Историк Бенн Стейл пишет в своей книге «Битва при Бреттон-Вудсе: Джон Мейнард Кейнс, Гарри Декстер Уайт и формирование нового мирового порядка»
[49], что Декстер Уайт задумал этот международный форум еще в 1936 году, чтобы сделать доллар универсальной валютой и вытеснить конкурента – фунт стерлингов. Бенн Стейл и другие биографы Г. Уайта полагают, что одной из главных целей, которые преследовал их герой, заключалась в том, чтобы обеспечить в послевоенном мире устойчивый альянс США и СССР. Чтобы этот альянс был гарантией мира на долгие десятилетия. Вполне вероятно, что не без лоббирования интересов Г. Уайта американский президент Ф. Рузвельт на Тегеранской конференции 1943 года обещал Сталину сразу же по окончании войны предоставить кредит на несколько миллиардов долларов.
В то же время Уайт очень настороженно относился к Великобритании и делал все возможное, чтобы в результате войны она утратила позиции великой державы. Биографы даже утверждают, что Г. Уайт как чиновник, который курировал международные вопросы в Казначействе США, ограничивал финансовую помощь Великобритании в начале 1940-х годов. «Это была сознательная попытка спровоцировать принудительную ликвидацию Британской империи после войны», – пишет Б. Стейл.
На конференции в Бреттон-Вудсе Уайт озвучил предложения США по послевоенному устройству мировой финансовой системы. Суть этого устройства в создании золотодолларового стандарта, который предусматривал приравнивание доллара, печатаемого Федеральной резервной системой США, к «желтому металлу». США (в лице Казначейства, накопившего 70 % золотых резервов капиталистического мира) брали на себя обязательство свободно разменивать доллары на золото денежным властям других стран. Как мы уже говорили, размен должен был осуществляться по фиксированной цене 35 дол. за тройскую унцию (т. е. по той цене, которая была установлена в США согласно Указу Президента Ф. Рузвельта в 1934 г.). Система предусматривала фиксированные курсы валют (золотые паритеты). В случае серьезных отклонений валютных курсов от фиксированных значений допускались ревальвации или девальвации, т. е. законодательно фиксируемые изменения курсов и золотых паритетов. Но это были крайние меры. Для поддержания фиксированных курсов предлагалось использовать кредиты специального международного института. Позднее этот институт получил название Международный валютный фонд (МВФ).
У руководителя британской делегации, известного экономиста Джона М. Кейнса был иной вариант. Не будем его описывать детально. Суть заключается в том, что международные расчеты должны осуществляться с помощью некой наднациональной денежной единицы. Которая должна эмитироваться (выпускаться) Международной клиринговой палатой. Англичане не могли уже надеяться на то, что фунт стерлингов будет выполнять функцию универсальной международной валюты. Они не надеялись даже на то, что фунт стерлингов будет валютой № 2 после доллара. Поэтому в качестве альтернативы доллару предложили банкор. Английский вариант был более демократичным, но для США он был не интересен. Вашингтон стремился выжать все возможное из сложившейся раскладки в мире, где они оказались главными «бенефициарами» Второй мировой войны. При гораздо большей убедительности английского варианта победил вариант Г. Уайта. Заслуга чиновника из американского казначейства здесь налицо. Но не следует ее переоценивать. Делегации голосовали за вариант Г. Уайта потому, что рассчитывали получить благосклонность богатой Америки в виде финансовой помощи.
Некоторые авторы полагают, что Г. Уайта нельзя называть главным архитектором послевоенной валютной системы. Мол, он лишь озвучивал те планы, которые рождались в мире финансовой олигархии. Ряд историков обращают внимание на фигуру такого «серого кардинала», как Марринер Экклз (Marriner Eccles). Кем был Экклз? Председателем Совета управляющих Федеральной резервной системы США. Он занимал этот пост с 15 ноября 1934 года по 31 января 1948 года. Историки, политики, экономисты, которые изучают эпоху Ф. Рузвельта и экономическую политику «Нового курса», недооценивают эту фигуру. Основным успехом, который приписывают историки, политики и финансисты Экклзу, состоял в том, что этот руководитель сумел провести централизацию управления банковской системой. Конкретно речь идет о Законе 1935 года о банках, который энергично продвигал Экклз. Важнейшим пунктом этого Закона было положение о том, что центр принятия решений, касающихся всей банковской системы США (прежде всего, операции банков на открытом рынке), переходят от Федерального резервного банка Нью-Йорка к Совету управляющих ФРС в Вашингтоне
[50].
Американская делегация в Бреттон-Вудсе
Экклз идеально вписывался в команду Ф. Рузвельта, по своему влиянию не уступал Г. Моргентау, но предпочитал оставаться в «тени». был он в «тени» и во время Бреттон-Вудской конференции. Он присутствовал на заседаниях Конференции, но лишь в качестве члена делегации США. Биографы Уайта отмечают, что глава американской делегации на Конференции неоднократно уединялся для проведения бесед с М. Экклзом.
Впрочем, следует признать, что предложенная американской делегацией модель мировой финансовой системы резко усиливала значение и авторитет Казначейства США. Именно оно брало на себя обязательство свободного размена долларов на золото и выступало главным гарантом устойчивости бреттон-вудской системы. Даже более важным гарантом, чем МВФ. А аппетиты банков Федерального резерва были ограничены. Напомним, что с 1911 года для банков США была установлена норма покрытия золотом 40 % денежной эмиссии. В 1945 году, т. е. на следующий год после Бреттон-Вудской конференции, она была понижена до 25 %. При этом следует напомнить, что покрытием с 1934 года выступало уже не золото, а золотые сертификаты; сам металл из сейфов банков перекочевал в хранилища американского казначейства. Но это все равно было серьезным ограничением для банковского капитала США. Подобного рода отношения в альянсе «Казначейство США – ФРС» складывались в условиях, когда в мире господствовали идеи кейнсианства, которые повышали авторитет государственной казны.
Гарри Уайт всячески поддерживал и обхаживал советскую делегацию на Конференции
[51]. Он очень рассчитывал на то, что СССР ратифицирует Устав МВФ и, таким образом, станет полноправным участником бреттон-вудской валютной системы. Ради этого он постоянно лоббировал решение о предоставлении Советскому Союзу Соединенными Штатами кредита после окончания войны. Увы, этим надеждам Уайта не суждено было состояться. Президент Ф. Рузвельт не дожил до окончания войны, кредит Советскому Союзу предоставлен не был, Устав МВФ нами не был ратифицирован, СССР оказался за пределами бреттон-вудской валютной системы. Мир стал двухполюсным. А сам Уайт оказался через три года после Конференции отстраненным от всяких дел в министерстве финансов.
