– Что скажете?
– Как говорит наш Котов: полный абзац, – сдавленно проронил Протопопов и обернулся: – Вы понимаете, что это настоящее чудо?
– Понимаю, – согласилась Надежда. – Но оно рукотворно.
– Кто дал вам аудиозапись?
– Предпочту сохранить это в тайне.
– В вас есть стержень, – улыбнулся Протопопов. – Всегда это знал. Впрочем, я догадываюсь, откуда она у вас. Фридманович. Ее мог сделать лишь он.
Надежде был нужен конкретный ответ, и она спросила:
– Что будете делать?
– Передам все, что вы предоставили, адвокату. Шелегеду этим вряд ли проймешь, но заявление на Льва он заберет. Таким образом, вашего драчуна в лучшем случае обвинят в хулиганстве. А эта статья не подразумевает тюремного срока. Возможно, вы спросите, что будет дальше?
– Спрошу.
– Дальше мы разберемся.
Глава 29
Оперативная разработка
На этот раз Протопопов сам позвонил Надежде и пригласил ее на оперативное совещание. Вся его команда, за исключением Астраханского, с утра была в сборе. Из свободных мест за столом оставалось только то, где прежде сидел Лев. Надежда села туда.
– Все собрались? – Протопопов окинул взглядом присутствующих и представил Надежду: – Кто не знает – владелица ателье Надежда Алексеевна Раух. Она любезно нас приютила. Позже объясню причину ее присутствия. Итак, приступаем к работе. Прежде всего должен донести до вас важную информацию: как выяснилось, наша подопечная Калмыкова была замужем за военным, который располагал наградным револьвером восемнадцатого калибра марки «Манурин». После его смерти она заявила, что револьвер был утерян.
– С трудом в это верится, – усмехнулся какой-то оперативник.
– Не исключено, что именно из этого оружия были застрелены Сичкин и домработница Баландина. Это я к тому, что если револьвер до сих пор находится в распоряжении Калмыковой, возможны нештатные ситуации. Работаем решительно, но аккуратно. Напоминаю, мы не планируем эвакуировать жильцов соседних квартир.
– Определили, при каких обстоятельствах были застрелены те двое?
– Со всей очевидностью ясно, что Сичкин-Фугенфиров встретил в ателье Калмыкову и узнал в ней старую знакомую, то бишь одноклассницу Валентину Крушинину. Именно ее в разговоре с Тищенко он назвал призраком из прошлой жизни. – Иван Макарович вопросительно посмотрел на Надежду: – Кажется, так?
Она кивнула, и Протопопов продолжил:
– Но он-то знал, что Крушинина погибла в горящем автобусе тридцать пять лет назад. И у него возник резонный вопрос: кто эта женщина? Сичкин навел справки и обнаружил, что гражданочка проживает под именем женщины, которую он знал и любил. После этого он решил ее шантажировать. Скорее всего, пришел к Калмыковой на квартиру…
– Да там и остался, пока его не вынесли по частям, – мрачно заметил Котов.
– Что-то вроде этого. Судя по тому, что говорят про Калмыкову те, кто ее знал, она не стала торговаться и сразу же застрелила Сичкина. Вот только непонятно, почему и при каких обстоятельствах погибла Баландина.
Кто-то предположил:
– Что-нибудь видела и стала ненужным свидетелем.
– Можно мне? – спросила Анастасия Кириллова.
– Давай, – разрешил Иван Макарович.
Кириллова встала:
– У меня есть некоторые соображения по этому поводу.
– Излагай.
– По свидетельству сестры Баландиной, она жила в квартире Калмыковой. Я изучила ее планировку и пришла к выводу, что в квартире нет ни одного помещения, линейные размеры которого даже по диагонали превышали бы восемь метров.
– К чему это все? – спросил Протопопов.
– Прошу меня не сбивать… – Сделав паузу, Кириллова собралась с мыслями. – По характеру ранения и траектории выстрела я рассчитала в программе примерное расположение тела в момент смерти. Женщина должна была находиться в горизонтальном положении на высоте полуметра. Стреляли в нее с высоты среднего человеческого роста. Предполагаемое расстояние между стрелявшим и жертвой составило больше восьми метров. Об этом я докладывала Ивану Макаровичу, но у меня появилась новая версия происшедшего. В соответствии с ней в момент смерти Баландина спала в постели. Пятьдесят сантиметров – стандартная высота кровати вместе с матрасом.
– Ну, что же… По-моему, это звучит логично.
– И это еще не все, – снова заговорила Кириллова. – Пуля, убившая женщину, по заключению баллистиков, предварительно прошла через твердый предмет, потеряла кинетическую энергию и застряла в черепе. На этом основании я сделала вывод: если в квартире нет помещений с линейными размерами более восьми метров, пуля, прежде чем попасть в спящую Баландину, прошла через стену. Это же подтверждает планировка квартиры. Через стену от гостиной располагается небольшая комната, в которой вполне могла жить домработница.
– Ну, предположим, – как будто согласился с ней Протопопов. – Но для чего Калмыковой было стрелять в стену?
– А она не в стену стреляла, – пояснила Кириллова. – Она целилась в Сичкина, но сначала промахнулась.
– Версия фантастическая, но обоснованная.
– У меня есть вопрос, – поднял руку Котов. – Ладно – застрелить… Но, как по-вашему, эта немолодая женщина могла расчленить и вынести двоих взрослых людей?
На этот вопрос взялся отвечать Протопопов:
– Не надо забывать, что, в отличие от настоящей Илги Лиепини, наша подопечная была медичкой и работала фельдшером. А ее хобби по забою скотины говорит само за себя.
Кто-то заметил:
– Крутая, получается, дамочка…
Иван Макарович потянулся за документом:
– А это информация из Латвии. Как нам сообщили коллеги, десять лет назад по латвийскому закону о реституции Калмыкова получила крупную компенсацию за землю и недвижимость своего деда Яниса Лиепиньша. Его после войны репрессировали за помощь бандитам. Чтобы получить компенсацию, Калмыкова приняла латышское гражданство. Но и этого ей показалось мало. Около двух лет назад она стала опекуншей якобы своей внучатой племянницы. В собственности девочки, Эрны Берзини, находится несколько домов в Риге и Юрмале, которые Калмыкова в настоящее время успешно сдает.
– Прибрала к рукам чужого ребенка и отдала в пансионат для ненужных детей, – проговорила Надежда и добавила: – Страшно представить, что могло случиться с девочкой в канун ее совершеннолетия.
– Позвольте доложить, у меня есть важная информация. – Из-за стола поднялся оперативник Артем Котов. – Сегодня я дозвонился до той самой свидетельницы, о которой говорила убитая старуха-колясочница.
– Кажется, она была за границей, – припомнил Иван Макарович.
– Она и сейчас живет там. Возможно, поэтому осталась в живых. Ее номер сохранился в телефоне убитой старухи. При жизни та упоминала фамилию женщины, и я ее отыскал.
