Почему они вместе? Почему столько лет вместе? Что их связывает? Постоянно о чем-то шепчутся. Но сколько ни подслушивала, Ева ничего не уловила. Потом непонятная история с обнаруженным парнем, найденным убитым в одном из ограбленных магазинов. Почему Даниил открестился от него, как от своего сотрудника? Как парень мог там оказаться? Почему грабители его бросили, если он был одним из них? Почему его труп до сих пор не опознан?
Эти вопросы не давали ей покоя, надоедали, зудели пчелиным роем в голове. Но задать их было некому. А ответы требовались.
Дождь припустил с новой силой, и Еве пришлось съехать на обочину, щетки совсем не справлялись, дороги не было видно. Она включила аварийку и полезла за телефоном. Включила его и набрала знакомый номер.
Егор ответил сразу.
– Ты где? – спросил он, снова забыв поздороваться.
– Еду с дачи.
– Я звонил тебе сто раз, – произнес он с обидой. – Телефон выключен. Звонил тебе на работу. А ты уволилась. Ева!
– Угу…
Ее рассеянный взгляд скользил по утопающей в лужах дороге, забитой еле-еле плетущимися машинами. По крышам молотили струи дождя. Все плавало в серой ледяной жиже.
– Ева, что происходит?! – прервал ее рассеянные наблюдения встревоженный голос Егора. – Почему ты уволилась?
– Надоело, – соврала она.
– Почему телефон выключила? Я чуть с ума не сошел!
– Хотела побыть одна.
– Побыла? Помогло?
– Лидочка была рядом, – коротко улыбнулась Ева. – Мы пили чай под ее яблоней. Чай из самовара с пирожными. Она принесла мне шерстяной плед, пахнувший полынью.
– Почему полынью? – не понял Егор.
– От моли. Полынью перестилают шерстяные вещи, чтобы моль не заводилась. Ты не знал, Егор?
Ее щекам стало мокро. И Ева вскинула голову.
Первое, что пришло ей в голову, – потекла крыша. Но все было в порядке. Никаких мокрых разводов сверху. А щеки мокрые. Она плачет, что ли?! О господи! Никуда не годится!
– Ева, ты что – плачешь?! – ахнул он в ужасе. – Что случилось?! Где ты? Я сейчас приеду!
– Не надо никуда приезжать. – Она досадливо поморщилась. Не на Егора разозлилась, на себя. – Я в порядке. Просто дождь. Просто осень.
– Ну-ну… Когда тебя это раньше волновало? – проворчал он. И вдруг обронил безо всякого перехода: – Она опознала своего племянника, Ева.
– Кто?
– Вера Илюхина опознала в погибшем парне своего племянника Дениса.
– Так это он был обнаружен в магазине после ограбления? Все же он?
– Нет, не он. Тот парень до сих пор не опознан. Было совершено еще одно убийство. Хотя кому-то очень хотелось, чтобы это выглядело как несчастный случай.
– Кому?
Она почувствовала, как натягивается кожа на высыхающих щеках. Дыхание выравнивается, стук сердца становится ровным и сильным.
– Тому, кто переехал его на машине.
– ДТП?
– Если бы! Это существо переехало несчастного парня несколько раз. Чтобы уж наверняка. Ева, ты где? Давай я за тобой приеду.
– Я сама приеду. К тебе, – подумав, добавила она. – У меня теперь может быть небезопасно.
– В смысле?! – снова взвился голос Егора тревогой.
– Объявился мой погибший так называемый брат. Тимур.
– Где объявился?
– Он был в гостях у Лидочки. Был в моем доме. Осторожно был. Но я, ты знаешь, замечу все. Или он нарочно оставил мне знаки, – вдруг предположила она.
И тут же подумала, что это предположение и есть единственно верное. Потому что Тимур не мог наследить.
– Но зачем?! – перепугался сразу Егор. – Он зачем явился – мстить? Или что?
– Найдем его, спросим. А сегодня вечером я приеду к тебе, Егор. Не против, если я у тебя переночую?
Спросила и тут же подумала, что, если ответ пройдет с паузой чуть больше четырех секунд, она откажется. Потому что это может означать, что она ломает его личные планы.
– Не против, – ответил он на первой секунде. – Приезжай. Жду…
Глава 16
– Ты зачем сюда явился, мент?!
На пороге квартиры Илюхиной, вставив руки в притолоку двери, хилым атлантом стоял Юрик Греков.
Ввалившиеся серые щеки, бескровный рот, узкие бегающие глаза. У Егора зачесались руки – дать ему под дых, больно удобная была у Грекова позиция. Он наверняка даже пресс не успеет напрячь, согнется баранкой. И застонет. И станет сыпать проклятиями в его адрес. А пусть не хамит власти. Пусть ведет себя прилично.
Юрик словно угадал его намерения. Уронил руки, прикрывая ими живот, отступил на два шага назад.
Егор вошел, захлопнул за собой дверь.
– Она здесь? – кивком указал он на дверной проем.
– Здесь. – Серые щеки Грекова побелели. – Лучше не трогай ее. Она… Ее как будто нет. Дэн – это все, ради чего она жила. Давай не сегодня.
– А когда, Греков? Когда еще пара трупов случится? Один лежит в морге неопознанным. Второй нарисовался.
Греков странно глянул, обхватил подбородок ладонью и принялся чесать его.
– Думаешь, это все одно дело, майор? – вымолвил он, убирая руку.
На гладковыбритой коже остались яркие пятна.
– Думаю, что нам надо поговорить. Пока здесь, не в отделе.
Егор старался изо всех сил быть вежливым и терпимым, хотя внутри клокотало. Он уже две ночи не спит, носится по городу как бешеный заяц. Просматривает видеозаписи с камер дорожного наблюдения. У него в глазах рябит от этого чертова просмотра. Маршрут. Ему важен был маршрут, которым машина, убившая Дениса, приехала и которым скрылась с места преступления. Но она словно по воздуху проплыла. Ее нигде не было. Ни на одной камере не засветилась.
– Это о чем говорит? – проговорила Ева, когда он ей рассказал. – Что за рулем был профессионал, а не та девчонка, которой машина принадлежит и которая якобы сбежала с места преступления. За рулем был профессионал, Егор. Скрылся дворами. Если там где-то и есть камеры, все их не проверишь. Это работа на год. Умно, что сказать.
А полковник Строгинов побагровел лицом, когда Егор попытался донести до него эти соображения.
– Ты мне тут не умничай, майор! – взревел он так, что ложка в стакане, стоявшем перед ним на столе, звякнула. – Ты, мать твою, теперь все дорожно-транспортные, всю хулиганку, все преступления, совершенные в городе, станешь к ограблению магазинов Сергеева подтягивать, так, что ли?! Тебе заняться больше нечем, ты на ДТП выехал?!
– Товарищ полковник, это не было простым дорожно-транспортным происшествием, – осторожно возразил Егор. – Это было хладнокровное убийство. На записях с камер видно, как машина, сбив парня, сдает назад и еще раз переезжает его. И еще.
