Книга Школа темных. Избранница грозы, страница 78. Автор книги Ольга Пашнина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Школа темных. Избранница грозы»

Cтраница 78

– Я пустил в школу его последователя и даже не понял этого!

Я закрыла лицо руками. Сейчас в душе бушевали одновременно и страх, и стыд, и легкое отвращение. Я надела его платье, гребень…

– Почему вы мне не сказали?!

– Что бы это изменило? Ты бы жила в вечном страхе.

– Я бы рассказала, что мне присылают! Я ведь думала на Бастиана и на вас!

– На меня? – Кейман удивленно на меня посмотрел. – Ты думаешь, я стал бы анонимно присылать тебе что-то?

– Я не знаю вас. И не ждала ничего такого… я была готова сражаться с Бастианом и богатыми детьми, которые ненавидят бедных, с вами, с необъективными преподавателями, с дислексией. Но не с сектантами же, которые действуют по указке безумного бога и мстят за поступки моих предков! О которых я даже не знала.

Я украдкой смахнула с ресниц слезы. Усталость, копившаяся весь семестр, взрывом выплеснулась именно здесь, в экипаже, несущем нас к школе. И одни боги ведали, а точнее, один-единственный бог, назвавший меня избранницей, что за время нашего отсутствия там случилось.

Ведь не могло же что-то серьезное? Не могло?

– Деллин, – чуть мягче произнес Кейман, – я в состоянии тебя защитить. И я поклялся королю сделать это. Как бы я ни относился к твоей… матери, я не нарушу это обещание. Я обещаю.

– Думаете, Оллис уже успел что-то натворить? Вы можете ошибаться насчет него? Вдруг он просто ухлестывает за студенткой, и это не Акорион? Как вы поняли, кто за этим стоит?

– Гребень, – коротко ответил Кейман. – Это гребень из коллекции украшений Таары. Уникальный артефакт, считавшийся утерянным, один из многих. Найти его мог или сам Акорион или кто-то по его указке. Если платье тебе прислал Оллис, то и гребень, вероятно, он. Я не хочу рисковать. Рано или поздно ты бы выяснила, кто стоит за посылками. Оллис не мог не понимать, что, скорее всего, это случится на показе.

– Леди Найтингрин действительно его тетя? Или она тоже помогает Акориону? А Сайлер? Это он просил включить меня в показ.

– Сайлер ни при чем, это он заставил меня вытащить тебя с Земли. Что до Найтингрин… я не знаю. Сомневаюсь, что она из тех, кого прельщает перспектива восхождения Акориона. Возможно, Оллис действительно ее племянник.

Подумав, Кейман добавил:

– И, возможно, этот идиот просто влюблен в тебя и обладает скверной способностью к романтике. Но я не хочу рисковать, с ним надо поговорить. И ты едешь со мной, потому что оставлять тебя в столице слишком опасно.

– Я идиотка. Феерическая.

– Ты – самовлюбленная восемнадцатилетняя девица с взрывным характером и стервозной сущностью. Плохая новость: это не лечится и замуж тебя, скорее всего, никто не возьмет. Хорошая: секс без обязательств – тоже секс. Еще сто лет назад за внебрачную связь тебя бы казнили, а сейчас прекрасное время! Можно быть стервой.

– Очень смешно. – Я старалась выглядеть строгой, но все равно улыбнулась.

Время текло бесконечно медленно. Ни у кого не получалось заниматься своими делами, мы оба смотрели в пустоту. О чем думал Кейман, я не знала, а сама пыталась осмыслить полученную информацию.

Значит, я – последняя представительница рода бога стихий? Отсюда и благословение, и силы. А древний бог, запертый невесть где, одержим жаждой мести роду. И для этого нашел меня, чтобы… попугать?

Вопросов больше, чем ответов. Раньше я считала, что все ответы есть у Кеймана и он просто мне не говорит, но сейчас оказалось, что существуют загадки, разгадать которые не под силу даже ему.

Как Акорион или его приспешники меня нашли? Почему Оллис, если он и впрямь был из его секты, не убил меня, а подкидывал подарки? Не мог ли гребень каким-то другим образом попасть к нему? Что, если все это – звенья совершенно разных цепочек?

Записки подкидывал один, гребень дарил другой, цветы – третий. Теоретически это возможно? Черт, я цепляюсь за соломинку. Если существует простое и логичное объяснение, то это оно.

Казалось, будто за мной кто-то наблюдает. Чувство тревоги поселилось внутри и грозило перерасти в паранойю. Это теперь так всегда будет?

Словно в пику дороге во Флеймгорд, полет до школы хоть и занял меньше времени при попутном ветре, по ощущениям продлился неделю. Я не сразу поняла, что сижу не шевелясь довольно долго. Мне было страшно. Страх поселился внутри, отравлял собой душу. Я помню это чувство нарастающего глухого страха. Так боится человек перед объявлением диагноза. Так боятся, стоя на краю пропасти.

Вот так нужно было изображать Таару. Она не с гордостью и дерзостью смотрела в пропасть. Она встречала ее со страхом, в этом я почти уверена.

Экипаж пошел на снижение, и я, ведомая интуицией, приникла к окну.

– Кейман… – Горло свело судорогой.

От школы в темное, усыпанное звездами небо, поднимался дым. Ни одного горящего окна, никаких звуков, даже ночные птицы притихли. Только дым и выжженная дорожка на траве там, где мы приземлились.

Меня подташнивало от близости к чему-то жуткому. Никаких мыслей и идей относительно того, что мог сделать Оллис, в голову не приходило. Но воздух вдруг словно стал слишком плотным, душным, пропитанным гарью. Я судорожно пыталась сделать вдох, но грудь словно сдавил металлический корсет.

Подумалось, Кейман заставит остаться в карете. Я уж было приготовилась сражаться, но магистр даже не обратил внимания, что я иду рядом.

– Здесь никого, – спустя несколько минут сказал он. – Я никого не чувствую.

Получив отмашку, я бегом понеслась ко входу. Взбежала по крыльцу, запутавшись в длинной юбке, и распахнула двери. А в следующую минуту из груди вырвался сдавленный стон. Картину, что открылась в холле, я сохраню в памяти навечно.

Стены школы пожирало бесцветное пламя. Оно поблескивало в свете лун, лившемся из окон. Оставляло после себя лишь черные следы и пепел. Весь холл, лестница и все, на что хватало взгляда, было в огне. Медленном, неспешном, будто издевательском огне. Сквозь языки колдовского пламени виднелись тела. Я подавила зарождающийся внутри крик, и это – видят боги, живые или мертвые – стало апогеем самоконтроля! Больше всего на свете мне хотелось развернуться и сбежать, оказаться как можно дальше от пустых стеклянных взглядов тех, кто еще совсем недавно ужинал со мной за соседними столиками, танцевал на балу или варил сонное зелье на практической паре.

Кейман не почувствовал ничье присутствие, потому что никого не осталось. Все, кто был в школе этим вечером, стали жертвами моей глупости. Это было послание мне, Деллин Шторм, виновной лишь в том, что я родилась, – Кейман был совершенно прав, лучше бы этого не случилось.

– Он сказал, – глухо сказала я, чувствуя, как от шока шумит в ушах, – что всем, кто испортил мой бал, будет больно падать.

Голос сорвался, и я всхлипнула, не в силах больше смотреть на жуткую картину, оставленную темным богом. Я могла в красках представить, как Оллис, повинуясь указаниям запертого где-то Акориона, как можно эффектнее выкладывал тела. Чтобы огонь не добрался до них сразу, чтобы я увидела…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация