Джулия Донати посмотрела в сторону горизонта. Сад отсвечивал изумрудом, небо было кобальтового цвета. Ей редко приходилось испытывать такой страх, какой накатил на нее в эти минуты. Она смотрела на аллею, не сводя глаз с арки. Очень скоро здесь появятся ее внучки. Джулия не знала наверняка, но надеялась на это. Она выпрямила голову, стараясь собраться с силами.
Сад был совершенно запущен. В нем не цвело ни одного весеннего цветка, ни одного. Напрасно Джулия отчаянно старалась разглядеть что-то в траве, среди розовых кустов, разбросанных по территории виллы, поддеревьями. Все было напрасно. Ее очень тревожила бесславная смерть сада. Она была умна и умела ловить его сигналы, а теперь он издавал единственный звук - то был хрип беспомощной агонии. И если в прошлом она умела не обращать внимания даже на свои собственные хрипы, то теперь сдала. Ее так и подмывало что-то делать, в дыхании слышалась тревога, мысли взывали о действии. Джулия покачнулась, контуры окружающих предметов поплыли, так что ей пришлось опереться о колонну. Когда она с трудом перевела дыхание, то увидела перед собой протянутую руку.
-А, Стефан.
- Я здесь, здесь.
Джулия постаралась отогнать боль и схватилась за спасительную руку. Когда она почувствовала опору, у нее вырвался глубокий вздох облегчения.
- Ты в порядке? Не хочешь присесть?
- У меня всего-то закружилась голова.
- Тебе нужно следить за здоровьем. Доктор сказал, что нужно больше отдыхать.
Что ей всегда нравилось в Стефане, так это его забота о других. У Стефана был прямой и честный взгляд. Сильные руки.
- Я и так несколько месяцев отдыхала, пришло время заняться делом, -ответила она.
- Ты несколько месяцев проболела, не надо выдавать одно за другое, -парировал Стефан.
- Я не могу просто сидеть и смотреть. Я и так слишком долго бездельничала, - возмутилась Джулия и замолчала, чтобы перевести дыхание. - Ты знаешь, через что мне пришлось пройти, Стефан? Знаешь, на что я способна? Мне нужно... хотя бы постараться исправить... А кроме того, я совсем одна, понимаешь? Я всегда была одинока!
Джулии показалось, что в этом обычно каменном выражении лица мелькнула горькая боль. После перенесенной болезни она научилась читать людей по глазам, понимать по движениям и взглядам что-то невыразимое, и это стало для нее очень важным и в то же время совершенно новым. Раньше она никогда особенно не заботилась о других, другие для нее всегда были проблемой. И это «раньше» было для нее источником страхов, раскаяния и сожаления. Каждый раз, когда прошлое вставало перед ее глазами, она всеми силами старалась от него увернуться. Но теперь все изменилось, и прежде всего она сама. Словно после болезни она заново родилась.
- Нет, Джулия, ты не одинока.
- Ты побудешь со мной?
- Конечно.
Она еще раз внимательно посмотрела на него. Как хорошо она знала Стефана, как знакома была его рука, сжавшая ее руку Она помнила прикосновения этого человека, помнила его кожу. И если в прошлом она старалась все забыть, то теперь изо всех сил удерживала эти воспоминания, потому что именно они придавали ей силы, чтобы идти вперед.
- Я жестоко ошибалась, Стефан, - еле слышно прошептала она.
- Все мы ошибаемся, Джулия.
У нее не было ни сил, ни смелости, чтобы ответить. Она отвела глаза и посмотрела в окно.
- Я уверена, что они даже ничего не помнят. Когда они уехали, девочки были слишком малы. И теперь какое им дело до этого сада? Все это разваливается, точно замок на песке, - она замолчала, а затем вдруг рассмеялась. - Если они все же приедут, я расскажу им о Донати и об этом доме. Все расскажу. И если после этого они захотят остаться, я буду рада.
- Тогда почему ты так волнуешься?
- Твой человек что-нибудь обнаружил? - спросила она после недолгого молчания.
- Нет, результаты отрицательные. Габриэль рассматривает другие варианты, ему нужно время, - ответил Стефан, покачав головой.
Джулия закрыла глаза, а когда открыла, в них стояли слезы:
- Надеюсь, мои внучки приедут сюда не только за этим. Они ведь тоже Донати, так ведь? Быть может, им удастся все изменить. А может, уже слишком поздно.
- По крайней мере ты будешь знать, что сделала все, что было в твоих силах.
- А также то, что во всем виновата только я одна, - горько добавила Джулия.
- Да: ты виновата. Но теперь ты стараешься все исправить. А так поступают те, кто признал свои ошибки. Не теряй надежды, - голос Стефана звучал все дальше и дальше. Джулия не хотела, чтобы он уходил, но не смела просить его о большем. Она так и осталась сидеть в одиночестве, слушая шум и шепот ветра.
Что бы ни представляла себе Айрис, все это даже близко не напоминало то, что стояло у нее перед глазами. Повсюду росли огромные акации, с ветвей которых свисали огромные белые гроздья. Сладкий запах цветов мешался с влажным запахом земли. Трава была ярко-изумрудного цвета и расстилалась в бесконечность. Ей еще не приходилось видеть таких высоких и тонких кипарисов, как те, что шли вдоль коричневых дорожек и тянулись до самого горизонта. Небо было ослепительно синим. Изредка попадались небольшие каменные домишки или одинокая корова, жующая свежую траву.
В аэропорту Пизы они взяли такси и направились в сторону Вольтерры, небольшого тосканского городка. Однако, когда город показался вдали, отец указал водителю, куда следует свернуть, и они оказались на небольшой, второстепенной дороге. Когда машина остановилась у огромных ворот из кованого железа, крепящихся на внушительные кирпичные столбы, Айрис восхитилась крепкими ветвями, что оплели эти внушительные опоры. То были побеги дикой розы, такой колючей, как ни один из садовых видов. Вот только на них не было ни одного бутона.
- Мы на месте? - спросила Айрис, но отец не ответил.
Лишь теперь Айрис поняла, что Франческо полностью ушел в свои мысли и даже не услышал ее вопроса, так что Айрис осталась молча сидеть рядом.
Вдруг из калитки показался мужчина со строгим выражением лица. Он распахнул ворота. Когда они поравнялись, незнакомец остановил машину и обратился к водителю. Затем он повернулся и принялся рассматривать их. На лице его появилась едва заметная полуулыбка:
- Как раз вовремя, парень!
Услышав такое. Айрис недоуменно посмотрела на отца, а затем снова на встретившего их человека. Когда тот подхватил отца и едва ли не силой вытащил его из машины, она не на шутку испугалась. Затем Франческо и незнакомец обнялись, похлопывая друг друга по плечам. Айрис не удалось разобрать, о чем они говорили, однако было очевидно, что они хорошо друг друга знали. Очень хорошо.
- Помнишь Айрис?
Стефан, как назвал незнакомца отец, посмотрел на нее. У него были светлые блестящие глаза, в руке он зажал кепку.
- Джулия будет вам рада.
