Чудом! Его просто чудом пронесло мимо серьезных неприятностей. И только перекрестился Витя левой пяткой, «теряя навеки» свою любовь.
Наивный.
Через две недели после возвращения, уже в родном городе, к Виктору подбежал какой-то цыганчонок лет восьми и сунул в руку засаленную бумажку, в которой на словах передавался привет от Жули. Упоминались тату Скарабея и Уджата на спинах бывших любовников в качестве маркера достоверности. Кроме того, как-то вскользь намекалось о каком-то особом подарке для Виктора, который он может найти на старом еврейском кладбище у Рудольфовой горы – справа от знаменитого дома-часовни.
Подарок предлагалось найти в гранитном камне с рыжими вкраплениями. Указывалось даже время, когда Виктору нужно там появиться.
Он там и появился.
Почему-то без раздумий и колебаний.
И без труда нашел кусок до изумления легкого гранита, оставляющего впечатление… специального пластмассового контейнера. Потом Виктор много раз задавал себе вопрос – а что было бы, если бы он не стал искать этот подозрительный предмет? Или вообще – ухватил бы цыганенка за ухо, да и отвел его куда следует?
Ведь могло же все получиться иначе?
И каждый раз честно отвечал себе – не могло.
Точка невозврата была пройдена с первым уколом бразильской иглы на левой лопатке.
Тавро!
Его заклеймили как ценного быка-производителя, назначив ему хозяина без его воли. Неизвестного хозяина.
А контейнер…
Всего лишь промежуточная веха. Он дома с полчаса крутил его в руках, подумывал даже использовать зубило, пока совершенно случайно не нажал на самое крупное рыжее вкрапление. Раздался щелчок, и на камне появилась микроскопическая ровная бороздка, окольцовывающая этот странный предмет ровно посредине. Оставалось только повернуть две половинки контейнера по резьбе.
И вот оно – послание Жули. Любовное.
Почти.
А еще – пакет со знакомым порошком, по которому Виктор, если честно, уже откровенно скучал, не подозревая о начинающейся наркотической зависимости.
В записке между пламенными излияниями чувств со смехом упоминалось о родственности душ русского парня и бразильской девушки – атеиста и безбожницы. Знаки на лопатках – лишнее доказательство тому. Виктору предлагалось в упрощенном виде нарисовать эти знаки в тринадцати местах города, сфотографировать и через две недели положить снимки в контейнер, после чего оставить его там, где и нашел. У часовни.
Все это – как символ их общей любви.
Бред какой-то!
В качестве награждения Жули вновь намекала на «белый сюрприз», о конкретике которого Виктор, разумеется, догадывался и с каждым днем все больше и больше вожделел его. Кроме того, предлагались деньги. «На пленку и реактивы». Сумма не указывалась.
Не сразу, но странное задание Виктор все же выполнил.
Подозрения, конечно, присутствовали, но они с лихвой компенсировались странным белым порошком, которого на две недели уже просто не хватало. И это начинало вызывать у Виктора чувство раздражения и острого дискомфорта.
Вернув контейнер на место, Виктор стал ждать награды.
Ни в первые, ни во вторые сутки ничего не происходило. На третий день, заметно нервничая, Виктор сам отправился на кладбище, но заветного камня, к великому разочарованию, не обнаружил. На следующий день все повторилось. И еще, и еще…
Камень появился лишь через неделю, когда Виктор находился в глубочайшей депрессии из-за нехватки порошка и болезненной тоски по Жули. Что воспринималось острее – уже понятно не было.
В очередной посылке были все тот же порошок и деньги в размере ста рублей – немаленькая сумма для комсомольского клерка, имеющего зарплату в техникуме в сто двадцать целковых. А также в контейнере было подробное деловое письмо о роли Виктора в создании глубоко законспирированной организации атеистов-сатанистов из представителей советских студентов, тяготеющих к атрибутам «красивой жизни».
О Жулии и о романтических ее отношениях с Виктором в послании не сказано было ни слова. Был прямой шантаж и угрозы на случай, если Виктор вздумает сообщить о происходящем в милицию или КГБ. Главный аргумент – татуировка скарабея на спине, что на самом деле означало не знак привязанности к девушке-англичанке, а приверженность адепта к ордену сатаны!
А еще там была пара фотоснимков, на которых был изображен сам Виктор, с вороватым видом малюющий куском угля знак «глаз Хора» на городской Доске почета.
И это – секретарь комсомольского комитета ВЛКСМ!!!
То есть за ним следили! Это как минимум.
И последний гвоздь в крышку гроба – в записке прямым текстом писалось, как называется порошок, столь полюбившийся Виктору.
Это был КОКАИН!
Бо-омм-м-м!
«По ком звонит колокол?»
Он звонил по Виктору. Усыпальным звоном.
За употребление наркотиков уголовной ответственности в Советском Союзе не было, но обнародование самого факта запретной привязанности стало бы бесславным концом для комсомольского лидера. К тому же Виктор уже явно подсел на это дьявольское зелье.
Это была ловушка!
Потому что в послании было еще и новое задание – найти и приобщить к организации первого единомышленника. Методика прикладывалась – все было продумано до мелочей! Виктору даже голову ломать не нужно было.
Только исполнять.
Основная техника рекрутирования – подкуп и шантаж, кнут и пряник. И массированное психологическое воздействие идеологического плана – критика власти, популяризация эгоизма, мещанского отношения к вещам, мотивация к безграничной свободе и вседозволенности. Ну и конечно свобода секса, что представлялось особо привлекательным для закомплексованной комсомольской среды.
Поэтому начинать надо было с женского пола. Иными словами, у Жреца местного храма сатаны должна была появиться Жрица. Вот первой и попала под раздачу… девушка Надрезова.
Ольга.
А дальше… пошло-поехало!
Ровно, гладко и местами даже приятно.
Пока в поле зрения не появилась… Та-да-ам!.. Зеленая вельветовая курточка!
Да-да!
Она самая.
Первым о ней сообщил главный боевик секты – Сеня. Как штатному маньяку, ему дозволялось время от времени совершать насилие над людьми. И делал это Сеня тонко и продуманно – он же псих, а не дурак! Вот и в тот раз задумал чужими руками довести аллергию однокурсницы до летального исхода – подговорил «жениха» подлить спирт в кружку с вином.
Не дали!
Обладатель зеленой курточки не позволил. Стало обидно. Вот Сеня и пожаловался старшему. Представляете, каково было изумление Жреца, когда он эту курточку обнаружил на митинге в технаре? Странное совпадение. И тревожное. И ко мне подослали… Циму. Дабы взять ситуацию под контроль. Ну и… дальше – понятно, что вышло.
