До первых, еще разбавленных меркнущим светом солнца, сумерек Пакость прочесал лагерь вдоль и поперек, несколько раз обошел лес вокруг беседки и даже вышел за ворота. Он вернулся в корпус мрачнее прежнего, подозревая самое страшное – что в своей обиде-досаде нечаянно проклял ее и тем серьезно навредил. А много ли ей надо, нездоровой?
У них на этаже было темно, и, только поднявшись по лестнице, Пакость увидел под дверью Кита полоску желтого свет. Это давало слабую надежду.
В два шага преодолев расстояние, он ввалился в комнату, как обычно без стука.
Двое сидящих там с надеждой обернулись к нему и разочарованно вздохнули. Кит на кровати и Немо на подоконнике – такие же мрачные и напряженные, как он.
– Понятно, – почти выплюнул Пакость, усаживаясь прямо на сомнительной чистоты пол у самой двери. – Не вернулась.
Немо покачала головой и уставилась на свои разбитые колени, уже покрывшиеся темной корочкой.
– Она никуда не собиралась? – хмуро спросил Кит. – Ничего тебе не говорила?
– Если бы говорила, я бы так заморачивался? – процедил Пакость сквозь зубы. – Как сквозь землю провалилась. Не знаю, где искать…
Тусклые глаза Немо, застывшей на насесте-подоконнике, блеснули из-под челки. Острый подбородок поднялся, и она внимательно посмотрела на парня.
– Не переживай так. Ты ее не сглазил, иначе я бы почувствовала. Точно говорю.
Голос у нее был сорван. Видимо, звала Спящую, пока не охрипла.
– А был повод? – насторожился Кит, разглядывая свою обожженную руку.
Пакость тряхнул головой вместо ответа. Проблему слова Немо не решили, но стало немного легче. Главное, что он ей не навредил.
– Ты ее когда в последний раз видел? – уточнил Кит.
– Утром, издалека. Даже не поздоровались. – Пакость досадливо прикусил губу. – Мы-то с Немо первые завтракали.
Тук-тук-тук.
Знакомый короткий стук в дверь уже никого не мог напугать. Да и совсем не до него было.
– Я не пойму, как она ушла босиком?! – не выдержал Пакость. – Босоножки вон стоят. И шлепанцы. Может, где-то тут по этажам гуляет?
– В корпусе ее нет, – уверенно сказала Немо, прислушиваясь к чему-то незримому – взгляд отсутствующий, голова наклонена вбок, – и Кит кивнул, подтверждая ее слова. – Мы искали. Ее нигде нет. Совсем.
– Я тут подумал…
Кит поднялся и подошел к окну, словно оттуда мог увидеть пропажу. Голос у него звучал глухо. Он наклонил голову вперед, отчего короткая шея стала почти незаметна: только что был человек, и вот уже массивная каменная глыба. Не особо высокая, но тяжелая.
– Может, ей плохо стало, и она упала? Может, тут люки где-то есть плохо закрытые? Мало ли… – Он провел рукой по лицу и проверил заряд мобильного. – Я еще пойду поищу.
– Я тоже! – Пакость моментально оказался на ногах.
– И я. – Немо соскочила с подоконника.
Тук-тук-тук.
В этот раз стук звучал громче и требовательней. И тут же, буквально через несколько секунд, такой же раздался откуда-то сверху и из коридора.
Пакость не успел высказать местной страшилке все, что он о ней думает: только повернулся к двери, как стены корпуса сотряс дикий панический вопль, и парень отпрянул. Немо попятилась и влипла в подоконник, стремительно бледнея. Кит тоже отшатнулся, но через мгновение решительно двинулся к двери. Пакость позволил обогнать себя всего на полсекунды.
У порога они столкнулись, обменялись тычками и вместе вылетели из комнаты. Желтый свет выплеснулся в коридорную темноту, и первое, что увидели Пакость и Кит, нечто белое, застывшее на границе света.
Шестой с перекошенным лицом валялся в белоснежной футболке на полу и пялился куда-то в потолок. Ноги поджаты, пальцы вцепляются в плитку, как будто он не мог больше идти и пытался уползти от опасности. Увидев Кита и Пакость, он дрожащей рукой указал куда-то на потолок:
– Т-там…
– Глаза? – подсказал равнодушно Кит, протягивая ему руку. – Бывает. Он безобидный, не обращай внимания…
Как бы ни было на душе паршиво, а от этого тона Пакость рассмеялся. От главного скептика слышать подобные заверения было необычно.
– Ага, не парься. Это просто глюки твои. Вон Кит подтвердит. Ничего нереального тут нет. – Не церемонясь, он ухватил Шестого за руку и потянул, поднимая. – И стук – тоже глюки.
– Н-нет. – Ноги Шестого не держали, и он снова шлепнулся на пол, глядя на парней перепуганными глазами. – Ст-туч-чал я… К вам… Оба раза… А потом кто-то с п-п-потолка…
– Тут лучше трижды не стучать, – посоветовал Кит, проигнорировавший шпильку в свой адрес. – Лучше либо два раза, либо четыре. А то тебя не поймут.
Пакость смотрел на Шестого с жалостью. Правда, жалко ему было не новичка, а то, что такой хороший развод не пришел ему в голову раньше. Сказал бы, что у них принято стучать три раза, и ждал бы, что будет. Теперь уже поздно…
– Все, все, успокаивайся. – Он потрепал Шестого по плечу. – Его нельзя бояться. Иначе он от тебя не отстанет! Поднимайся и дыши ровней. Он безобидный, сказали ж тебе!
– К-кто?
– Тук-тук-тук, – спокойно пояснил Пакость. – Он всего лишь ожившая лагерная страшилка. Как гробик на колесиках или красные перчатки. Детский сад… Поднимайся давай!
Пакость и Кит вновь ухватили Шестого за руки и поставили его на непослушные от пережитого страха ноги. Новичка так трясло и он так цеплялся за них, что Пакость уже почти пожалел его по-настоящему.
– К-кот? – уточнил Шестой, и они удивленно уставились на него.
– Какой кот?
– Я т-т-там к-кота видел… – Трясущийся палец указал на потолок. – Странного…
– С крыльями? – задохнувшись от восторга, спросила Немо, выглядывая из комнаты. Она не приближалась к Шестому, опасаясь поймать его страх, и просто топталась на пороге, не зная, чем помочь.
Пакость фыркнул, Кит посмотрел на нее с укором, Шестой с ужасом.
– Н-нет. Безглазый…
– Безглазый? – Немо озадаченно посмотрела на него, вспоминая рисунок Лиса. – Тогда это не Мышкокошка…
Пакость, поймав ее взгляд, незаметно покрутил пальцем у виска, выражая свое отношение к ее версиям и к галлюцинациям Шестого. Хотя насчет последнего он кривил душой. Просто очень уж не вовремя появилась эта новая страшилка.
Неожиданно Шестой – и откуда только сила взялась у этого пай-мальчика – вцепился в его руку так, что кости затрещали.
– Там! – заорал новичок не своим голосом, оглушив его на левое, а Кита на правое ухо. – Там! Там! Там!
Там, а точнее, на потолке висел кот. Очень странный кот, которого живым назвать язык не поворачивался, но и мертвым он тоже не был. Глаза, кстати, у этого странного кота были – два слепых белых пятна на угольно-черном, неестественно гибком теле-кляксе. Длинный, упругий хвост, больше похожий на еще одну лапу, метался из стороны в сторону. Странное существо, вполне способное слиться с окружающей темнотой, застыло в шаге от них, как муха, словно приклеившись к потолку широко расставленными лапами. Тяжелая круглая голова болталась на тонкой шее – вот-вот оторвется.
