– Ага, умеем, – лыбясь во все зубы, поддакнул брату Родька.
– Умеем чего-то, – согласился тот. – Тятька наш говорил, что в наших местах издревле появлялись отроки, что чего-то умеют лучше других. А откуда – и сами не знают, умеют и всё. А бывает так, что не только умеют, но и научить могут. Харальд, первый сотник который, тож, говорят, из таких был. Потому Ратное и устроено иначе, чем окрестные селища, потому и выжило. О том, правда, не во всяком роду помнят. А то, что тебя в наставники определили…Тятька говорил, что Михайлов городок ещё чуднее Ратного устроен и что тут, в крепости, отроков такому научить надобно, чего никто и сам не знает. Вот и смотрят наставники, кто что умеет. Того и грузят.
– Это да, работы пригрузили по самое не могу, – Тимка поморщился. – Я вот сейчас подумал: как хорошо утром было. Помаршировал – и всё.
– А чего делать? И чему учить? – не удержался от вопроса Глузд, поёрзав на лавке.
«Не, ну точно ежик у него там. А вопрос-то хороший».
– Первая работа – доделать всё, что уже начали. А что ещё и чему учить? Не знаю покуда, – Тимка пожал плечами. – Чёй-то мне кажется, что наставники и сами не знают. Так что сейчас выбираем самое интересное, а там, глядишь, так и останется. В общем, вечером обсудим, – закруглился он, завидев вошедших в трапезную Макара и Верку.
Макар понимающе улыбнулся вслед Верке, которая припустила рысцой в сторону кухни, и, прищурившись, оглядел два десятка мордашек, уставившихся в его сторону.
– Что, празднуете? – ухмыльнулся он.
– Никак нет, наставник Макар, – отрапортовал Лёнька. – Вникаем.
– А это вы зря, – просветил Макар отроков. – Я вот в такое вникнуть не могу. Два сопляка в наставниках! Сказать бы – и смех и грех, так нет. Оба при деле. Я такого даже в сказках не слыхивал. Тебя уже просветили, что тебе теперь полагается доля от добычи Младшей стражи? Высоко тебя наставники оценили: чужаку заработанное кровью не отдают. Так что лучше празднуйте… сегодня.
Мальчишки застыли, переваривая эту мысль, но Макар, не обращая на это внимания, следил за реакцией крестника.
– Наставник Филимон хитрый, он своё найдет, как взять… А долю серебром дают? – у Кузнечика в голове явно закрутились колёсики, с помощью которых он, вероятно, и считал.
– Да как получится, – ухмыльнулся Макар. – Бывает серебром, а бывает и рухлядью.
– Скажи маме Вере, пусть серебром берёт, – мигом сориентировался Кузнечик. – А ту рухлядь мы потом и так выкупим.
– Говорил я тебе: учёный человек, – Захар пихнул брата локтем. – На ходу скарб считает.
– Научит? – тихо поинтересовался тот. Захар пожал плечами.
– Самим щёлкать не надо.
Макар, которого такая реакция здорово позабавила, скинул с плеча котомку и положил её на стол, подвинув в сторону Тимофея.
– На вот. Вощаник приходил, гостинец тебе передал. Сказал, ты разберешься. Ну, а возникнут вопросы, так кой-какие ответы он мне тоже передал. Так что, – прищурился наставник, – спрашивай.
Котомка, подталкиваемая руками мальчишек, быстро подъехала к Тимофею. В трапезной наступила полная тишина.
– Покажешь? – выразил всеобщее чаяние Глузд, чуть ли не улёгшись на стол, чтоб ничего не пропустить.
– А может, там секрет какой, – пробурчал Сенька и стрельнул глазами на мешок. – Лезешь, куда не просят.
Тимка молча развязал завязки и, заглянув внутрь, достал небольшую книжицу. Настроение у мальчишки резко испортилось. Вытащив вставленную между страницами закладку, Кузнечик прочел:
– «С первой по двенадцатую». Ну, другого подарка от него фиг дождешься, – буркнул он себе под нос.
– А это чего? – полюбопытствовал Захар.
– Задачник по математике. Учитель передал. Наверное, чтоб мне скучно не было. Двенадцать задач решить надо. Ну да, первая четверть почти закончилась. И пусть меня петух покусает, если это всё.
Макар улыбнулся – Вощаник как раз такую Тимофееву реакцию и предсказал. Да и про петуха забавно получилось, отроки вон тоже заулыбались, глядючи на Кузнечиково горе.
Тот опять полез в мешок и вытащил из него стопку листов и коробку.
– Ну, листы понятно, а в коробке что? – мальчишки заинтересованно вытянули шеи, сзади над ухом засопела Любава.
– Вот же… И не скажешь, что Феофан жлоб. Хоть и грек.
– А чего там? – заёрзал по лавке Глузд. В этот раз его никто не прервал.
– Бумага – ясно, ответы на задачи писать. В пенале… Ну, в коробке этой, – поправился Тимка, увидев недоумение в глазах присутствующих, – там перо и чернильница, чтоб писать можно было. А вот две кисточки и краски…
Тимка, пролистав привезенную пачку бумаги, выудил из неё несколько грубых, но совершенно белых листов.
– Кисточки, краски и грунтованная белым бумага значат, что ещё задание есть. Нарисовать что-то надо. – Тимка перевел взгляд на Макара. – Сказали, что?
Макар отрицательно покачал головой.
– Значит, рисовать на вольную тему… – Тимка задумался. – Во! Херувима ему нарисую. Всё равно на змее его рисовать.
– А зачем на змее херувима? – удивилась Елька.
– Так боярыня Анна змея заказала. Большущего! – Кузнечик развел руки пошире и осторожно посмотрел на Макара: а вдруг сейчас размер урежут? – Младшую стражу встречать, – подвел он обоснование своим запросам.
Макар ухмыльнулся, а Елька задумалась.
– Если для Младшей стражи, так не херувимов надо, а Спаса. Я маме скажу, – кивнула она.
– Спаса так Спаса, – пожал Тимка плечами. – Греку на бумаге нарисуем, а Младшей страже – на змее.
– А почему твой Фиван не жлоб? – заинтересовался Захарий. – Красок-то в коробке всего ничего?
– Много ты в красках понимаешь, – буркнул Тимка. – За иные по весу золотом дают, – и, увидев ползущие вверх брови Макара, добавил: – Тут таких нету, но по весу серебром втрое выйдет. А не жлоб потому, что нам в школе таких красок домой не давали, а тут на́ тебе! Вроде и подарок, а вроде и на три листа работы.
– Надолго работы-то? – решил посочувствовать Родька.
– Не очень. Завтра до обеда управлюсь. Только учителю такого говорить нельзя, – поделился опытом Кузнечик, ничуть не стесняясь находящегося рядом наставника. – Быстро сделаешь, так он ещё столько же задаст. А когда делом заниматься?
Гонцы, не привыкшие получать столько откровений за один обед, помалкивали, Захарий с Родькой осмысливали перспективы управления темпом выполнения задаваемой им работы, а Тимка, почесав макушку, задал Макару Самый Главный Вопрос:
– А когда отдать надо?
– Дядька Аристарх скоро к Медведю поедет, вот с ним и передашь.
– А если не передам? – прищурился Тимка. – Вощаник ничего не говорил, что будет?
