Это как если бы наши солдаты рождались с пальцами-ножами, крестьяне – с ногами-клещами, чтобы залезать на деревья для срывания плодов, кормилицы – с десятками сосков.
Но среди всех «профессиональных» мутаций самые потрясающие связаны с любовью.
Чтобы рабочие массы не отвлекались на сексуальные импульсы, они рождаются бесполыми. Всю энергию размножения забирают себе специалисты: самцы и самки, принцы и принцессы этой параллельной цивилизации.
Они рождены и оснащены специально для любви. Они снабжены множеством приспособлений для наилучшего спаривания: крылышками, инфракрасными глазками и приемо-передающими антеннами абстрактных эмоций.
CDXXX
Время
Люди и муравьи очень по-разному воспринимают течение времени. Для людей время – абсолют. Периодичность и протяженность секунд не меняется, что бы ни случилось. Для муравьев же время относительно. Когда тепло, секунды очень коротки. Когда холодно, они растягиваются и длятся бесконечно, иногда вплоть до того, что муравьи зимуют в бессознательном состоянии.
Эта эластичность времени дает муравьям представление о скоростях, сильно отличающееся от нашего. Для определения движения насекомые ориентируются не только на пространство и на продолжительность, но и на третье измерение – температуру.
CDXXXI
Социальность
У муравьев, как и у людей, социальность предопределена. Новорожденный муравей слишком слаб, чтобы самостоятельно порвать свой кокон и вырваться из плена. Человеческий детеныш не может самостоятельно ходить и питаться.
Оба вида созданы так, что не могут обходиться без помощи окружающих, – сами они ничему не научатся. Подобная зависимость от взрослых, конечно, слабость, но она запускает другой процесс – поиск знаний. Взрослые, в отличие от молоди, умеют выживать, а молодь вынуждена с самого начала обращаться к знаниям аксакалов.
CDXXXII
Эстетика
Что может быть прекраснее муравья? Его изгибы безупречны, аэродинамика тоже. Каждый членик, подчиняясь идеальной конструкции, помещается в особом углублении. Каждый сустав обладает непревзойденной механикой. Чешуйки прилегают одна к другой, как будто рассчитаны на компьютере. Ни скрипа, ни скрежета, ни малейшего трения. Треугольная голова рассекает воздух, длинные заостренные лапки обеспечивают удобную низкую подвеску туловища. Итальянский спортивный автомобиль, да и только!
Коготки позволяют гулять по потолку. Глаза обеспечивают панорамное зрение на 180 градусов. Антенны улавливают тысячи невидимых для нас сигналов, а их кончики могут служить молоточками. Брюшко усеяно кармашками, емкостями, полостями, где насекомое может накапливать химические вещества. Жвалы режут, щиплют, хватают. Великолепная система внутреннего трубопровода позволяет оставлять пахучие послания-метки.
CDXXXIII
Интеллект
Я приступил к экспериментам в январе 1958 г. Первой темой был интеллект. Как у муравьев с умом? Чтобы узнать это, я поставил перед рыжим бесполым муравьишкой (formica rufa) среднего размера следующую задачу. Есть дырочка, в ней лежит кусочек затвердевшего меда. Дырочка закрыта щепкой, нетяжелой, но очень длинной и плотно вставленной. Обычно муравей расширяет дыру и пролезает в нее, но здесь материал – твердая пластмасса, ее не расковыряешь.
Первый день: муравей раз за разом тянет щепку, немного ее приподнимает и отпускает, снова приподнимает.
Второй день: то же самое занятие. Муравей также пытается подпиливать основание щепки – безрезультатно.
Третий день: то же самое. Можно предположить, что муравей попал в замкнутый круг неверных рассуждений и упирается, потому что не может придумать ничего другого. Если это так, то с интеллектом у него туго.
Четвертый день: изменений нет.
Как и на пятый день.
Шестой день: встав утром, я обнаружил, что щепка извлечена из дырки. Видимо, это произошло ночью.
CDXXXIV
Интеллект (продолжение)
Опыт возобновляется, теперь все снимает видеокамера.
Содержание опыта: другой муравей того же вида из того же гнезда.
Первый день: муравей тянет, толкает, кусает щепочку – все безрезультатно.
Второй день: все то же самое.
Третий день: готово! Муравей нашел способ, тянет щепочку, подпирает ее, заполняя отверстие своим раздутым брюшком, отпускает щепочку, потом все начинается сначала. Так, потихоньку, он медленно вынимает щепку из дырки.
Дело сделано!
CDXXXV
Армия вторжения
Муравьи – единственные общественные насекомые с наступательной армией.
Термиты и пчелы, менее утонченные виды – роялисты и лоялисты, используют своих солдат только для обороны поселения или для защиты рабочих, оказавшихся на большом расстоянии. Термитник или улей редко ведет завоевательную кампанию. А вот пример настоящего завоевания…
CDXXXVI
АргентинскиЕ муравьи
В 1920 г. во Франции высадились аргентинские муравьи (Iridomyrmex humilis). Видимо, они попали туда вместе с олеандрами, привезенными для украшения дорог Лазурного Берега. Впервые их обнаружили в 1866 г. в Буэнос-Айресе, отсюда название. К 1891 г. они добрались до США (Новый Орлеан). В соломенных подстилках аргентинских лошадей они попали в 1908 г. в Южную Африку, в 1910 г. в Чили, в 1917 г. в Австралию.
Этот вид отличается не только крошечным размером, делающим его пигмеем среди пигмеев, но и умом и боевой агрессивностью. Все это – главные его свойства.
Чтобы не рисковать в период роения, матки аргентинских муравьев не отправляются в свободный полет, а совокупляются в подземных помещениях. Поэтому колония не теряет 98 % маток (которых во время брачного полета расклевали бы птицы).
В своих муравейниках аргентинские муравьи не зависят от единственной матки: у них их два десятка, легко заменяющих одна другую. Еще одна особенность: этот вид демонстрирует солидарность на планетарном уровне. Если взять аргентинского муравья в Австралии и выпустить его в Чили, то соплеменники немедленно его признают. Для сравнения, если особь Lasius niger переселить в муравейник этого вида в пятистах метрах, то этого муравья мгновенно прикончат.
Закрепившись на юге Франции, аргентинские муравьи повели войну против всех местных видов – и победили! В 1960 г. они перевалили через Пиренеи и пришли в Барселону. В 1967 г. они штурмовали Альпы и распространились до Рима. В 70-е гг. Iridomyrmex humilis начали движение на север. Считается, что жарким летом в конце 90-х гг. они форсировали Луару. А вот тут эти захватчики, не уступающие в военной стратегии Цезарю и Наполеону, столкнулись с двумя чуть более неуступчивыми видами: это рыжие муравьи (южнее и восточнее парижского региона) и фараоновы муравьи (севернее и западнее Парижа).
