– Это-то вам зачем?..
– Что за дурацкие вопросы? Будто первый день служишь!
– Наверно, доктор Гутсен имеет в виду, что по упаковке и сорту сахара можно определить поставщика, склад и так далее, – подсказала Лэсси и удостоилась благосклонного взгляда. – То есть мы будем знать, откуда убитый украл мешок. Или где купил. Хорошо, если так, продавец мог его запомнить…
Сэл только вздохнул, а Дайсон ухмыльнулся еще шире: пускай заместитель не думает, что должность начальника отдела – синекура!
– О, «пятерки» явились наконец, – обернулся Килли. – Любите вы поспать, сьер Тари!
– Кто понял жизнь, тот не спешит, – невозмутимо ответил тот и обменялся рукопожатиями со всеми, исключая Лэсси, – ей он руку галантно поцеловал, и у девушки снова вспыхнули уши. – Док, вы закончили? Тогда отойдите, проверим, что здесь…
Лэсси, приоткрыв рот от любопытства, наблюдала за работой заклинателей. Хотя, по мнению Дайсона, любоваться там было нечем: стоят молча, только кое-кто из младших губами шевелит, иногда еще пальцами что-то такое изображают.
– Один в один прошлые случаи, – заключил наконец Тари. – Магических следов нет.
– А обычный есть, Дайсон взял, – довольно ухмыльнулся Сэл. – Правда, почти сразу потерял, но это уже лучше, чем ничего. И орудие преступления наш приятель посеял.
Тари необычайно оживился и потребовал показать ему тот самый след, долго ползал вдоль него и вокруг на коленях, едва ли не обнюхивал, как Дайсон, брал пробы…
– Теперь не отвертится, если попадется, – довольно сказал он, складывая пробирки, бумажки и тряпочки в сумку для образцов. – Несколько капель крови, почти свежей, – более чем достаточно для опознания, так что… Дело за вами.
– А вы не можете отыскать его по крови, сьер? – спросила Лэсси, и Сэл зашипел на нее не хуже гадюки.
– Могу, сье, только меня потом закатают на пожизненное, – миролюбиво ответил Тари. – Волшба на крови – подсудное дело.
– Но вы же не ради развлечения!
– Нет, сье, если так рассуждать, то окажется, что один замогильщиной занялся, духа вон вызвал тоже не ради развлечения, как сье Обри. Она ведь полагает, что пыталась помочь следствию, верно? Другой воспользуется служебным положением и попробует выискать человека по этим вот каплям крови… Попробует, подчеркиваю! Далеко не факт, что получится: столица большая, а он может быть вовсе не отсюда, а из пригородов. – Тари явно сел на любимого конька. – Чем больше область поиска, тем более мощную волшбу нужно задействовать. Это, во-первых, не каждому по силам, а во-вторых, он оставит явный магический след. Если это будет кто-то с улицы, мы вовсе не обязательно это заметим, не наше это дело. А вот если таким займусь я, отдел служебных расследований немедленно меня сцапает.
– А как узнает?
– У любого мага этот вот остаточный след после волшбы индивидуален, как отпечатки пальцев. И образцы в соответствующем управлении… хм… имеются. Нет, мне может повезти, и никто ничего не заподозрит, но я все-таки остерегусь. Не хочу, знаете ли, рисковать карьерой, – завершил заклинатель. – Разве только другого выхода не будет, но пока вы вроде бы не настолько отчаялись?
– Мы-то не отчаялись, только этот тип людей убивает, – мрачно ответил Сэл. – Кстати, Лэсси, сегодня никакого там полнолуния или еще чего нет? А то он как-то слишком зачастил: сье Дани была совсем недавно.
– Ничего такого, – покачала она головой. – А может… Может, вовсе не наш маньяк убил этого парня?
– А кто? Нет, если бы ему просто перерезали глотку, я сам бы решил, что какие-то недоумки не поделили добычу. Мало ли, что там было, кроме этого злосчастного мешка… Вдруг что подороже? Но… скальпель-то вы как объясните? И снотворное?
– Да, верно, глупость сморозила… Доктор Гутсен, а можно понять, этим самым скальпелем резали предыдущих жертв или нет?
– Если бы все они лежали передо мной, то, наверно, я попробовал бы определить, – сварливо ответил он. – А так – могу лишь повторить написанное в заключении. Если вкратце: да, органы изъяты при помощи хирургических инструментов, одним из которых, вероятно… теперь уже почти точно, является скальпель. Но именного клейма на нем нет, тайных знаков, включая Древние, тоже, если вы на это намекаете, сье. Ну а заточка ничем не отличается от обычной.
– Такая версия пропала, – вздохнула Лэсси, не слишком расстроившись.
– Заканчивайте здесь, – велел Сэл сотрудникам. – У нас других дел полно… А вы, Лэсси, поедете с нами, ясно? Даже если придется привязать ваш велосипед на крышу фургона!
– А что я не так сделала?
– Все так, но у вас глаза горят опасным огоньком. Чего доброго, пойдете опрашивать не тех, кого нужно.
– Но вы же всегда мне поручаете именно опросы! Шеф как-то сказал – мне больше доверяют, потому что я девушка, и вообще…
– Вообще – пойдете только туда, куда я вас направлю, понятно? – жестко сказал Сэл. – И никакой самодеятельности, Дайсон с вами или нет. Вы вроде бы завтра выходная? Вот и отлично, я прослежу, чтобы вы отправились к родителям, как обычно!
– Вы за мной следили, что ли? – нахмурилась Лэсси.
– Порядочный начальник… и его заместитель, – поправился он, взглянув на Дайсона, – обязан знать, чем занимается подчиненный в свободное от службы время. Хотя бы в общих чертах. Так что – живо в управление! Выпишу вам разнарядку, обойдете несколько домов – как раз к вечеру управитесь. И, повторяю, никакой самодеятельности!
Смотрел он при этом на Дайсона, но тот прикинулся гипсовой статуей, вытаращил глаза, не моргал и даже не дергал ухом, хотя на нем устроилась муха.
– Как прикажете, – мрачно ответила Лэсси. – За мной, Дайсон. Позавтракаешь – и пойдем заниматься делом. Опять всякие лавочники, молочники, мясники…
Она вдруг осеклась, но он не обратил на это внимания, и очень зря.
Глава 16
«Если утро не задалось, хорошего дня не жди» – так обычно говаривал Дайсон. На этот раз его примета сработала, как и обычно: время до обеда прошло в хлопотах, совершенно бесполезных, потому что никто из опрашиваемых ничего не видел и не слышал. В такое время все еще спят, а кто не спит, вроде булочников, те уже трудятся в поте лица и на улицу без нужды не выглядывают. Остальные ранние пташки наподобие тех самых молочников, мясников и мусорщиков, не говоря уж о газетчиках, появляются часа через два после установленного времени гибели – Тари назвал его вполне уверенно, тело-то совсем свежее. Сказал, мог ошибиться на четверть часа в ту или иную сторону, исследует труп – определит точнее.
Тем не менее Лэсси упорно обошла весь квартал и опросила тех, кого застала дома. Даже показывала портрет покойного: его быстро нарисовал полицейский художник, потому как пленку еще нужно проявить и напечатать фотографии. Да и показывать такие изображения домохозяйкам – не лучшая идея…
