— Разве я когда-то давал повод усомниться в нашей дружбе? — поинтересовался я.
Юрка молча развернул ко мне включенный ноутбук.
— Твой отец открывает филиал в Москве. Как неожиданно, что этим проектом будешь руководить именно ты!
Я уставился в монитор. Новость была опубликована на официальном сайте нашей компании. Я несколько раз пробежался глазами по строчкам, в которых говорилось, что я, действительно, займу руководящую должность в новом московском филиале.
— Ничего не понимаю, — тихо сказал я.
— Мог бы, Костя, предупредить! — сердито отозвался Юрка, — Тогда бы я, может, не воспринял эту новость так… так остро.
— Поверь, я сам впервые об этом слышу! — честно признался я.
Юрка недобро хмыкнул.
— Ну, а, собственно, чего я хотел? Ты ведь сын основателя этой фирмы. Неужели я думал, что смогу занять твое место…
— Это место должно быть за тобой, — серьезно сказал я. — Ты правая рука моего отца, и я понятия не имею, что он задумал, назначив на эту должность меня.
Юрка по-прежнему сидел угрюмый, подперев щеку рукой.
Я тут же вспомнил несколько ярких картинок из своего детства. Вот отец отдает меня в спортивную школу на секцию футбола. Он купил мне дорогую форму, кожаные бутсы, профессиональный мяч.
«Давай, сын, не подведи меня!», — напутствует отец всякий раз, когда я выхожу на поле. И я изо всех сил стараюсь его не подвести. Я слышу, как он кричит с трибун: «Все видели? Это мой сын!». Когда мне удавалось сделать хорошую передачу или, того лучше, забить гол в ворота, я первым делом искал в толпе папин счастливый взгляд. Но стоило мне допустить ошибку, я, семилетний пацан, не хотел возвращаться с футбольного поля. На душе было так паршиво, что лучше повеситься на огромных воротах, чем возвращаться домой с молчаливым расстроенным отцом.
Когда наша команда выигрывала, отец звонил всем своим друзьям и с воодушевлением рассказывал, как его сын практически в одиночку разделался с «командой молокососов». При поражении отец был мрачнее тучи. За столом во время ужина стояла напряженная тишина. Мама ставила передо мной тарелку с супом и тяжело вздыхала: «Пойми, что главное участие, а не победа!». Тогда отец взрывался: «Чему ты учишь мальчишку?» — рычал он, — «Ты хочешь, чтобы он вырос размазней? Запомни сынок: нужно побеждать во что бы то ни стало! Ставь цели и уверенно к ним иди!». Что ж, я ставил перед собой цели, но идти к ним в противовес родителю так и не решался.
— Я поговорю с отцом, Юра, — сказал я расстроенному другу, — Наверняка произошла какая-то ошибка. Клянусь, я ничего не знал об открытии нового филиала. К тому же, не уверен, что это то, чему я готов посвятить свою жизнь.
Юрка устало отмахнулся.
— Завтра вечером в город Наташа возвращается. Нужно будет встретить ее на вокзале. Электричка приходит в шесть вечера. Подстрахуешь?
— Конечно! — эхом отозвался я. Было по-прежнему неудобно перед Юркой из-за этого чертового московского филиала.
— Представляешь, — таинственным тоном начал Юрка, — У Наташиного отца какой-то компромат есть на этого утырка. Причем хранится он в каком-то секретном месте, до которого нужно добраться по воде…
— Прям «Остров сокровищ», — улыбнулся я.
— Завтра достанем бумаги и, надеюсь, помашем этому говнюку Олежке ручкой.
Юрка злобно хмыкнул.
Я подошел к окну, отодвинул нарядную светлую занавеску. Отдыхающие неторопливо брели за порцией завтрака. Я уже поел. Привычно положил в тарелку омлет, блинчики с беконом, заказал кофе… Я делал это изо дня в день, вот уже несколько недель. В выходные мы с Кристиной валялись на пляже, она зачитывала мне интересные, по ее мнению, выдержки из женских журналов о совместимости и прочей девчачьей чепухе. Вечера мы проводили в открытых летниках, слушали живую музыку, попивали вино. В непогоду сидели с Юркой у Кристины в номере и играли в карты. Под мерцающий свет (электричество девушке так и не наладили), под грохочущую стихию, распахнув форточки, дабы надышаться этим свежим горным воздухом.
— Через неделю уезжаем, — задумчиво проговорил я, любуясь на море. — Какие наши дальнейшие планы?
— Ты о чем? — хмуро откликнулся Юрка, — Вернемся на прежнее место, будем носить пиджаки, туфли и лакированные туфли в самую жару…
Юрка поморщился.
— Хотя ты у нас будешь важной птичкой, не знаю, как там в Москве с погодой в эти месяцы…
— Перестань, — сердито отозвался я.
Юрка грустно рассмеялся:
— Брось, Костян! Я верю, что это все не твоя инициатива. Но твой отец очень властный человек. Вряд ли он откажется от своей затеи. А я, так и быть, останусь его правой рукой! Но все же попрошу прибавки! За моральный ущерб!
С этими словами Юрка поднялся из-за стола и ободряюще постучал мне по плечу. У меня же на душе кошки скребли.
— Ну, а Наташа? — вырвалось у меня.
— А что Наташа? — удивился Юрка.
— Мы ведь возвращаемся домой. Ты будешь хоть вспоминать ее?
— Дурак ты, Костя! — улыбнулся Юра, — Я теперь ее никуда не отпущу.
— Вот это заявление! — ошарашенно сказал я.
— Только для начала с Олегом надо разобраться! — сердито произнес Юрка.
* * *
— Какого черта?! — так вместо приветствия начал я разговор с отцом.
— И тебе не хворать, Константин, — устало отозвался отец по скайпу, — Если что-то важное, говори быстро! У меня еще много дел. А если закончились деньги, то сам к черту иди, безрассудный мальчишка. Я тебе достаточно выделил на эту поездку.
— Не нужны мне твои деньги, — сухо ответил я, — Они в целости и сохранности, ни копейки не потратил. У меня есть работа, за которую я получаю деньги. Мне хватает.
О том, что работа у меня появилась благодаря отцу, я тактично умолчал. В сотый раз виню себя в том, что согласился трудиться в компании отца. Безвольное я животное!
— Похвально, сын, что ты такой экономный! — между тем, с усмешкой откликнулся родитель. — Костя, мне, правда, сейчас неудобно говорить! Что-то срочное?
— Я не поеду в Москву, — прямо ответил я.
Отец на экране не шевелился. Я на секунду подумал, что это со связью неполадки, и он просто напросто завис.
— Вот сейчас не понял! — наконец, ответил отец, — Что ты сказал, мальчишка?
Я громко повторил:
— Сказал, что в Москву ни ногой! Не нужен мне никакой филиал. И должность высокая не нужна!
— Ну, знаешь! — отец побагровел, — Ты что такое несешь? Костя, я тебя спрашиваю? Ты хоть знаешь, что я ради тебя всю жизнь пахал, чтобы ты в это кресло сел? Ты, дурень малолетний, даже не представляешь, какие это перспективы! Кто еще может похвастаться в твоем возрасте переездом в столицу на такую крутую должность, а?
