Мэрили порадовалась, что ее мать никогда не узнает о Хизер, об этой вечеринке и об этом доме. Потому что она непременно начнет сравнивать жизнь Мэрили и Хизер и непременно увидит, что ее дочь в пролете. Дианн не заметит, как сильно изменилась Мэрили после развода, как перестала плакать по ночам. Потому что все это не имело значения для Дианн.
Выйдя из комнаты, она увидела еще одну официантку с шампанским, взяла бокал и спустилась по лестнице. Подвал был похож на тот, что был в доме Блэкфордов в Свит-Эппле, вниз вела узкая, извилистая лестница с железными витыми перилами, а Мэрили была на десятисантиметровых каблуках и в платье, доходившем до лодыжек, не говоря уже о том, что уже осушила бокал шампанского. Вспомнив совет Хизер, она нагнулась, сняла туфли и поставила их на первую ступеньку. Держась одной рукой за перила, а в другой сжимая бокал, она спустилась по лестнице без приключений.
По длинному, широкому коридору метнулась чья-то темная тень, и она замерла на минуту, пока не узнала собаку Блэкфордов.
– Бултых, – позвала она, надеясь, что он не станет прыгать ей на платье и не разольет шампанское. На всякий случай быстро выпила его и поставила бокал на ступеньку.
– Хороший мальчик. – Она наклонилась, чтобы почесать его за ушами. – Где твой папочка?
– Тут, – крикнул Дэн откуда-то снизу. Мэрили двинулась дальше, мимо большого зала, мимо бильярдной с большим баром, мимо тренажерного зала и сауны, и наконец увидела приоткрытую стеклянную дверь, сквозь которую сочился застарелый запах сигарного дыма. Заглянув внутрь, увидела Дэна, сидевшего на деревянном стуле, со спинки которого свисал пиджак. Заметив Мэрили, он поднялся.
– Садись, посиди, – сказал он, указывая на стул напротив. Посреди стола стояла раскрытая бутылка «Гленфиддиха», перед Дэном – полупустой стакан. – Я пришел сюда за вином и немного отвлекся. – Он улыбнулся. – Это подарок Хизер на нашу годовщину. Бутылка скотча за десять тысяч долларов. За нашу Хизер. – Он сделал большой глоток. – Хочешь попробовать?
– Я… нет, я не пью скотч.
– Но это не просто скотч, Мэрили. Это скотч за десять тысяч долларов бутылка. Если я мог бы мыслить трезво, когда пью, я посчитал бы, сколько стоит каждый глоток, – уверен, ты бы впечатлилась. Садись.
Мэрили помедлила – Хизер просила ее немедленно привести Дэна. Но в выражении его лица было что-то столь отчаянное, столь одинокое и потерянное, столь тоскующее, что она решила побыть с ним хотя бы немного.
Дэн быстро поднялся, принес из бара второй стакан.
– Со льдом? – спросил он и, не дожидаясь ответа, взял из холодильника два кубика, бросил в ее стакан, плеснул на три пальца и придвинул его к Мэрили. – Сландже
[20]. – Он поднял бокал.
– Сландже, – повторила Мэрили, и они чокнулись стаканами. Она хотела отхлебнуть совсем немного, но кубики льда пришли в движение; сделав большой глоток, она закашлялась. Дэн улыбнулся.
– Не смей плеваться, а то оштрафую.
Она рассмеялась и выпила еще немного, чтобы его порадовать, хотя нисколько не сомневалась, что, хлебнув средства для очистки труб, не заметила бы разницы. В сыром подвале стало холодно, ей не хватало манто, пахнущего нафталином. Дэн поднялся, набросил пиджак ей на плечи. Заметил у нее на пальце кольцо.
– Хизер тебе его подарила?
– Нет, конечно! Просто она сказала, что оно ей велико – очень странно, учитывая, что Гейла проверила размер, который носит Хизер – и что она боится его потерять. Я пока ношу его с собой, потому что она не придумала, куда его положить, и отдала мне. – Мэрили принялась стаскивать его с пальца. – Может, тебе его взять…
Дэн поднял ладонь вверх.
– Нет. Оставь так. Если Хизер велела, надо ее слушаться.
Мэрили посмотрела на него, не понимая, шутит он или говорит всерьез, но на всякий случай вновь надела кольцо.
– Оно ей понравилось?
Уголки рта Дэна чуть приподнялись.
– Не знаю. Может, и нет. Ей никогда не нравятся мои подарки. Я пытался объяснить, почему его выбрал, но она расставляла цветы в вазы и не услышала меня. Может, надо было подождать до завтра. – Дэн повертел стакан в руках, посмотрел, как виски переливается на свету, совсем как платье Мэрили.
– Ты знала, что наш шеф-повар работал во французском ресторане? Не знаю, как Хизер удалось заманить его сюда, но уже ничему не удивляюсь. Одна из его постоянных подработок – составлять меню для Виндвудской академии. Много ли в мире школ, для которых составляет меню бывший шеф-повар французского ресторана?
Он говорил невнятно, и Мэрили подумала – интересно, сколько он выпил? Словно прочитав ее мысли, он сказал:
– Хизер дала мне эту бутылку сегодня утром – как знала, что пригодится. Сказала, чтобы я спрятал ее в погребе и ни с кем не делился. – Он улыбнулся своей мальчишеской улыбкой, и Мэрили вдруг почувствовала себя моложе. Как будто они оба перенеслись в то время, когда были совсем юными и их ничто не волновало, кроме победы в очередном футбольном матче и ланча с лучшими друзьями. Но, внезапно протрезвев, Дэн выпрямился, и впечатление ушло.
– Не то чтобы я социофоб или мне не нравится кто-то из этих людей. Просто… – он помолчал немного, прежде чем продолжить, – просто я вкалываю всю неделю, и выходные мне хочется провести с женой и детьми. И собакой. – Он посмотрел на Бултыха, почесал его между бархатными черными ушами. Собака наклонила голову, всем своим видом выражая восхищение хозяином. – Я люблю спокойный семейный досуг – играть в карты, ловить рыбу. Или… просто ничего не делать. Наслаждаться обществом друг друга. Но каждый час моего выходного уже распланирован. Я с трудом успеваю перевести дыхание. – Он прижался лбом к столу. – Извини. Я правда не жалуюсь – я понимаю, какая у меня прекрасная жизнь. Потрясающая семья, хорошие друзья. Просто я… устал. Это была очень долгая неделя. – Посмотрев на Мэрили, он улыбнулся. – Думаю, мне пора идти наверх.
– Нам обоим пора, – согласилась Мэрили. Потянувшись к нему через стол, взяла его за руку, желая показать, что понимает его тоску, как никто другой. – Когда мне приходится делать то, чего я делать не хочу, я говорю себе: ну я же могу пережить пару часов или сколько это там продлится. Только подумай, через несколько часов все это закончится, и твой «Гленфиддих» будет ждать тебя там, где ты его оставил.
Он кивнул, крепко сжал губы, наполнившись мрачной решительностью.
– Ты очень умная женщина, Мэрили. Совсем как Хизер. Только… – Он умолк, виновато посмотрел на нее.
– Только что?
– Только ты способна сочувствовать. И понимать. Хизер тоже могла, но с годами утратила это свойство. Мне кажется, чем больше она имеет, тем большего хочет. Ее не устроит что-нибудь, что не идеально. Мужчине трудно соответствовать таким ожиданиям. Иногда мне кажется, она жалеет, что не вышла за Уэйда. – Он придвинулся ближе, и Мэрили ощутила его дыхание, пропахшее скотчем. – Ты была бы счастлива на ее месте, правда? Ты была бы счастлива со мной.
