– Условия? Что ты хочешь, Эванс?
Я пристально уставился на него, не сомневаясь в том, что просто обещаний, последуют требования и условия. Таков мир бизнеса. Никакой халявы…. За все приходится платить.
– Ты должен сделать так, чтобы заказ не был выполнен, – костяшки пальцев Эванса хрустнули. Синие глаза потемнели. Он ненавидит меня, но предлагает помощь. Я знаю… Дело не во мне.
– Если я скажу, иди к черту, Эванс? – хрипло спросил я, чувствуя себя загнанным в угол.
– Ты не дурак, Старостов. Я же предупреждал тебя. Ты сказал мне, что завязал с играми в вашем с папочкой закрытом клубе. Зачем ты снова в это влез? Давай, пошли меня к черту, и что будет? Хочешь, чтобы вас грохнули?
– Твое какое дело, Макс? – прямо спросил я. Мне надоели эти игры и хождения вокруг, да около.
– Она моя жена, Старостов. Бывшая. Можешь не поправлять, я помню, – темный взгляд снова замер на моем лице, – И мне не безразлична ее судьба.
– Да что ты, – криво усмехнулся я, – Разве не ты душил и бил ее? Ты заставил врачей обмануть ее и сделать аборт, а потом просто выкинул из своей жизни и из страны. Ты думаешь, я поверю, что тебе не безразлична ее судьба? Ты сделал все, чтобы она не выжила.
Макс свел брови, единственное предательское доказательство его смущения. Он не ожидал, что я знаю, что она открылась мне полностью. Выкуси, урод. Артем поднял голову и потрясенно уставился на Макса. Черт, я забыл, что мы не одни.
– Что? Серьезно? – спросил он.
– Это было давно. И у меня были причины так поступить, – сцепив челюсти, прошипел Эванс, – Ты же не хочешь, чтобы она снова страдала?
– У нее есть имя, Макс. Анжелика – моя жена, мать моей дочери, и я сам разберусь со своими проблемами. Я смогу ее защитить.
– Черта с два. Не будь идиотом, Старостов. Нет ни одной зацепки, которая вела бы к заказчику или исполнителю. Я задействовал и своих людей тоже. Результата нет. Это не игры, понимаешь? Никакая охрана не остановит профессионала.
– Твои предложения? – я яростно сжал кулаки, презирая свою беспомощность. Урод был прав.
– Позволь мне увести их в Англию. Или Америку. Я найду безопасное место.
– Что? – я расхохотался Эвансу в лицо. Он, что, шутит? Макс смотрел на меня совершенно бесстрастно, – Ты идиот, если думаешь, что я позволю тебе приблизиться к моей семье, даже на пару метров. Еще неизвестно, кто опаснее для них. Ты или горстка киллеров.
– Я не собираюсь участвовать в жизни Энжи и вашей дочери. Они просто будут находиться под наблюдением проверенных людей, в безопасности. Я могу подписать любые юридические обязательства и гарантии. И, если ты их так сильно любишь, то поймешь, что в моих словах есть логика. Я предлагаю реальный выход.
–Ты хочешь забрать мою семью! – завопил я, – Не нужно притворяться передо мной, Эванс. Я-то знаю, что ты псих. Только больной на голову ублюдок мог приехать сюда после всего, что случилось в прошлом, и предлагать подобное!
И в этот момент случилось то, чего я ожидал меньше всего. Дверь офиса распахнулась и внутрь, как маленький ураган с радостным воплем «папа» ворвалась Соня и, пробежав через офис, стремительно и резво забралась мне на колени.
– Мы с мамой решили погулять, – сообщила она, с любопытством поглядывая на моих собеседников. Я потерял дар речи, с напряжением уставившись на открытую дверь. Я уже слышал стук каблуков. В ушах звенело, пот струился по спине. Никогда я не испытывал подобной паники. Одно мгновение до крушения моей жизни.
– Костя, что за ерунда? Внизу толпа журналистов говорит ужасные вещи о тебе, – раздался совсем близко родной голос. Боги, она была так хороша в своей простоте. Свободные джинсы и майка с Микки. Волосы, забранные в высокий хвост. Легкий макияж. Она никогда не была одной из этих акул, которые стремятся выжать из богатых мужей как можно больше миллионов. И я, идиот, могу профукать все это. Я посмотрел в ее глаза, полные тревоги. Пока она видела только меня.
– Я все объясню, Лик. Ты можешь подождать? – с надеждой спросил я. Может мне повезет, и она просто выйдет?
– Простите, я помешала, – она качнула головой, приветствуя Артема. Потом ее взгляд перешел к другому… И мир сначала замер, а потом начал медленно раскачиваться.
***
Анжелика
– Какого черта… – прошипела я. Не уверена, что кто-то услышал, потому что голос изменил мне, как и зрение. Белые пятна замелькали перед глазами. Я словно оказалась в тяжелом отходняке от наркоза. Когда реальность представляется одним далеким и размытым пятном. И только гул в ушах и тяжесть в теле. Да, я просто одеревенела. Мне показалась, что из моей спины растут колючки, прорываются сквозь кожу. То жар, то холод за доли секунды. Я физически ощущала, что готова зарычать и ощетиниться, как кошка, выгнуть спину с колючками и запустит когти в человека, который совершенно бесстрастно смотрел на меня. Никакие годы не помогли. Один взгляд и вся моя ярость вернулась. Его синие глаза стали бледнее, как и волосы с серебренными нитями на висках, которые он не прятал. Но больше ничего не изменилось. Никаких следов от страданий или раскаянья. Никаких морщин. Чертов ублюдок.
– Какого черта!!! – теперь я закричала на своего мужа, обратив на него свое праведное негодование.
– Послушай, это деловая встреча, – Костя встал, пытаясь оправдаться. Дочь испуганно смотрела на меня, вцепившись в отца, – Не кричи, пожалуйста, ты напугала Соню.
Когда Костя назвал имя дочери, синеглазое чудовище вскинуло голову, взглянув сначала на нее, потом на меня. Все тем же ублюдочным нечитаемым взглядом. Теперь я знаю, Макс Эванс ничего не пытается скрыть, он просто хренов манекен.
– Я просил тебя не приходить. Помнишь? – напомнил Костя. Я умерила пыл. Он прав. Бизнес есть бизнес. Меня никто не приглашал. Муж не скрывал, что компании сотрудничают. Нет ничего экстраординарного в том, что Эванс здесь. И все же…. Эти журналисты внизу. Я не верю в случайности.
– У меня от него мороз по коже, – подумала я вслух. Эванс, этот ублюдок усмехнулся. Я точно видела.
– У меня тоже, – поддержал меня Костя.
Эванс встал, засунув руки в карманы и спокойно так, словно у себя дома, прошелся по офису до самого окна. После чего повернулся к нам и с совершенно будничным выражением лица. У этого человека и правда нет эмоций, осенило меня. Первый шок прошел, и теперь я почти с мазохистским любопытством ждала продолжения действа. Я беззастенчиво разглядывала его дорогой костюм, отличные кожаные туфли и модную стрижку. Если бы не седые волосы на висках, я бы сказала, что прошедшие годы никак на нем не отразились. А ему уже около сорока.
– Раз все успокоились, можно поговорить о деле, – произнес Макс. Голос его звучал сдержанно, с ноткой усталости.
– Анжелика будет лучше, если ты отведешь Соню к секретарше или к кому-нибудь, – встрял Артем.
– Мы не будем ничего с ним обсуждать! – поднял голос на старого друга Костя. Они какое-то время сверлили друг друга взглядами.
