Иван приветливо с ним поздоровался, показал милиционеру свой улов и удостоился похвалы. Потом мальчик рассказал ему про то, что видел утром.
– Пётр Семёнович, – обратился мальчик к участковому милиционеру, – а я сегодня в лесу видел целый отряд красноармейцев! С автоматами и пулемётом!
Это заинтересовало Кривошапу.
– Да? А где ты их видел, Ваня? Сколько их было?
– Да километрах в трёх от деревни, – принялся объяснять мальчик, – они шли в лес от реки. Наверное, выполняют важное задание…
– Наверное, – задумчиво проговорил Пётр Семёнович. – Ты разговаривал с ними? Что они тебе сказали?
– Нет, не разговаривал. На речку я спешил, а они в другую сторону шли. Даже не заметили меня.
Появление недалеко от его деревни отряда красноармейцев очень заинтересовало участкового милиционера. Вблизи не располагались воинские части и военные объекты, уж слишком глухие тут места, а фронт где-то далеко впереди. Он задал мальчику несколько уточняющих вопросов. Милиционер из рассказа Вани понял, что ему в лесу повстречался отряд НКВД. Зачем чекистам нужен их лес? Всё это было очень подозрительно, и, помня о том, что в райотделе его просили особое внимание обращать на всех подозрительных лиц, Кривошапа решил сообщить об этом случае в район. Пусть там разберутся, что за красноармейцы появились в их лесу.
Служебный кабинет участкового милиционера Петра Кривошапы располагался в здании правления колхоза. Там же находился и телефон, с которого звонили в район. Не теряя зря времени, милиционер поспешил в правление колхоза. Почему-то слишком подозрительными ему казались блуждающие по лесу красноармейцы.
24
Никанорову сообщили о звонке из деревни Михайловки. Он рассматривал карту, когда посыльный передал ему записку из Особого отдела.
– Интересно, интересно, – задумчиво проговорил старший лейтенант, прочтя записку, ни к кому, собственно, не обращаясь.
Он быстро собрал какие-то документы, вышел из комнаты и поспешил в Особый отдел. К сожалению, больше о военнослужащих, обнаруженных возле деревни Михайловки, ничего известно не было. Участковый милиционер, похоже, сам практически ничего не знал.
Тем не менее на сигнал из Михайловки следовало обратить самое пристальное внимание.
«Во-первых, район Михайловки сходится с районом возможного пребывания немецких диверсантов, – думал Никаноров, рассматривая карту района. – Во-вторых, численность отряда НКВД, замеченного в лесу, совпадает с предположительной численностью немецких диверсантов. В-третьих, что, собственно, делают сотрудники НКВД в глухом лесном районе? Насколько известно, там никого не должно быть. И, наконец, в-четвертых, фашистские агенты тоже одеты в форму НКВД».
Он позвал красноармейца, временно исполнявшего при нём обязанности ординарца, и приказал ему сообщить лейтенанту Орлову, что он его немедленно вызывает.
Но всегда расторопный Орлов на этот раз не спешил предстать перед Никаноровым. Впрочем, скоро лейтенант появился, запыхавшийся. Оказывается, он был где-то у связистов, поэтому его так долго искали.
Александр показал ему сообщение из Особого отдела, в котором говорилось, что сегодня утром недалеко от деревни Михайловки возле реки Болвы местные жители заметили отряд красноармейцев в форме НКВД в количестве до десяти человек.
– Что думаешь? Не наши ли это диверсанты? – Никаноров внимательно посмотрел на лейтенанта.
– Не исключено, – медленно проговорил Орлов, во второй раз перечитывая сообщение, а потом добавил: – Очень даже может быть, что они. Нужно проверить!
– Обязательно проверим. Поднимай батальон. Через двадцать минут выезжаем.
Старший лейтенант торопливо сложил документы в сундук, переобул сапоги, проверил пистолет и автомат, а Алексей тем временем выбежал из дома, и скоро где-то недалеко раздался его звонкий голос:
– В ружьё!
Когда Никаноров вышел на улицу, истребительный батальон ещё не построился. Со всех сторон бежали красноармейцы, старавшиеся побыстрей встать в строй.
– Так вашу мать! – в сердцах выругался Никаноров. Прошло больше пяти минут, а бойцов нет в строю. Как так? – Быстрей! Все в строй!
К старшему лейтенанту подошли командир истребительного батальона Василий Бронский, комиссар Алексей Иванович Потапов и заместитель командира батальона Семён Петрович Рукавишников. Они взволнованно смотрели по сторонам. Ещё бы, такого экстренного построения у них давно не было.
– Что случилось, товарищ старший лейтенант? – спросил Бронский. Они были одного звания с Никаноровым, поэтому он обращался с командиром особой оперативно-розыскной группы свободно, но без фамильярности.
– Немецких диверсантов нашли. Кажется, это те, которые напали на группу Тихонова, – вполголоса, чтобы никто из красноармейцев не услышал, сообщил Никаноров. – Сейчас поедем их брать. Район известен.
Бронский, Потапов и Рукавишников переглянулись. Они, конечно, хотели поймать фашистских агентов, но им не нравилось, что этот старший лейтенант держит их на голодном пайке, то есть мало что рассказывает. Да и вообще слишком много о себе воображает этот старший лейтенант. Каждый из них поопытней него. Кое-что в жизни повидали. Потапов, например, ещё в Первую мировую войну сражался на фронте, а потом защищал советскую власть от белогвардейцев в Гражданскую войну. Ну а что за душой у Никанорова? Поживём – увидим. Оставалось надеяться, что он не подведёт батальон под пулемёты…
Наконец-то бойцы построились.
– Смирно! – Бронский повернулся и пошёл с докладом к Никанорову.
Выслушав командира истребительного батальона, Никаноров направился вдоль строя бойцов. Перед ним представали встревоженные лица юношей, вчерашних школьников, и усатых, многое повидавших мужчин, некоторые из которых, наверное, воевали в Первую мировую войну.
– Товарищи красноармейцы! – громко заговорил старший лейтенант, остановившись по центру отряда. – Фашисты хотят захватить нашу Родину. Они хотят разбить Красную Армию, но у них ничего не получится! Скоро мы отбросим врага к границе, а потом сами пойдём в Германию, чтобы отомстить за то горе, которое они принесли на нашу землю. Но пока враг ещё силен. Он забрасывает к нам диверсантов, лазутчиков и предателей. Один такой отряд предателей мы с вами должны уничтожить. Обращаю ваше внимание, что коварный враг переоделся в форму бойцов НКВД. Но мы не позволим им хозяйничать в нашем тылу! Сегодня нам предстоит бой с ними. Приказываю, если враг сдаваться не будет – уничтожить его!
Никаноров замолчал, переводя дыхание. Бойцы ждали, что он скажет дальше. Но уже и так было всё понятно.
– По машинам! – скомандовал старший лейтенант, и сразу же строй сломался, развалился в разные стороны. Бойцы начали загружать в полуторки ящики с боеприпасами и гранатами, пулемёты. Правда, делали они это не так быстро, как рассчитывал Александр Никаноров, из-за чего он недовольно хмурился.
