До Киева мы добрались за сутки, и это, я считаю, быстро. Я почти всё время провёл сидя, лечь негде было, но главное — доехал. Покинул вокзал и направился к ближайшему автохозяйству города. Конечно, их изрядно армия пограбила, забирая технику вместе с водителями, но машины ещё были, там я и думал найти попутку.
Отыскать попутную машину удалось, тут повезло. Не сразу, но уже к обеду мы оставили за спиной город и попылили по дороге к Гомелю. Как выяснилось, шоферу нужно было забрать что-то с местных складов. Я устроился в кузове, потому как в кабине сидел сопровождающий при грузе, так и катили. Достаточно удобно, я даже поспать смог — в поезде сидя не вышло, постоянно просыпался.
К вечеру добрались до Гомеля, я сошёл на въезде в город и направился к железнодорожному вокзалу. Тут прямая ветка на Минск была. Узнал на кассах, что ближайший пассажирский будет только завтра вечером — он раз в сутки ходит, — а тот, что сегодня был, я уже пропустил. Покинув вокзал, я направился на поиски жилья, мне сказали, что рядом есть пара гостиниц. Вполне можно снять номер.
— Дядя, закурить есть? — спросили у меня, и из подворотни, к которой я как раз подходил, вышли трое. Темень серьёзная, только силуэты и видно. По голосу, молодняк работает.
Их позицию я сразу оценил — из подворотни хорошо видно вход на вокзал, меня, видимо, за приезжего приняли, что, в принципе, так и есть, и решили ограбить. Фонарей нет, в городе затемнение объявлено. Странно, что они не боятся патрулей — комендантский час же. Меня на вокзале проверили и посоветовали быстрее дойти до гостиницы, объяснив, где та находится. Отреагировал я мгновенно — промедление смерти подобно, швырнул тяжёлый чемодан в грудь того, что показался мне массивнее, тот не ожидал летающего подарка и, хекнув, повалился на спину, я же вытряхнул из рукава нож и метнул его во второго, худого и высокого. Кидал наудачу, но не промахнулся — клинок вошёл ему прямо в горло. На ремне у меня висел охотничий нож — купил на рынке Москвы, ручная работа, не смог пройти мимо этого чуда, — выдернув его из ножен, я метнул его в третьего. Ближний бой мне был не нужен. Рисковать с броском в горло не стал, и клинок с хрустом вонзился в грудь последнего противника, который, похоже, ещё не понял, что произошло с его товарищами, слишком быстро всё закрутилось.
Подойдя ближе, я пробил в голову тому, что получил чемоданом в грудь. Тот его уже сбросил с себя и пытался встать. Хрюкнув, он снова повалился на землю и затих. Я быстро обыскал всю троицу, начав с этого здорового. Что-то у него в руке было. Ощупал и обнаружил ТТ, благо тот не был приведён к бою. Пистолет я сразу убрал в карман и продолжил обыск. Запасного магазина не было, но в карманах нашёл четыре патрона. Мелочёвку всякую собрал, часы наручные снял. Потом остальных обобрал. Трофеями стали три ножа — один на финку похожий, — наган с двенадцатью запасными патронами, денег около сотни рублей, карманная мелочёвка и трёхцветный вполне живой фонарик. У всех троих были наручные часы. Свои ножи я забрал, вытерев клинки об одежду на трупах. Да-да, трупах — всех троих я добил, мне свидетели не нужны. Потом вымыл руки в луже.
Добравшись до гостиницы, я оформился и вскоре устраивался на койке в четырехместном номере. Три других кровати были уже заняты. Сидор и чемоданчик под койку убрал, разделся, сложив одежду на подоконник, так как все стулья заняты были, и сразу уснул.
Проснулся я вместе с соседями, те, не особо смущаясь, шумели, громко говорили — в общем, совершенно по-хамски себя вели. Причём видно, что знакомы друг с другом, видимо вместе прибыли.
— А потише нельзя? — спросил я.
— Восемь утра. Согласно законам общежития, мы ничего не нарушаем, — ответил один.
— Тоже верно, — нехотя признал я его правоту. — Однако элементарные правила вежливости тоже нужно соблюдать.
— Где мы, шахтёры, а где вежливость? — отрубил тот, и все трое захохотали.
Сев, я оделся, потом забрал вещи и покинул гостиницу. Парни эти мне были неприятны, и находиться с ними в одном номере, а те явно не на один день заселились, было некомфортно. У администратора, когда сдавал койку, узнал, что ночью неподалёку зверское убийство произошло — убили подростков шестнадцати и семнадцати лет. Хм, зверство? Интересно, а сколько на них крови? Оружие-то, скорее всего, с жертв добыли.
Позавтракал я в местном парке, сделал бутерброды с салом, развёл костерок и для чая воды вскипятил. К вечеру, используя старый способ, договорился с проводником и отправился в сторону Минска. Прибывал поезд под утро, но до Минска я так и не доехал. Сошёл на станции перед ним. Мало ли вокзал там контролируют. Я сейчас уже ни в чём не уверен. Информация об иномирянах разошлась, так что охоту на меня могут устроить более чем серьёзную, весь аппарат госбезопасности страны задействовать. Хорошо, что в столице не остался, хотя собирался держателя воровского общака навестить. Если бы город начали прочёсывать мелкой сетью, меня бы обязательно нашли. У участковых всё под контролем, получили бы ориентировки, прошлись по своим угодьям, жильцы бы выложили все и на меня навели. Схема отработанная.
Вообще мне эта чехарда с прыжками по мирам-копиям уже поперёк горла. Если бы не тот придурок, хм, я про него забыть успел, я бы, скорее всего, родной мир не покинул. Только, может, для поиска прямого хода в мир Сталина. Так что если с парнями встретиться не удастся, их ведь могут перевести в другие места, отправлю письмо обычной почтой, с сообщением, что ушёл в свой мир. Если место портала еще не под контролем… А ведь вполне может такое быть, парни могли рассказать в ответ на сотрудничество.
До Минска я доехал с мотоциклистом. Сначала все никак попутку остановить не мог, хоть этот подвёз в коляске, и довольно шустро. Уже через два часа я был в столице Белоруссии. Снял комнату в частном доме на окраине, оставил там вещи, искупался в речке и, посвежевший, пошёл на разведку. Уже к вечеру выяснил, что никого из парней здесь нет — всех троих перекинули на Юго-Западный фронт. Чёрт, и ведь был же в Киеве. Ладно, я написал письмо парням, мол, если хотят дальше развлекаться, то пусть их, а я ухожу домой. Как закончат, пусть возвращаются — будем ждать. Ну и прямо сообщил, что Нина всё знает. Письмо я отдал майору из штаба фронта, попросил передать генерал-лейтенанту Суворову через секретный отдел. Представился как его личный агент, так что арестовать или задержать тот меня не пытался. Обычной почте я не доверял, а так точно доставят. После этого, забрав вещи, покинул столицу и с колонной грузовиков к утру был у Барановичей. Тут особая зона, перевозить пассажиров запрещено, так что пришлось тайком забираться в кузов, когда колонна стояла у понтонного моста и ожидала своей очереди. Из кузова выпрыгивал на ходу. Ну а дальше ночами пешком двигался. Чтобы добраться до самого портала, украл лодку-плоскодонку. И да, портал охраняли, но не явно, наблюдатели в стороне находились, пришлось ночью, проводя изрядные маскировочные действия, прокрадываться к нему. Там проверил грузиком на верёвочке — грузило срезало, портал работал. Ну и перешёл.
* * *
Укрыв ноги клетчатым пледом, я покачивался в кресле-качалке на веранде своей дачи и с интересом наблюдал, как все трое проходимцев — а что, через порталы ходим, проходимцы и есть — заходят во двор. Толя, который их привёз, открыл ворота, чтобы загнать машину. На улице холодно — середина ноября, уже первый снег выпадал, правда, его ветром сдуло, но сам факт присутствовал, реки начали льдом покрываться. Мне даже думать не хотелось, как парни портал проходили и с нашей стороны лбами лёд снизу долбили. Толя сразу сообщил, когда они появились, именно он теперь курировал место портала. Камеру поставил так, чтобы держала в фокусе место, где тот находился. Дежурили с супругой у экрана по очереди, так и узнали, что наши появились; полтора месяца их не было. Съездили за ними — парни уже у деревенских отогревались, — забрали и вот привезли. Ольги, супруги Толи, с ними не было, осталась в деревне с молодой бабашкой мужа. Ту через портал перевели и омолодили. Толина была идея, я с новыми документами помогал. Но об этом чуть позже. Сам Толя сменил свой «козлик» на новенький «УАЗ-Хантер», на нем и приехали гости. А «козлик» я себе взял, на охоту на нём ездил дважды. Отличная машина.
