Встань в ряды, открой программы,
Ты свободен, хакер, на века.
(повтор)
Скряга деньги собирает,
Это так, хакер, это так.
Никому не помогает.
Он наш враг, хакер, он наш враг.
У нас будет много кода,
Под рукой, хакер, под рукой,
Нет лицензий, есть свобода,
Для тебя, хакер, для тебя.
Встань в ряды, открой программы,
Ты свободен, хакер, на века.
Многие сочтут такой подход коммунистическим или даже утопическим, но при ближайшем рассмотрении это не так. Несмотря на явно антикапиталистический тон, хакерство Столлмана не борется с капитализмом как таковым
[106]. Столлман поясняет, что слово «свободный», которое вынесено в заглавие его песни (а также используется в более серьезных публикациях Ричарда), необязательно синоним слова «бесплатный»; оно должно вызывать ассоциации со свободой слова, а не бесплатным пивом. Столлман выступает за рынок, свободный в гораздо большей степени, чем это обычно подразумевает капитализм, но все же рынок. Именно эта идея оказалась настолько радикальной, что многим компаниям открытого кода трудно полностью придерживаться принципов Столлмана, и они предпочитают следовать открытой модели в чисто прагматическом русле: открытая модель применяется только там, где она технически или экономически оправданна; в других случаях используется закрытая модель
[107].
Подход Столлмана ставит этические вопросы более высокого порядка. Допустимо ли с моральной точки зрения ограничивать доступ к информации? То, что текущая практика именно такова, вовсе не означает, что она правильная или что она строится на разумных аргументах. Голоса в пользу сохранения этой практики без изменений редко звучат убедительно, хотя бы потому, что должны учитывать многие фундаментальные вопросы нашей информационной эпохи, например парадоксальную зависимость закрытой информации от открытой. Таков парадокс нашего времени: если успех технологических компаний действительно зависит от научных исследований, то этическая дилемма информационной экономики состоит в том, что успех капиталиста возможен только в том случае, если большинство исследователей останутся «коммунистами» (в терминологии Роберта Мертона). Только в условиях общедоступности научного знания небольшие засекреченные изменения приводят к впечатляющему личному успеху. Сетевое общество зависит от «коммунизма» науки по крайней мере в такой же степени, что и от капиталистических отношений. Последователь Столлмана воскликнул бы тут: «Современный капитализм построен на эксплуатации научного коммунизма!» Постоянно использовать информацию, созданную другими, и при этом закрывать информацию, полученную самостоятельно, – поведение этически небезупречное, и оно становится еще более ущербным по мере того, как с развитием информационной эпохи ценность любого продукта все больше определяется предшествующими исследованиями.
Вопрос, которым искушает нас хакерская этика в своей крайней форме, таков: может ли существовать свободная рыночная экономика, в которой конкуренция будет основываться не на контроле за информацией, а на других факторах, – экономика, где конкуренция будет проходить в иной плоскости, причем не только в области разработки ПО, но и в других областях? При разрешении этого вопроса следует избегать простого – и неверного – ответа: мол, это новая форма коммунизма, а коммунизм, как мы видели, не работает. Это на самом деле не коммунизм, ведь тот, будучи формой государственной экономики, подразумевает централизованное управление, чуждое хакерству (и поэтому термин «коммунизм» выбран неудачно: ведь Мертон имел в виду нечто противоположное – открытость информации).
К тому же расхождение хакерской этики с капитализмом относительно роли труда в жизни распространяется и на коммунизм. Следует помнить, что, несмотря на принципиальные разногласия, и капитализм, и коммунизм построены на протестантской этике; как пишет социолог Питер Энтони в своей книге The Ideology of Work («Идеология труда»),
все компоненты протестантской этики [на которой основан капитализм]: работа, расчет, рационализм, материализм – присутствуют и в коммунистической идеологии не как второстепенные дополнения к чему-то более значимому, но как главные темы, вытесняющие все остальное
[108].
С этой точки зрения капиталистический босс в рубашке с закатанными рукавами не особенно отличается от советского ударника коммунистического труда на колхозной жатве: оба они ставят работу превыше всего. Капитализм, коммунизм и, пока что, сетевая экономика – все они всего лишь воспроизводят ту форму протестантской этики, которую считают самой правильной. Хакерская же денежная этика в любой своей форме означает вызов всем существующим системам. Хакерское сообщество не пришло к единому ответу на большие вопросы, но даже обсуждение этих вопросов в самом сердце информационной экономики – уже достаточно радикальный вызов.
Глава четвертая. Академия и монастырь
Открытая модель
Согласно основам денежной этики хакера, господствующий в новой экономике подход «разумного и систематического поиска прибыли» (так Вебер описывает дух старого капитализма, и это описание отнюдь не устарело)
[109] сменяется открытой моделью, в которой хакер безвозмездно делится плодами своего труда с другими для использования, тестирования и доработки.
Для первых хакеров из МТИ эта идея была столь же важна в их этической системе, как и отношение к работе, но в наши дни, говорит «Файл жаргона», идею открытости разделяют «многие, но не все» хакеры
[110]. И хотя данная книга посвящена главным образом этическим аспектам хакерства, у этого рода деятельности есть и прагматическая сторона, весьма интригующая и важная. Подобно тому как этические доводы в пользу страстной и свободной работы дополняются прагматическим доводом (информация лучше всего создается в индивидуальном ритме и непринужденной обстановке), так и открытая модель не только морально оправданна, но и весьма полезна на практике (согласно «Файлу хакерского жаргона», она приносит огромную пользу). Стоит взглянуть поближе на хакерскую идею открытости с этой точки зрения. Развитие Сети – хороший пример, но пример ОС Linux, которая на данный момент полнее всего воплотила идеал открытости, – еще лучше. Когда мы увидим, как открытая модель сделала возможным появление Сети и Linux, мы сможем подумать о ее применении за пределами программирования.
