– Это не случается само собой, – заметила Душка. – Мне кажется, мы становимся хорошими родителями, повторяя то, как воспитывали нас, или же поступая ровно наоборот. Самое сложное – решить, что из этого выбрать.
Мэрили подняла глаза, взглянула на уезжавшую машину. Резкий порыв ветра обрызгал водой ее лицо.
– Мне страшно. Мне очень страшно.
– Это хорошо, – ласково сказала Душка. – Запомните это чувство. Оно вам пригодится.
Телефон Мэрили загудел. Она посмотрела на экран – звонила Синтия Турлингтон, адвокат. Мэрили представила себе эту женщину, ее строгую прическу и отглаженный костюм, то, как она идет под дождем и не промокает, будто даже дождь опасается с ней связываться. Мэрили выждала немного, прежде чем ответить – у нее возникло подозрение, что Синтия сообщит ей не самые приятные новости.
Синтия тяжело дышала.
– Слава богу, дозвонилась. Не знаю, то ли они нашли что-то у тебя дома, то ли кто-то надавил, но, короче, пришел ордер на твой арест.
Мэрили застыла на самом краю крыльца, холодные капли хлестали по коже.
– Меня арестуют? – Она сама поразилась тому, как спокойно звучал ее голос.
– Не паникуй, ладно? Ты дома?
– Да. Дети уехали в школу, а я решила сегодня не ходить на работу.
– Хорошо. Я за тобой заеду и отвезу в участок, явишься с повинной.
– С повинной? Но я ведь ни в чем не виновата. Это не навлечет на меня еще больше подозрений?
– Как раз наоборот – если ты сама захочешь пообщаться с полицией, о тебе сложится мнение намного лучше, чем сейчас. Я буду рядом. Им можно с тобой общаться только в моем присутствии.
Мэрили посмотрела на Душку, вспомнила, что она сказала по поводу страха.
– Ладно. – Собственный голос показался ей чужим.
– Ты дома? – вновь спросила Синтия, как будто Мэрили могла попытаться сбежать.
– Да.
– Хорошо. Никуда не уходи. Буду через двадцать минут – может, чуть попозже с учетом погоды.
Мэрили сбросила звонок, не попрощавшись, осознала, что на шее висит бинокль. Погладила его, надеясь ощутить силу волшебства, о которой говорил Колин, но почувствовала лишь холод мокрого металла.
Ей было не страшно. Она оцепенела. Ее посадят в тюрьму, и она больше не увидит своих детей. Запомните это чувство. Оно вам пригодится.
Повернувшись, она поймала пристальный взгляд Душки.
– Все в порядке?
Мэрили покачала головой:
– Мой адвокат едет сюда, чтобы отвести меня в полицейский участок, куда я явлюсь с повинной.
Душка приподняла остатки бровей:
– И что вы намерены делать?
Мэрили посмотрела ей в глаза, вновь ощутила тяжесть бинокля на шее.
– Не знаю. У меня не так много вариантов. Но прежде чем куда-то ехать, мне нужно поговорить с Хизер. Я хочу прямо спросить, почему она убила Дэна. И почему хочет повесить его убийство на меня. Я не жду, что она ответит, но должна попытаться.
– У вас есть оружие?
– Нет, конечно. Я и стрелять-то не умею.
– Жаль. Я дала бы вам свой пистолет – он маленький, прост в обращении и с небольшого расстояния отлично попадает в цель.
Мэрили рассмеялась бы, не будь у Душки такой серьезный вид. Если она, конечно, еще помнила, как смеяться.
– Я знаю, это плохая идея, но прошу, не надо меня останавливать. Вряд ли мне еще есть что терять.
Душка нахмурилась:
– Ваш адвокат знает, что вы собрались делать?
– Нет. Уверена, она бы не одобрила.
– Думаю, вы правы, – сказала Душка. – Мне тоже не нравится эта идея, но, по крайней мере, вы сделаете хоть что-то. Многие люди просто сидят разинув рот и ждут, когда туда влетит жареный цыпленок. Вас я никогда не считала таким человеком.
Мэрили нахмурилась, вбежала в дом, чтобы взять сумку и дождевик, бережно положила ручку Лили на тумбочку. Вернулась, сказала Душке:
– Если хотите, могу отвезти вас домой. Там сильный дождь.
Как бы подчеркивая ее слова, раздался резкий грохот грома.
– Я останусь тут, послушаю Боба Ван Диллена, помою посуду и подожду вашего адвоката, чтобы рассказать, куда вы пошли. На сколько мне ее задержать? Если Хизер занята, не ждите.
Мэрили сухо улыбнулась.
– Постарайтесь задержать ее как можно дольше. Мне нужно многое сказать Хизер. И, пожалуйста, не волнуйтесь. У нее есть помощники, и вряд ли она сделает мне что-то плохое при свидетелях.
Охранник у ворот дома Хизер недоуменно улыбнулся Мэрили, понимая, что должен ее знать, но слишком смутившись, чтобы спросить фамилию, поэтому он просто махнул рукой и впустил ее. Мэрили готовила себя к разным вариантам развития событий, в том числе тому, где приходилось умолять ее впустить, и была приятно удивлена, что это оказалось так просто.
Она вспомнила, как в первый раз пришла в дом Блэкфордов в тот вечер, когда решила, что здесь будет собрание. Лил дождь, и здесь был Дэн; она видела, как он одинок, но лишь теперь поняла, до чего он был несчастен. Ей захотелось вернуться в прошлое, сказать ему, чтобы уходил. Собирал вещи и уезжал куда угодно, лишь бы подальше от Хизер. Может, тогда он сейчас был бы жив. Но ничего нельзя было исправить. Многие люди проживали свою жизнь так, будто это было возможно, но Мэрили к таким людям не относилась. И Дэн тоже.
Она припарковала минивэн, выключила мотор и дворники, лобовое стекло сразу же залило дождем. Мэрили не знала, зачем это сделала. Такая глупость ничем не могла бы ей помочь. Но вряд ли вообще что-то могло.
Не накинув капюшон, она вышла из машины, медленно побрела к двери дома. Лишь позвонив, поняла, что так и не сняла бинокль. Он придал ей храбрости – может быть, напомнил о Джимми или о магических свойствах, которыми его наделил Колин. Как бы то ни было, ей хватило сил не рвануть обратно к машине.
Она услышала громкий лай раньше, чем стук шагов. Прищурившись и глядя сквозь витое свинцовое стекло, увидела, как к ней рвется Бултых, царапает по стеклу когтями. В глазах защипало от слез – она вспомнила испуганный лай в ночь, когда погиб Дэн, глаза Бултыха, ведущего ее к безжизненному телу хозяина. У Мэрили никогда не было собаки, но она понимала – он был предан Дэну и теперь тоскует.
Клэр, должно быть, не сразу ее узнала, потому что открыла дверь, и когда хотела вновь закрыть, Бултых успел выпрыгнуть и поставить передние лапы Мэрили на плечи в попытке облизать ее лицо. Он поскуливал от удовольствия, радуясь старому другу. Мэрили почесала его за ушами, поцеловала в макушку и сказала обеспокоенной Клэр:
– Я хочу увидеть Хизер.
– Вам не следовало приходить, – заметила молодая женщина. – Миссис Блэкфорд рассердится.
