– Подай халатик, пожалуйста. Не помню, куда его вчера бросила…
Митя огляделся, поднял халатик со столика с магнитофоном, подал ей и спросил:
– Отвернуться?
– Да теперь уже и смешно как-то… – Марина не могла видеть его улыбки, но улыбнулась в ответ тоже не без лукавства.
И исчезла за дверью совмещенного санузла. Когда вернулась, Митя хозяйничал вовсю: проворно мастерил бутерброды из сыра, колбасы и чуть зачерствевшего батона, бдительно оглядываясь на закипавший кофейник.
– Как раз вовремя, – сказал он, снимая с горелки кофейник. – Все готово. Вот тут бутерброды, тут, соответственно, кофе. Только что вскипел, ты осторожнее… Мариш, вопрос можно? Если я что-то не то ляпну, ты так и скажи… У тебя в холодильнике только всякая мелочь для бутербродов. Ты где вообще ешь?
– Здесь столовая, без выходных работает, – сказала Марина и бледно улыбнулась. – Специфика местная, сам понимаешь. Вот только кормят там…
– Как в любой советской столовой, – понятливо закончил Митя. – Ну, значит, так… Поставлю-ка я тебя на снабжение… Здесь кулинария есть?
– Ага. Только такая же унылая…
– Ничего, это мы поправим, – сказал Митя. – Найдутся кулинарии и получше. В чем еще один плюс почтарской работы? Назубок знаешь все кулинарии, магазины, хорошие пельменные и тому подобное. А когда привозишь телеграмму в какую-нибудь богатую контору, можно и в тамошнюю кулинарию зарулить – пропусков же нет, а народу куча, всех в лицо не упомнишь… В общем, считай, что у тебя теперь есть персональный ОРС. Красивая девушка и питаться должна красиво.
– Митя, ну зачем?
– Я тебе любовник или кто? – серьезно спросил Митя. – Ну, как в школе – отвечай полным ответом.
– Любовник, – сказала Марина с улыбкой, после которой захотелось немедленно унести ее в постель.
– Ну вот. А потому давай без жеманства. Это еще половина планов. Выберу время и приеду к тебе с натуральным цыпленком табака. Собственного изготовления. Оценишь мои способности и в этой области.
– А ты умеешь? – с неподдельным интересом спросила Марина.
– Да много чего я умею, – сказал Митя. – Жизнь заставила. Я ж тебе говорил как-то, что мать года два с половиной назад замуж вышла и к законному супругу перебралась? – он засмеялся. – До сих пор не вполне привык. Ты представляешь, по сорок пять обоим, а роман крутили, как молодые – в кино ходили, по проспекту вечером гуляли, в кафе сидели. На танцы, правда, не ходили. Смешно чуточку.
– А что тут смешного? – серьезно сказала Марина. – Сорок пять – какие это года? Жить да жить…
– Да я понимаю. И все равно, как-то это чуточку… В общем, живут они недалеко, в двух шагах, на нашей же улице. Мать приходит раза два в неделю, главным образом братику что-нибудь сготовить – он же малышечка, аж на пять лет меня моложе. Ну, конечно, и меня не забывает. Но все равно не то. Я и раньше кое-что умел, а потом и вовсе развернулся. Пироги, пельмени, жареха всякая… От бабушки кулинарная книга осталась, большущая такая…
– Ага, знаю. У матери такая же. «Книга о вкусной и здоровой пище».
– Она. Теперь стоит задача: научиться варенье варить. Люблю я варенье, чего там. Только пока идут первые опыты… Зато брага получается по высшему классу.
– Ну вот, – сказала Марина с наигранной грустью. – Только я размечталась, какой мне положительный и солидный любовник достался: готовит сам, и вообще… А ты про брагу… Мужчины…
– Мы такие, – сказал Митя. – Но брага – это потом. Первым делом я в ближайшее время тебе цыпленка табака привезу, оценишь. Он у меня по всем правилам готовится: сначала отобьешь его немножко, потом под гнетом в маринаде держишь, потом на сковородочку, опять-таки под гнет. Лучком его зеленым посыпешь… Я тут знаю магазин, где натуральные грузинские соусы продают…
– Митька, хватит! Ты же меня пытаешь натурально. У меня скоро слюнки до пола потекут!
– А если еще рубленым маринованным чесночком присыпать и парочку свежих помидоров на него выжать и картошечку к нему поджарить, чтоб хрустела…
– Митька, садист! Натурально пытаешь же! Я такое обожаю!
Митя вкрадчиво спросил:
– А что мне будет, если перестану пытать?
– А что ты хочешь? – тоном неопытной девочки спросила Марина.
– Мне сегодня во вторую смену, – сказал Митя. – С двух. А сейчас и девяти нет… Попробуй догадаться.
– Будем думать, будем думать… – Марина подперла щеку кулачком и старательно изобразила на лице нелегкое раздумье. – Ага! Уж не хочешь ли ты с беззащитной девушки халатик снять?
– Сорвать, – поправил Митя, вставая из-за стола. – Такой вот я извращенец – не снять, а сорвать… Интересно, беззащитная девушка против будет?
Марина тоже встала, подошла вплотную, ощупью нашла его плечи, прижалась, опустила голову на грудь. Прошептала:
– Девушка против ни за что не будет. Девушка год монашкой жила. Тебе не понять, с тобой такого не было…
Через час с лишним Митя неторопливо вышел из подъезда, остановился у лестницы, закурил и медленно пускал дым. Настроение было самое распрекрасное, все тело налито приятной усталостью. И самые неожиданные мысли в голове, которым раньше просто неоткуда было взяться, потому что прежде такого не случалось.
Наедине с собой можно себе во многом признаться, не делясь этим даже с близкими друзьями. А признаться следует в первую очередь в том, что он, называя вещи своими именами, три с лишним года был самонадеянным дураком. Прав оказался старшина Талашко с той его фразочкой насчет женщины, кругом прав. Весь Митин трехлетний опыт по части взрослого общения с противоположным полом, признаемся наедине с самим собой, ни черта не стоил. Ну да, списочек был длинный, и что? Годился только на то, чтобы шманки вроде брательника, в жизни еще ни с одной девочки плавки не снявшие, почтительно таращились снизу вверх. И не более того.
Три года, как оказалось, всего-навсего примитивно и без фантазии жарил девочек – при таком же примитиве с их стороны. Ну, разве что иные были потемпераментнее других, а иные делали то, от чего другие отказывались. Впервые в жизни провел настоящую ночь не с очередной телкой, а с женщиной с большой буквы. И, как теперь ясно, далеко не последнюю. Были все поводы для законной гордости – и для легкой насмешки над собой. А впрочем, особо иронизировать и уж тем более печалиться не стоило: начинался новый этап в жизни с великолепной учительницей…
Он поднял голову, услышав приближавшийся прямо к нему рокот мотоциклетного мотора – и сразу опознал по звуку машину посильнее, чем его «сто шестой», еще до того, как увидел и узнал моторизованного ковбоя.
Леха-Каскадер со своим обычным шиком резко затормозил в сантиметре от Митиной туфли. Митя и не подумал шарахаться, зная, на что способен в руках – в руке! – Каскадера «ежик-трешка».
– Ах, вот это кто, а я-то думаю… – сказал Каскадер явно непонятную фразочку. – Здорово, Доцент. Как жизнь?