но не умеешь их мастерить, потому что не знаешь, как они выглядят. Вот и получилась у тебя жаба!
– Эй! Вот это было обидно! – запротестовала Нафоня.
– Ладно, прости, – мгновенно остыл Нуфиля.
Перепалка тройняшек и умилила, и задела Дину. С Ниной они никогда не дружили, и Дина ни разу не попыталась поинтересоваться, что Нина на самом деле любит.
Это всё Лика. Злая Лика виновата.
Дина очень любила сваливать всю вину на вредную дочку мэра.
Юная кукольница сильно удивилась, когда они остановились около старого дома. Того самого заброшенного здания, из которого доносилась шкатулочная мелодия.
– Я потерял Нину из виду, – признался Митя и наконец-то поправил съехавшие очки.
– И я, – огорченно добавила Нафоня.
– И мы, – вторили сестре Нифёдор и Нуфиля.
– Войду, вдруг она там, – сказала Дина.
– Куда? ТУДА?! – воскликнул Митя, да так, что птицы с криком слетели с деревьев. – Нет, я тебя туда не пущу! А вдруг там обитают эти… привидения!
– Днём привидения нигде обитать не могут, – с видом знатока заметил Нифёдор.
– Всё равно, – настаивал на своём Митя, – там может быть опасно. Разрушенные лестницы, сломанные стены.
– Но этот дом не выглядит таким уж заброшенным, – задумчиво сказала Нафоня.
– Тогда решено: мы пойдём туда все вместе. Но если там окажется опасно – сразу уйдём, – предложил Нуфиля.
– А если Нина действительно туда забрела? – ужаснулась Дина. – Не бросим же мы её там!
– И что это вы удумали?
Дина, Митя и тройняшки подпрыгнули от неожиданности. За их спинами, уперев руки в бока, стояла Елена Борисовна, более известная всей школе как Ласточка.
– Мы? Ничего не удумали! – первым нашелся Митя. – Вот идём к Нифёдору, Нуфиле и Нафоне в гости отмечать Динин успех.
Ласточка сурово оглядела всех и каждого с ног до головы.
Но тут из старого заброшенного дома снова донеслась музыка.
– Точно призраки, – поёжилась Нафоня. – Средь белого дня – и призраки!
– Подумать только! – ахнул Нифёдор.
– Не бывает призраков днём! – возразила Дина.
– Ха! Призраков вообще не бывает, это ненаучно! – поднял палец Митя.
– А ну тихо! – шикнула на всех Ласточка, и ребята тут же замолкли. – Если больше не произнесёте ни звука, так уж и быть, я возьму вас с собой.
Ребята переглянулись и хором закивали головами:
– Тише воды, ниже травы, Елена Борисовна!
– Хорошо, – кивнула Ласточка. – Тогда все за мной. Но не отступайте ни на шаг – предупреждаю один-единственный раз!
Больше предупреждать ей бы и не пришлось. Они и сами ни за что не отошли бы от неё.
И вот вся компания вошла в двери.
А заводная шкатулка продолжала играть.
* * *
Внутри заброшенный дом действительно казался не таким уж заброшенным. Да, он пустовал. Да, электричество не работало. Да, на всём лежало очень-очень-очень много пыли. Но в остальном дом был самым обыкновенным, нисколечки не похожим на такой, где могут водиться призраки.
Дина даже чуть-чуть разочаровалась. Её друзья, кажется, тоже. За исключением Елены Борисовны, разумеется.
Ласточка вела себя так, будто хорошо знает это место. Где-то на лампах она подкрутила ручки, и появился свет. А где-то лампы не нужны были вовсе – стоило распахнуть окна, и угрюмое помещение превратилось в очень доброжелательное.
– Ух ты! – нарушил молчание Нифёдор. – Поглядите, это пианино.
– А вот и нет – это рояль! – авторитетно заявил Митя и посмотрел на Ласточку, ища у неё поддержки. – Видишь, какая у него крышка большая, и само оно похоже на крыло.
– Всё-то ты знаешь! – хмыкнул Нифёдор.
– А то! – улыбнулся Митя и поправил очки. – Просто я много читаю.
– Тише! – неожиданно шикнула на них Елена Борисовна и остановилась.
Ребята тоже остановились. Прислушались. Шкатулка играла где-то наверху. Через несколько минут завод закончился, и музыка стихла. И тут кто-то еле слышно подошёл к ней и завёл. Музыкальная шкатулка заиграла снова.
– Точно привидения, – шепнула напуганная Нафоня.
– Не говори ерунды, – шепнул ей в ответ Митя.
И вся компания двинулась следом за Еленой Борисовной, как маленькие утята за мамой-уткой.
Они тихо-тихо поднялись по лестнице. Лестнице полагалось бы скрипнуть, но она не скрипнула, потому что была каменной и её застилал пыльный красный ковёр.
Вторым бесшумным испытанием стала дверь. Она была приоткрытой, но петли выглядели ржавыми.
– Минуточку! – шепнула Нафоня и полезла в портфель. Она копошилась долго, но беззвучно. А затем торжественно достала жестянку с машинным маслом. – Сейчас я смажу петли, и никто не узнает, что мы здесь!
– Машинное масло в дамской сумочке – это круто. Но зачем такая секретность? – почесал затылок Митя.
В это время музыка из шкатулки снова замолкла. Кто-то снова завёл музыкальную шкатулку. На-фоня без лишних слов принялась смазывать петли.
Когда она бесшумно отворила дверь, Дина первая прошмыгнула у неё под мышкой.
Они оказались на втором ярусе огромного помещения с зеркальными стенами. Дина застыла с приоткрытым ртом. Юная кукольница ни разу не видела ничего подобного. Настоящая бальная зала!
И посредине этой залы на балетном станке тянула носок Нина.
Нина. В цветных танцевальных туфельках. В Планбурге, где девочки надевали танцевальные туфельки только на своих кукол, чтобы танцевали они. Как такое вообще могло быть?
– Моя старшая сестра – кукла, – пробубнила Дина единственное, что пришло ей в голову.
– Неужели великая кукольница не распознала бы куклу, живя с ней под одной крышей? – спросила Ласточка с лёгким укором.
У Дины даже уши покраснели. Конечно, Нина не кукла. Они росли вместе. Но как тогда объяснить увиденное? В Планбурге девочки не танцуют. Девочки мастерят кукол, чтобы они танцевали. На-фоня с ней согласится.
