Пролог
Здравствуй!
Здравствуй, говорю я тебе, хотя знаю: ты меня не услышишь.
У меня все хорошо, наверное, даже лучше, чем ты можешь себе представить. Здесь все по-иному — всегда светит яркое теплое солнце, никогда не дуют шквальные ветра когда-то родной мне планеты, а воздух так упоительно свеж, что не хватит жизни, чтобы им надышаться… Именно так мне хочется сказать, хотя здесь больше нет понятия жизни и смерти. Впереди у меня вечность, и я до сих пор не могу соизмерить это понятие и попытаться его представить.
Они говорят, ты меня не услышишь, но почувствуешь. А мне хочется кричать, чтобы мой безмолвный крик долетел до тебя через все измерения, чтобы ты однажды сказала себе: жизнь продолжается! Тебе же так трудно было в это поверить, когда меня не стало. А мне так хотелось вернуться обратно, прожить отпущенные мне дни еще раз, вместе с тобой! Не растрачивать их на бесплодную подростковую ревность и белую зависть, не терять ни мгновения наших дней на бестолковые ссоры, а просто обнять тебя и не отпускать… сказать тебе правду. У меня на земле никогда не было никого ближе тебя, но я так боялась тебе в этом признаться.
Глядя на тебя с этой необъятной вселенской высоты, я хочу сказать тебе лишь одно: не бойся.
Не бойся жить. Даже после того как мир перевернулся и не стало меня, но в нем осталась ты. Выжила, отвоевала это право у того, кто возомнил себя вершителем судеб и посланником смерти, но оказался слишком слаб, чтобы отнять у тебя данный свыше дар под названием Жизнь.
Не бойся своих слез. Тебе будут говорить, что они напрасны, ведь меня не вернуть. Плачь, просто выплесни из себя прочь это бессилие и тоску, чтобы однажды отпустить неподвластное нам прошлое. А потом разозлись. На этот несовершенный мир, на обстоятельства, на собственную слабость. И иди дальше.
Не бойся мстить. О да, я знаю: это вопреки священному писанию. Но ты пойдешь путем борца за справедливость. Он не имел права отнимать мою жизнь. Он не карающий архангел, он просто решил однажды, что вправе распоряжаться чужими жизнями. И если совесть начнет грызть тебя и ты захочешь сойти с этого пути, просто знай: это не я хочу быть отомщена. Это ты пишешь новую линию своей жизни, и без своеобразного обряда очищения, который ты пройдешь, не обрести покой.
Не бойся новых жизненных ударов. Не скрою, они будут. Но мы выстоим вместе, я всегда незримо держу тебя за руку, чтобы ты чувствовала мою поддержку и подпитывалась моими силами. Ты выстоишь в очередном кошмаре, чтобы стать сильной и самодостаточной.
Не бойся терять. Возможно, он не потерялся и ваша с ним встреча совсем близко.
Не бойся любить. Ты заслужила это право, как никто другой. Знаешь, закон равновесия существует. Когда небеса забирают одну жизнь, они проявляют великодушие и дарят ее другому. Я никогда не задавала вопросов, но то, что выжил именно он, не случайность. Когда твоя месть свершится, останется пустота, которую сможет заполнить только он. И я сделаю все, чтобы снова скрестить его путь с твоим. Настоящему чувству никогда не потеряться на бескрайних просторах вашей галактики. Не бойся быть счастливой с тем, кто любил и будет любить тебя больше, чем кто-либо другой.
Не бойся рисковать. Не бойся быть не такой, как все. Не бойся делать этот мир лучше.
Не бойся верить, что твой Ангел никогда не спит.
Не говорю тебе “прощай”. Нет. До свидания.
До свидания, говорю я тебе, хотя знаю, что ты меня не услышишь. Но ты почувствуешь. Ты поймешь, что именно моя рука удержит тебя за плечи перед шагом в пустоту. Именно она превратит яд в твоем кубке в целительный бальзам. Я отведу чужую руку, которая однажды выстрелит в тебя. Моя сила перейдет к тебе, когда ты будешь ослаблена и беззащитна. У нас было так мало времени на земле, но у нас будет целая вечность. Пусть далеко друг от друга, но всегда незримо рядом!
Я люблю тебя. И прошу, кричу через далекие расстояния неподвластных разуму измерений: не бойся! Не бойся поставить все на любовь.
Потому что я открою тебе секрет. Именно она основа мироздания и самая высшая сила, которая направит твой путь и позволит обрести на земле то, чего так незаслуженно лишили меня…
Глава 1
“Гелендваген” последней модели, сопровождаемый тремя бронированными “хаммерами”, по защите сравнимыми с БТР, подбрасывало на бездорожье. Впрочем, дорога здесь имелась. Некогда асфальтированная скоростная трасса, столь любимая стритрейсерами и мотогонщиками. Всего несколько лет назад здесь еще можно было наблюдать автомобильные гонки в стиле киноэпопеи “Форсаж”. Отличались только транспортные средства: модификация автомобилей по количеству вбуханного в тюнинг бабла заставила бы Вина Дизеля настаивать на более престижных машинах под угрозой срыва съемок. Золотая молодежь играла в свои рисковые игры, не задумываясь о завтрашнем дне, и никак не могла предположить, во что превратится их процветающий город уже совсем скоро. Срочная эвакуация, грохот артобстрелов, разрушенные здания, полная анархия — до тех самых пор, пока в некогда мирном (относительное понятие, учитывая, что здесь в последнее время была власть криминала) городе N не установится власть тех, кого западные СМИ окрестили “террористами”.
Криминальный авторитет по кличке «Спикер», получивший ее в связи со своим особым положением в аппарате власти, проводил долгим взглядом удаляющуюся картину разрушенного железнодорожного вокзала. От некогда красивого строения в стиле хай-тек, казавшегося невесомым кубом из металла и зеркального стекла, остались мрачные руины с торчащими в серое неприветливое небо стеблями арматуры — артобстрел не оставил от него камня на камне. Железнодорожные пути были разрушены без возможности восстановления.
На волевом лице Спикера отразилась мимолетная тень ностальгии. Не так давно он сам ступал по мраморным плитам ныне разрушенного вокзала, любил выпить изумительный кофе в одном из ресторанов внутри здания, лениво наблюдал за суетой спешащих отъезжающих и приезжающих… Два с половиной года. Прошло совсем немного времени, а казалось, вечность. Ничего не имело смысла. Транспортный узел обороняли бригады лучших бойцов, профессионалов, многие встретили свою смерть на этом огневом рубеже. Не удалось отстоять, сровняли с землей, превратив в груду обломков и осколков.
Очередной блокпост. Седьмой на сегодня. Их еще будет как минимум три, прежде чем они достигнут центральной части самопровозглашенной мини-империи. Спустя еще два кордона ухабистая дорога осталась позади, и чудо немецкого автопрома заскользило по относительно гладкому асфальту. Разрушенных зданий стало меньше, но угнетающую картину это не меняло. Пустые оконные глазницы, кое-где — остовы сгоревших автомобилей, рваные черные дыры на месте попадания снарядов. Спикер, в миру Антон Сергеевич, отвлекся от созерцания невеселого пейзажа и нажал кнопку вызова на спутниковом телефоне. На этой частоте разговор невозможно было запеленговать и прослушать.
