– А что, волхв ваш дикую силу приручить не может?
– Ха! Хвалится только. Я ещё ни разу не видел, чтоб он молнию звал железо греть или громами ковал. Правда, из кузни его громыхает знатно. А всё равно старый Дамир мечи лучше куёт. Знаешь, какие делает – узорные, сталь играет, как шёлком укрытая. И по-человечьи куёт – горн да молот. Не, волхв только говорит про силу богов, а сам, когда надо, человечьей пользуется. Правда, говорят, у вас тут, за болотом, колдунья живёт. Вот она умеет. Давеча вон пошесть наслала. Недаром её Невеей кличут – как одну из сестер-лихорадок.
– Ты про боярыню Нинею, что ль? Ну, нет. Боярыня – бабка сильная, но лихорадку – нет. У неё самой от пошести вся весь вымерла. Да вон её дом, на пригорке. И внучата её там. А старшенькая её в крепость всё время шастает, так что познакомишься.
Кузнечик чуть не подпрыгнул, уставившись на дом, стоявший на пригорке, чуть в стороне от веси, мимо которой вела дорога. Там и правда носилась какая-то совсем мелкая ребятня, которая совершенно не отличалась от любой другой, даже в его слободе.
– И что, она их не съест? А волхв-то стращал…
Макар тихонько рассмеялся в бороду, стараясь, чтоб Тимка не увидел – ещё обидится вдруг.
– Не любит, видать, волхв твоего отца, раз он про силу богов так сказывает.
– А волхв никого не любит, себя только. Ну, и ещё богов немного.
– Сам так думаешь, или отец говорил?
– Отец сказывал, что в заморской стране водится такой драгоценный камень. Жемчуг называется, ну, перл по-нашему. Наши-то перлы мелкие, из речки которые, а заморский бывает очень большой, с орех примерно. Но ценится он ой как дорого. А чтоб заработать, купцы жульничают. Берут шарик стеклянный или каменный, а то и вовсе песок и подсаживают в жемчужницу. Шарик покрывается тонким слоем жемчуга, а купцы и рады выдать его за настоящий. И деньги, как за настоящий, хотят. Только разница между ними вот в чём: настоящий жемчуг хоть ножом шкреби, хоть напильником дери – он внутри всё равно жемчуг. А поддельный ковырни – а внутри дрянное стекло. А деда как услыхал, так и говорит: «Неча за ним далеко ездить, у нас свой такой есть. Вон, волхва и шкрябать не надо, песок так и сыплется. А цену за себя, как за настоящего, хочет».
– Мудрёные сказки твой отец знает. Ученый, видать, человек. А что ты с ним не остался?
– Пропал он. С боярином Журавлем уехал, и не видели его больше.
– Сгинул?
– Пропал. Он вернется. И обязательно меня найдёт. Он обещал, что всегда вернётся.
Макар задумался, наступила неловкая пауза.
– Вот что, Кузнечик, давай-ка мы с тобой поохотимся. Зайцев вокруг много, подстрелить-то я могу, а забрать, сам видишь, мне трудно. Отец Михаил деда твоего похоронит, конечно, только вот негоже к нему без гостинца ехать. Я подстрелю, ты подберёшь. Сам монах только постным питается, но ничего – отцу Михаилу я с собой рыбки прихватил, а зайчатиной тётку Алену порадуем…
К тому времени, как подъехали к Ратному, в соломе, за спиной у умотавшегося Тимки, лежали целых два русака, подстреленных Макаром на лугу у леса. Сам Кузнечик, на время позабыв о своих горестях, с увлечением обсуждал третьего косого, в панике метавшегося по траве, но всё же сумевшего скрыться в подлеске. Макар, улыбаясь мальчишечьему азарту, подогревал его интерес, рассказывая о повадках и хитростях лесного зверья, которое решительно не желало подставляться под стрелу охотника.
– А ты меня стрелять так научишь, дядька Макар?
– Отчего нет. Останешься в крепости – научим, конечно.
Тимка, разом вспомнив, почему он здесь, сразу погрустнел. Ну да. Если останется.
– Стрельбами у нас наставник Прокоп ведает. Только тебе, наверное, сначала самострельному бою научиться стоит. Он всё ж полегче, – Макар оглянулся на поникшего мальчишку и поправил ему съехавшую чуть не на нос шапку. – Не переживай, всё хорошо будет.
Телега проехала распахнутые ворота и свернула в какой-то проулок.
– Ну вот, почитай, и приехали. Сейчас с дядькой Аристархом переговорим, и сразу к отцу Михаилу.
Макар остановил телегу перед большим подворьем с добротно сделанным тыном. В ответ на стук хмурый холоп открыл калитку, глянул на Макара и без единого слова стал отворять ворота. Макар тяжело спустился с телеги, передал вожжи подбежавшему парню и, поморщившись, чуть опёрся на плечо спрыгнувшего с телеги Кузнечика. Мальчишка поднял глаза.
– Ну, пошли, Кузнечик. Будем со старостой знакомиться.
* * *
Староста оказался здоровенным, очень крепким на вид дедом с тяжёлым, чуть придавливающим взглядом.
– Во, кто к нам пожаловал! – Аристарх поднялся из-за стола. – Да ещё не один, а гостя привёл. Здрав будь, Макар. Присаживайся, давай. А это у тебя что за малец?
Тимофей с трудом оторвал взгляд, прилипший к лицу старосты, и вопросительно посмотрел на наставника. Тот успокаивающе улыбнулся.
– Ох, Кузнечик, а гостинец-то дядьке Аристарху мы забыли, – Макар отпустил Тимкино плечо. – А ну-ка, смотайся к телеге, захвати одного зайца, что мы с тобой подстрелили. И скажи холопам, пусть торбу с овсом коню повесят, она там, где-то в телеге лежит.
Аристарх, подняв бровь, с интересом смотрел на Макара. Мальчишка, крутанувшись, шустро двинул на улицу.
– Ну, и что ты мне тут устраиваешь? – донеслось до него, пока он закрывал дверь.
Немного спустя Тимка осторожно поскрёбся в дверь, дождался рокочущего «заходи, давай!» и несмело переступил порог.
– Дядька Макар, так не было овса там, – помявшись, сообщил он, – холопы свою торбу повесили, – Тимка перевел опасливый взгляд на старосту.
– Ну, не было, так и не было. А ты чего зыркаешь? – Аристарх вдруг озорно ухмыльнулся, и тяжесть, ещё секунду назад таившаяся в его глазах, вдруг исчезла без следа. – Садись, раз уж пришёл. Беляна! А ну, принеси гостям квасу. И зайца у мальца забери, а то он ему сейчас последние уши оторвет.
Тимка отдал зайца вошедшей откуда-то сбоку улыбчивой женщине, шагнул вперед, заколебался и опять с вопросом в глазах посмотрел на Макара. Тот кивнул. Мальчишка аккуратно пристроился на краешке лавки.
– Во как, – Аристарх с любопытством разглядывал паренька. – Молодец.
Вернувшаяся Беляна поставила на стол две миски с пирожками.
– Вот эти – с творогом, а те – с грибами. А ты чего так с краю сел, не дотянешься ведь, – Беляна чуть подтолкнула мальчика ближе к середине. – Этим оглоедам только дай до миски дорваться, только зубами успеешь щелкнуть. Тебе квасу или узвару?
– А нечего зевать, – староста совсем по-мальчишечьи ухмыльнулся и выудил из миски самый большой пирожок. – Давай, трескай, а то и вправду оголодал, пока доехал.
Мальчик осторожно потянул угощение из ближайшей к нему миски и, убедившись, что Аристарх с Макаром завели разговор о чем-то своём и не обращают на него внимания, расслабился и принялся за еду.
