«Все подготовлено как надо! — усмехнулся про себя Хельстром. — Не высший класс, конечно, но сойдет!»
По мере приближения момента, когда должен был прибыть Перуджи, возбуждение, охватившее Хельстрома, убывало. А теперь Перуджи еще и запаздывает!
Мимека помогала на кухне. Время от времени Хельстром бросал на нее взгляды через потайное застекленное отверстие в двери. Она достаточно походила на Фэнси, чтобы быть ее родной сестрой, но Мимека происходила из параллельной ветви — не из ФЭНСИ-линии. В ее темных волосах и бледной, слегка розовой коже виделось что-то, генетически близкое к другим характеристикам, которые стремился получить Улей: высокая плодовитость, независимое воображение, верность Улью, интеллект…
Хельстром посмотрел на старомодные маятниковые часы, висевшие рядом с дверью на кухню. Без пятнадцати двенадцать, но Перуджи все еще нет. Почему он опаздывает? Раньше он всегда был точен. Что, если он решил не приезжать, сменить тактику? Может, они узнали что-то компрометирующее, изучив этот проклятый велосипед? Перуджи вполне может заявиться сюда вместе с ФБР. Но если Мимека сыграет роль Фэнси, то Улью, возможно, удастся сбить с толку охотников. Отпечатки пальцев не совпадут. Она не спаривалась в последние дни, и это покажет медицинское обследование. Он настоит на его проведении. Это также послужит подходящим поводом избавиться от этих любителей совать нос в чужие дела.
Он услышал, как открылась входная дверь.
Может, наконец-то прибыл Перуджи?
Хельстром развернулся, прошел под аркой в гостиную с обстановкой начала двадцатого века и старательно поддерживаемыми запахами жилья чужаков. Хотя он и торопился, но успел дойти только до середины гостиной, когда вошел незнакомец. Он на два шага опережал Салдо. Незнакомец был маленького роста, на целый дюйм ниже Салдо, имел растрепанные каштановые волосы и затаенную осторожность во взгляде, под глазами — круги и глубокие морщины на лбу. На вид ему можно было дать не больше двадцати с небольшим, если бы не эти морщины, но Хельстрому порой трудно было определить возраст у чужаков маленького роста. На незнакомце были темно-коричневые рабочие брюки, тяжелые ботинки, белая рубашка с высоким воротом из легкой ткани, сквозь которую проглядывали рыжеватые волосы, росшие на груди. А поверх всего надет коричневый жакет с разрезными карманами. Правый карман выпирал, словно в нем находилось оружие. Можно было заметить светло-желтые семена травы, прилипшие к отворотам брюк.
Он остановился, увидев Хельстрома, и рявкнул:
— Это вы Хельстром?
Салдо, стоявший в шаге за незнакомцем, просигналил предупреждение.
Сердце в груди Хельстрома гулко забилось от требовательного, официального тона чужака, но прежде, чем он успел открыть рот, вмешался Салдо:
— Доктор Хельстром, это мистер Джанверт, помощник мистера Перуджи. Мистер Джанверт оставил машину у старой лесопилки и прошел дорогой через луг к дому.
Джанверт сохранял хмурое выражение лица. Всё так быстро закрутилось после того, как обнаружили тело Перуджи. Был сделан необходимый звонок в центр, и сам шеф подошел к трубке, как только ему обо всем сообщили. Сам шеф! Джанверт не мог подавить чувства самодовольства.
— Мистер Джанверт, все зависит от вас. Это последняя капля! — «Мистер Джанверт», а не «Коротышка». Инструкции шефа были краткими, точными, властными.
— Пешком? — удивился Хельстром. Упоминание о дороге через луг встревожило его. Этим же путем шел и Депо.
Салдо сделал шаг вперед и встал справа от Джанверта, снова предупреждающе сигналя, потом сказал:
— У мистера Джанверта есть поразительная новость. Он сообщил мне, что мистер Перуджи умер.
Это известие потрясло Хельстрома. Он попытался оценить его, напрягая мозг. «Фэнси? Нет, она не сказала ничего о…» Хельстром понимал, что от него ожидают какой-то реакции, поэтому он постарался выказать естественное удивление.
— Умер? Но… Я ждал, — Хельстром повел рукой в сторону столовой, — я хотел сказать, мы условились… Что случилось? Как он умер?
— Мы это пытаемся выяснить, — ответил Джанверт. — Ваш шериф пытался не допустить, чтобы мы забрали тело, но мы показали подписанный федеральным судьей Салема ордер. Тело Перуджи сейчас на пути в медицинскую школу Орегонского университета в Портленде.
Джанверт пытался оценить реакцию Хельстрома. Непритворное удивление — если только он не актер. Ведь он снимает фильмы.
— Очень скоро будут получены результаты вскрытия, — продолжил Джанверт, словно Хельстром сам не мог логически связать одно с другим.
Хельстром прикусил губу. Ему не нравилось то, как Джанверт произнес слова «ваш шериф». «Что там успел наделать Линк? Еще несколько ошибок, которые теперь придется исправлять?»
— Если шериф Крафт вмешался, то это достойно сожаления, — произнес Хельстром, — но мне-то какое до этого дело? Он — не наш шериф.
— Ладно, хватит об этом, — сказал Джанверт. — Одна из ваших женщин провела предыдущую ночь с Перуджи, и она накачала его каким-то наркотиком. На руке синяк размером с доллар. И мы собираемся узнать, что это за наркотик. Мы свяжемся с ФБР, со службой налогообложения спиртных напитков — преступления, связанные с наркотиками, в их компетенции, вы знаете, — и мы вскроем вашу Ферму, как консервную банку!
— Одну минуту! — воскликнул Хельстром, пытаясь подавить панику. «Вскрыть Ферму!» — Что вы имели в виду, упомянув о ком-то, кто провел ночь с Перуджи? Что ещё за наркотики? О чем вы говорите?
— О крохотной куколке с вашей Фермы по имени Фэнси, — ответил Джанверт. — Фэнси Калотерми, кажется, таково ее полное имя. Она провела последнюю ночь с мистером Перуджи, и накачала его…
— Чепуха! — прервал его Хельстром. — Вы говорите о Фэнси? Что у нее любовная связь с мистером Перуджи?
— Вот именно! Перуджи мне все рассказал. Она накачала его наркотиками, и, держу пари, именно это и стало причиной его смерти. Мы собираемся допросить вашу мисс Калотерми и остальных ваших людей. Мы докопаемся до правды!
Салдо прокашлялся, пытаясь отвлечь внимание Джанверта, чтобы дать Хельстрому время подумать. Его слова били по чувствительным местам. Салдо почувствовал, как обострились защитные реакции, воспитанные в нем Ульем. Ему пришлось сознательно сдерживать себя, чтобы не наброситься на Джанверта.
Эдди бросил на Салдо лишь один взгляд:
— У вас есть что добавить?
Прежде чем Салдо успел ответить, Хельстром сказал:
— Кто это «мы», которых вы все время упоминаете, мистер Джанверт? Признаюсь, я ничего не понимаю. Я испытывал расположение к мистеру Перуджи, и он…
— Только не испытывайте свое расположение ко мне, — перебил его Джанверт. — Мне вовсе не нужно такое расположение. А что касается вашего вопроса, то все просто. Вскоре здесь будет ФБР и служба налогообложения спиртных напитков. Если для проведения расследования нам понадобится еще кто-нибудь, то мы пригласим и их.
