Глянув очередной раз в окно, я вытаращился в шоке. У края проезжей части была припаркована новенькая, блестящая черной краской «эмка», а рядом с ней стояли три генерала. Александр и Евгений Суворовы — братья-близнецы, и с ними Раневский. Александр в форме генерал-майора авиации, Евгений со знаками различия генерал-лейтенанта РККА и Раневский — этот был в форме коринтенданта, что соответствует генерал-лейтенанту. Эти трое, явно радуясь погоде и тому, что жизнь хороша, о чём-то разговаривали. Неподалёку в очереди за мороженым стоял боец, видимо водитель автомобиля. Уверен, что все трое пломбир заказали. Протиснувшись к дверям — пассажиры грудь помяли, сволочи, — я дождался остановки и, покинув трамвай, быстрым шагом направился к этой троице. Те уже получили пломбиры — кругляши с бумажками на торцах, и лакомились, не особо стыдясь того, что это выглядит всё же немного по-детски. Прохожие глядели на них с улыбками. Когда я приблизился, то обнаружил, что у всех троих на груди сверкают новенькие звёзды Героев.
— Ну, здравствуйте, гады, — вырвалось у меня. Уж слишком довольные были рожи у этих троих. — Мы вас дома ждём не дождёмся, а вы тут прохлаждаетесь?!
Троица вытаращила на меня глаза. Братья по старой армейской привычке контролировали окрестности, но я появился рядом как чёрт из табакерки, отчего все трое аж подскочили на месте. Я отметил, как из машины, что стояла метрах в пятидесяти, выскочило двое бойцов НКВД и замерли, пристально нас разглядывая. Охрана, похоже.
— Тише, у меня пулевое ранение в грудь, восстанавливаюсь.
Парни, конечно, бросились обниматься, но делали это очень осторожно.
— Давно подстрелили? — уточнил шурин.
— У меня два ранения: плеча, ему с полгода будет, а второму два месяца. Лёгкое зацепило, приходилось страхующую повязку носить. Ещё рёбра в застенках Лубянки поломали и два зуба выбили на допросах. Сейчас полегче, но нагрузок лучше избегать.
— Тебя что, свои побили? — с интересом уточнил шурин, не любивший госбезопасность. — Ты же один из них.
— Я контрразведчик, а они внутренняя безопасность, не путай мужика с бабой, там системы разные. И то, что я на Лубянке службу проходил, не значит, что я их любить должен. Теперь точно стараюсь не связываться.
— Погоди, Олег, — обратился ко мне Раневский, с явным недоумением в голосе. — Какие полгода? Мы расстались месяц назад.
— Для вас прошёл месяц, а я побывал в двух мирах-копиях, этот третий. И да, в наш мир, не без приключений, вернулись только Анатолий и я. Вас я нашёл, осталось узнать, где Слава.
— А что, сына не было? — напрягся Раневский.
— Нет.
— Рядом с нами, когда мы перешли в этот мир, всплыло два мешка с обрезанными верёвками. Мы их вскрыли, один Анатолию принадлежал, другой Славе, — сообщил шурин.
— Вы нашлись, и Славу найдём, — успокоил я их. — Уверен, что он в мире-копии, а зная, как Славик к моему племяннику ревновал из-за количества сбитых, думаю, что он сейчас воюет и награды зарабатывает. Всё же для сорок первого года он очень опытный лётчик, с наработками из будущего. Советую его пока не искать, а то обидится, что повоевать не дали. Лучше подождём, пока сам не объявится. Славе миры прошлого не нравятся — мальчик-мажор, наприключается и вернётся.
Раневский вроде успокоился, он сына лучше меня знал и понимал, что я прав.
— Что не лопаете? Растает мороженое, — сказал я с усмешкой.
Те вернулись к мороженому, с которого действительно уже капало, водитель сел в машину, он себе тоже купил холодного лакомства и нам не мешал.
Парни продолжали задавать вопросы:
— А как так вышло, что для тебя полгода прошло, а для нас месяц? — спросил Евгений.
— Этот парадокс будем анализировать вместе. Я пытался, чуть не рехнулся.
— Ты — и сломался?! — вытаращил на меня глаза шурин. — Тогда нам смысла нет устраивать мозговой штурм.
— Я вас ещё больше удивлю. Мы прожили в мире Сталина почти пять лет, а в нашем родном мире прошло всего несколько недель.
Те снова вытаращились на меня в изумлении.
— Как такое может быть? — спросил Раневский, выкинув мороженое в ближайшую урну, с той информацией, что я на них вывалил, совмещать поедание лакомства и мыслительный процесс у него явно не получалось.
— Присоединяюсь к вопросу, — сказал Евгений. — Племяш два года провоевал, сотня сбитых на счету, и через два года вернулся.
— Вот это и есть тот парадокс, что выбивает меня из колеи. Портал работает как ему хочется, и со временем играет, высчитать, как он функционирует, просто невозможно, пользоваться можно только на удачу. Еще мне кажется, что работал стабильно он только рядом с Вячеславом, но чтобы подтвердить эту гипотезу, племянника здесь сейчас нет.
— Чёрт, нам в Кремль нужно, запись на приём к товарищу Сталину на два часа дня, — глянув на наручные часы, сообщил шурин. — Столько новостей, голова кругом идёт. А пообщаться нужно. Ты где проживаешь?
— Тут рядом. Вон за тем домом, второй в очереди, квартира шесть. Я думал, тут только один из вас — понял по изменению истории. Уже закупил походные вещи, собирался в скором времени искать отправляться.
— Искать уже не нужно, — сообщил очевидную вещь Евгений и спросил: — Слушай, может, ты к нам пойдёшь? А что, я первый зам Павлова, Сашка — начальник авиации Западного фронта, Егор — главный интендант. Контрразведка у нас неплоха, но ты же тот самый Буров, о котором в мире Сталина столько слухов ходило.
— Да, имя я себе сделал, когда с сорок четвёртого по сорок пятый руководил отделом «Ф» — поиск диверсантов и шпионов на территории СССР.
— Настолько хорошо руководил, что генерал-лейтенанта за это получил.
— Не за это, — отмахнулся я. — Я приказал своим сотрудникам по возможности не брать националистов, диверсантов и шпионов в плен, а ликвидировать на месте. Брали только тех, кто действительно был необходим для допроса. Потом ликвидировали «при попытке к бегству». До Берии информация дошла — кто-то стуканул, я этому кому-то потом наглую майорскую рожу набил. Мы как раз у тебя, Егор, на даче день рождения праздновали, шашлыки отличные были, вот там Берия меня отозвал в сторонку и попросил снизить накал страстей, мол, народу изрядно мои сотрудники перебили. Я ответил, что бил шваль и буду бить. А на следующий день мне генерал-лейтенанта дали. И больше к этому вопросу Берия не возвращался.
— Я предлагаю взять Олега с собой, представить его товарищу Сталину, постараемся уговорить его назначить начальником контрразведки фронта.
— А что, вы в фаворе у Сталина? — уточнил я. — Он знает, кто вы такие и откуда?
— Знает, — подтвердил Евгений. — Мы через Павлова к нему пробились, получили полный карт-бланш и начали воевать как нужно, результат ты наверняка знаешь из газет. Так что мы на коне. Вчера награждение было, вызвали для этого в Москву. Сегодня встречаемся с ним, а вечером уже обратно на фронт.
