– У нас был урок устного счёта, – начала Дженни. – Джулиан обычно делает ошибки во всех примерах. А на этот раз, уж не знаю, по какой причине – думаю, ему просто захотелось повоображать, – он на все вопросы отвечал правильно, мисс Рейнджер ещё даже договорить не успевала.
– Да и сама мисс Рейнджер была страшно удивлена, – вставила Белинда. – Стала задавать ему примеры всё сложнее и сложнее – такие, на которые нам всем потребовалось бы несколько минут, а Джулиан с ходу на них отвечал. Просто поразительно!
– Зато потом мисс Рейнджер на него страшно рассердилась, – сказала Кэтлин, – потому что на следующем уроке математики он словно заснул и ни на какие вопросы уже не реагировал.
Джулиан ухмыльнулся. Да, он необыкновенный мальчик. Понятно, почему одноклассники полюбили его. С ним всегда интересно. Они упрашивали его позабавиться на уроках мисс Рейнджер, имитируя звуки животных, но он не соглашался.
– Она сразу догадается. А что за радость, если всё заранее понятно. Другое дело, когда люди подобно Мадемуазель и правда думают, что в классе настоящий котёнок, ну или кто-то ещё. Вот увидите, я вас скоро повеселю! Только сам выберу, над кем подшутить.
Элизабет с нетерпением ждала первого школьного собрания и представляла, как будет сидеть на возвышении вместе с другими старостами – перед всеми учениками. Нет, она не зазналась, став старостой, но гордилась тем, что её избрали.
«Это честь для меня, – говорила она самой себе. – Значит, мне доверяют и меня ценят. Надеюсь, я не подведу».
Дети пришли на собрание в большой зал. Потом появились двенадцать старост с серьёзными лицами и заняли свои места в президиуме, похожем на настоящий. Арабелла с неодобрением посматривала на Элизабет. Надо же, эта невоспитанная девчонка, которая не имеет представления о приличных манерах, – староста!
Последними в зал вошли Уильям и Рита, председатели школы. Все дети встали, приветствуя их.
На заднем ряду сидели мисс Белл, мисс Бест и мистер Джонс. Они всегда интересовались собраниями, но, если председатели к ним не обращались, в происходящее не вмешивались. Это был детский парламент, где ученики сами утверждали собственные законы и правила и где поощряли и порицали тех, кто этого заслуживал.
На первом собрании обсуждать особо было нечего. Всем предложили сдать карманные деньги. Когда Элизабет направилась обходить учеников с коробкой, она с интересом посмотрела на Арабеллу. Послушается ли та или откажется сдавать?
Арабелла сидела, надувшись, с холодным надменным видом. Когда коробка приблизилась к ней, она положила в неё десять фунтов и две монетки по фунту. А на Элизабет даже не взглянула.
У большинства после каникул было немало денег, чтобы внести в общий котёл. Родители и родственники, отправляя детей в школу, надарили им фунтов, пенни и даже крупных купюр, так что коробка быстро наполнилась и потяжелела. Элизабет передала её Рите и Уильяму.
– Спасибо, – поблагодарил Уильям.
Ученики переговаривались между собой, так что Уильяму пришлось постучать молоточком по столу. Все сразу притихли. Слышалось лишь какое-то бормотание, словно что-то скворчало на сковороде.
Звук исходил из того места, где сидели Дженни, Джулиан и Кэтлин. Это озадачило Уильяма. Он ещё раз постучал молотком, но шум продолжался и даже стал немного громче.
Элизабет сразу догадалась, что это проделки Джулиана, и зыркнула на него. Мальчик сидел на скамье, его зелёные глаза смотрели куда-то поверх голов учеников, губы не шевелились. Элизабет почувствовала, что вот-вот прыснет со смеху, и постаралась подавить смешок.
«Я же староста, мне нельзя смеяться, когда я тут сижу перед всеми, – подумала она. – Ох, скорей бы этот Джулиан прекратил! Ну прямо как сковородка, только громче».
Тем временем несколько детей не выдержали и рассмеялись. Уильям снова резко стукнул молотком по столу. Элизабет не могла решить, следует ли ей сказать, что это Джулиан издаёт странные звуки и мешает вести собрание. «Нет. Он же мой друг. Я не могу подставлять его, пусть я и староста», – решила она. Элизабет попробовала поймать взгляд Джулиана и, когда ей это удалось, посмотрела на него строго и нахмурилась.
Джулиан булькнул в последний раз и смолк. Уильям так и не догадался, кто это был. Председатель обвёл собравшихся взглядом.
– Возможно, один раз прервать собрание – это забавно, – сказал он. – Но в следующий это так просто виновнику с рук не сойдёт. А теперь начнём распределять деньги.
Дети подходили по очереди и брали по два фунта. Уильям предусмотрительно запасся мелочью для размена, которую насыпал в коробку, забрав оттуда крупные купюры.
Когда каждый взял себе на карманные расходы, Уильям заговорил снова:
– Новичкам, наверное, уже известно, что на эти два фунта они могут купить почтовые марки, конфеты, заколки, бумагу и прочие мелочи. Если кому-то потребуется больше, следует обратиться к нам. Нужны ли кому-нибудь дополнительные средства на эту неделю?
Поднялся Джон Терри. Он ухаживал за школьным садом и делал это старательно и ответственно. Вместе с другими детьми, которые помогали ему, он обеспечивал школу отличными овощами и цветами. Все гордились Джоном.
– Уильям, нам бы пригодилась маленькая тачка, – сказал он. – В саду мне помогают несколько детей из младших классов, а старая тачка для них тяжеловата.
– Ясно, а сколько она стоит? – спросил Уильям. – Сейчас у нас в коробке достаточно денег, но не хотелось бы сразу потратить слишком много.
Джон Терри принёс с собой лист с расценками. Он стал перечислять, сколько стоят разные тачки.
– Что-то они все больно дорогие, – сказал Уильям. – Может, лучше подождать немного и убедиться, что младшие ученики останутся у тебя в помощниках? Ты ведь знаешь, как бывает: сначала все берутся за дело с охотой, а потом кому-то и наскучит. Если так случится, то покупка новой тачки окажется пустой тратой денег.
Джон был явно разочарован.
– Конечно, тебе решать, Уильям. Но я уверен, что младшие и дальше будут помогать. По крайней мере, Питер. Он очень старался в прошлой четверти, и мне теперь не обойтись без его помощи в саду. Он привёл с собой ещё двух друзей на подмогу.
Маленький Питер от удовольствия покраснел как рак, услышав похвалу Джона. А два его приятеля решили, что тоже будут стараться вовсю, чтобы Джон гордился ими, как и Питером.
– Хочет ли кто-нибудь высказаться по поводу тачки? – спросила Рита.
Все промолчали. И тут заговорил Джулиан:
– У младших должна быть своя тачка. Я могу её сделать, мне это несложно.
Джулиан не встал с места, а лениво развалился на скамье в своей обычной манере.
– Встань, когда говоришь, – напомнила ему Рита.
Но Джулиан, похоже, не собирался её слушаться. Однако в конце концов он поднялся и повторил своё предложение:
