Он умоляюще смотрел на Матушку и Аттикуса, надеясь услышать «да». Но Матушка легонько покачала головой.
– К сожалению, нет, – сказала она и протянула Джорджу руку.
Глаза его, в которых только что светилась надежда, наполнились слезами.
– Рано или поздно Эдем придёт за нами, – сказала Матушка. – Мы понимаем, что наши дни на свободе сочтены.
– Ничего подобного! – вспыхнул Аттикус. – Мы – воители! Им нас не взять!
– К тому же и внутри, среди нас, есть угроза раскола, – устало сказала Матушка. – Я руководила этими людьми много лет, но со временем всё меняется – изменилось и наше поселение. Появились люди, которые хотят больше, чем другие: хотят власти, славы, титулов – всей этой мишуры. Для нас это начало конца. Теперь они требуют, чтобы мы создали свою собственную «корпорацию»!
– Ты мне не говорила! – возмутился Аттикус.
– Потому что я хотела, чтобы ты радовался жизни, как раньше, пока всё не стало совсем печально. Но теперь ты должен обо всём узнать. Потому что эти идиоты с их идиотскими решениями поставили под угрозу твою жизнь, твоё будущее. – Она закрыла глаза и несколько минут просидела так, не шевелясь.
Костёр теперь светил ярче, чем клонившееся к закату солнце.
Наконец Матушка открыла глаза и заговорила. Голос её был тихим, как шелест листьев в лесу безветренной ночью:
– Не иди в Чудо-Академию, дитя моё. Не ходи туда.
– Но почему? – спросила Геро.
Джордж отметил, что голос девочки словно куда-то отодвинулся. Однако он был слишком занят своими мыслями, чтобы задуматься о причинах этого.
– В Чудо-Академии никто не выживает, – сказала Матушка. – Оттуда никому не уйти. Теперь уже никому.
– Мама, что такое Чудо-Академия? – спросил Аттикус. Он явно слышал эти слова впервые в жизни. – Может, меня там научат военному делу?
– Чудо-Академия – это ад на Земле, – ответила его мама.
– Ничего подобного! – раздался голос Геро, опять откуда-то издали. – Это место, где учат быть лидерами!
– Как ты думаешь, почему все умные дети в Эдеме куда-то исчезают? – спокойно спросила Матушка. – Как, по-твоему, властям удаётся всё это время опережать машинный интеллект? Где они берут мозговые ресурсы? Они ведь явно не обладают интеллектом.
– Но… но туда пошли все мои друзья! – донёсся из тьмы шёпот Геро. – Мои друзья из Пузыря… Откуда вы знаете? – Голос её звучал так, словно ветер относил его всё дальше.
– Я знаю, – ответила Матушка, – потому что я была единственным ребёнком, которому удалось оттуда сбежать.
Глава 15
Теперь даже Аттикус казался ошеломлённым.
– Ты не говорила! – выкрикнул он. – Мам! Почему ты мне не рассказывала?
– Я не хотела, чтобы моя печаль тенью легла на твою жизнь, – ответила его мама. – Я хотела, чтобы ты рос свободным, и сильным, и с творческим воображением – и так оно и вышло. В моём детстве главным был страх. Меня поймал Детолов. Они исследовали мой мозг, взяли анализы ДНК и крови, потом отправили в Чудо. Я не хотела, чтобы ты знал, какие нечеловеческие страдания мне довелось пережить.
– Матушка, – робко сказал Джордж, – если никто и никогда не мог сбежать из Чуда, как же вам это удалось?
И тут же пожалел о своих словах, видя, какую боль причиняют ей воспоминания. Однако Матушка бесстрашно ответила:
– На Чудо напали. Это были бойцы Сопротивления, которые хотели нас спасти. Но всё пошло не так. И им удалось забрать только одного ребёнка – меня.
– Но кто они были? – спросил Аттикус. – Воители?
– О да, – сказала его мама. – Меня спас великий воитель – вернее, воительница. Она была их командиром. И у неё был последний свободный суперкомпьютер. Они были такими храбрыми! Но после той ночи многие из них погибли или бежали.
– А тот суперкомпьютер? – насторожился Джордж.
– Он исчез, – объяснила Матушка. – Власти неустанно разыскивали его повсюду, но с той ночи никто его не видел и не слышал о нём. Ходили слухи, что он скрывается где-то в самом центре Эдема и ждёт нужного момента, чтобы проявить себя.
Джордж лихорадочно соображал. Суперкомпьютер в центре Эдема… Может быть, это Эмпирей?
– А кто была та воительница? – спросил Аттикус, сгорая от любопытства. – Она тебе не говорила, как её зовут?
– Нет, – ответила Матушка. – Я сказала ей, что хочу когда-нибудь отблагодарить её за смелость, – а она в ответ попросила меня помочь какому-нибудь попавшему в беду ребёнку так же, как она помогла мне.
Джорджу не терпелось засы́пать её вопросами. Кто была эта великая воительница? Может быть, Ниму? Нет, не может быть: ведь Ниму примерно столько же лет, сколько самой Матушке. Тогда кто? Но не успел он и рта открыть, как к Матушке приблизился какой-то юноша и что-то взволнованно зашептал ей на ухо, указывая на остальных.
– Пора уходить! – с тревогой сказала Матушка.
– Что? Как? – воскликнул Аттикус. – Ведь вечером Собрание! Сегодня мой шанс – как воителя – подняться на следующий уровень! А Джордж должен рассказать свою историю, и тогда мы все узнаем, как он сюда попал. Он обещал!
– Нет, – отрезала она. – Вам – всем вам! – нельзя тут оставаться. Это слишком опасно.
– Мама! – крикнул Аттикус. – Я воитель! Я могу себя защитить. И тебя. И всех нас!
Его мама улыбнулась – ласково, но печально.
– Да, ты воитель, – сказала она и взъерошила ему волосы. – Но при этом ты ещё очень юн, и если всё поселение восстанет против тебя, тебе с ними не справиться.
– Но с чего бы им так поступать?
– Я же не смогу всегда быть с тобой, – сказала мама Аттикуса, и её зелёные глаза блеснули, точно тёмные листья в лунном свете. – Вскоре я вас покину, а поселение не захочет, чтобы ты вёл и наставлял их, как это делала я. Они теперь настроены против нас, Аттикус, против того образа жизни, который мы создали. Они хотят другого: власти, богатства, статуса – всего того, что мы пытались изжить.
– Это из-за меня? – медленно проговорил Джордж. – Из-за меня вам придётся уйти? Из-за того, что я появился здесь?
– Нет. – Матушка покачала головой. – Это произошло бы в любом случае. Возможно, твоё появление лишь чуть ускорило ход событий. Ты напугал этих людей тем, что так не похож на них…
– Они злятся, что вы пришли сюда, – добавил юноша. – Говорят, что вы навели на наш след сперва тигра, а потом и Детолова и что теперь никто из нас не будет в безопасности.
– Понимаю, – сказал Джордж, хотя ничего не понял.
С нижней площадки послышалось пение, запахло древесным дымом.
– Они готовы к Собранию, Матушка, – поторопил её юноша. – И не желают ждать.
