— Обижаешь! — завопил Юрка, — Наташа — мое все! Но смотреть-то, не лапать, никто не запрещает! Против природы не попрешь…
Юра сквасил невинную мину и придвинулся ко мне ближе:
— Вон та как тебе, а?
— Не мой типаж, — устало ответил я, мельком взглянув на невысокую блондинку в обтягивающем черном платье.
— По-моему, формы аппетитные!
— Мне это неинтересно! — парировал я, потягивая виски с колой.
— Окей, — закивал Юрка, — а вон той сколько поставишь по десятибалльной шкале?
— Отцепись, пожалуйста? — попросил я. Сейчас все мои мысли были только о Кристине, мне не хотелось оценивать других девушек.
— Но ты только посмотри, какие ножки! — продолжал Юрка. Я все-таки посмотрел в ту сторону, куда указывал Юрка. Спиной к нам, пританцовывая, стояла высокая девушка в легком коротком сарафане.
— Ну, да, ноги ничего такие! — пришлось согласиться мне.
— Не твоя Кристинка, конечно, но тоже вполне себе модельной внешности девочка. Необычная.
От нечего делать я стал разглядывать девушку, которой так восхитился Юрка. Босоножки на высоких шпильках, стройные загорелые ноги, которыми, признаюсь, и, правда, можно залюбоваться. Рядом с ней вертелся какой-то прыщавый пацан, который уже явно перебрал в баре.
Внезапно девушка обернулась в нашу сторону и помахала кому-то из толпы. Я, наконец, оторвал взгляд от ног и посмотрел на ее лицо. Что ж, оно оказалось очень симпатичным и, к сожалению, Женькиным.
— Какого черта? — вырвалось у меня.
Женька, с непривычной винной помадой на губах, маячила кому-то рукой, зазывая подойти к ней и к прыщавому парню. Если честно, я с трудом узнал ее. С этой помадой, аккуратной укладкой. И сразу мираж развеялся. Платья и каблуки мне показались чересчур вульгарными, темная помада слишком взрослила, и что за стакан у нее в руке?
Я перевел взгляд на Юрку, который по-прежнему пялился на Женьку.
— Пасть захлопни! — рассердился я, — Она несовершеннолетняя!
— Да? — удивился Юрка, — Ну, надо же…
Тем временем к Женьке подошла какая-то девушка, они обменялись парой фраз и распрощались. Женька вновь осталась с этим придурком, который также, по всей видимости, пускал на нее слюни. Я видел, как он кружил вокруг нее, то и дело хватал за руки, как Женька сердито на него посматривала, но все же молчала. Когда прыщавый нахально положил ей на талию свою лапищу, я не выдержал и поднялся на ноги.
— Ты куда? — сонно спросил Юрка. Он уже перестал выставлять оценки девушкам по десятибалльной шкале и клевал носом. Кажется, свою миссию «набухаться» друг с успехом выполнил.
— Ты бы шел в номер и хорошенько выспался, — посоветовал я, ставя стакан с виски на стол.
Я пробирался сквозь толпу танцующих, не выпуская из виду Женьку с ее кавалером. Я видел, как похотливо этот юнец глядит на девушку и тянет к ней свои загребущие ручонки. Отчего-то я так рассердился на этого угря, даже пульс застучал в висках. Интересно, она с ним сюда пришла или он на танцполе к ней как клещ прицепился?
Все это время я не видел Женькиного лица, но чувствовал при этом, что она напряжена. Парень тем временем что-то увлеченно рассказывал, то и дело отпивая огромные глотки пива из бокала. Подойдя ближе и, рассмотрев, как следует Женькиного рыцаря, я подивился, а ему самому есть восемнадцать? Как такому продали алкоголь?
Я подошел к девчонке, что стояла ко мне спиной, и осторожно коснулся ее локтя со словами:
— Надеюсь, вы не будете возражать, если я украду вашу спутницу буквально на один танец?
У прыщавого я поинтересовался нарочито вежливо. Женька тут же обернулась и во все глаза уставилась на меня.
— Костя?..
Глава десятая
— Костя, — кивнул я.
— Что ты здесь делаешь? — хлопала глазами Женька.
— По-моему, все то же, что и обычные люди в подобных заведениях: отдыхаю, выпиваю, приглашаю симпатичных девушек на танец!
В этот момент в нашу беседу вклинился прыщавый:
— Извини, братишка, но эта конфетка занята!
Женька побагровела от злости и, сжав кулаки, резко повернулась к своему спутнику:
— Бочаров! — зашипела она, — Я тебе в сотый раз повторяю: сгинь, нечистая!
Кажется, для убедительности Женя даже топнула каблуком. Я тактично промолчал.
Бочаров хмыкнул и, наконец, покинул Женьку, слегка покачиваясь от выпитого.
— Твой ухажер? — улыбнулся я.
— Да, чтоб он провалился! — парировала Женька, — Парень на класс старше учился. Вот же пристал, как банный лист! Еще б немного, и все ребра ему пересчитала! Липучка!
Я по-прежнему стоял напротив Женьки и ждал.
— Ну, чего уставился так на меня? — сердито воскликнула девчонка.
— Вообще-то я тебя пригласил на танец, если ты не забыла! — едва сдерживая улыбку, напомнил я. Никогда прежде не видел Женю такой озадаченной.
— Забей! — устало отмахнулась Женька, — Я на этих ходулях даже передвигаться нормально не могу!
Женька сделала страдальческое лицо и посмотрела вниз на свои босоножки.
— Зачем же ты тогда их напялила? — резонно поинтересовался я.
— Надо было! — вновь покраснела Женя, — Для очень важного дела.
Я не стал уточнять, что это за дело такое у старшеклассницы появилось поздно вечером в местном клубе. Вместо этого я осторожно взял Женьку за руку и потянул на танцпол. Зазвучали первые аккорды «What Hurts the Most».
— Как раз медленный танец! — приободрил я Женьку, — Уж потоптаться на месте-то ты сможешь?
Женя тяжело вздохнула, но мое приглашение все же приняла.
— Если честно, я никогда не любила все эти медленные танцы! — зашептала мне в ухо Женька, — Чувствую себя чрезвычайно глупо!
— Брось, у тебя отлично получается! — улыбнулся я девчонке.
— Будто я героиня второсортного американского фильма для подростков, — сбивчиво продолжила Женька. — Замухрышка, которая пришла на собственный школьный выпускной перед поступлением в колледж…
— Тогда я капитан футбольной команды! — серьезно сообщил я.
— Три ха-ха! — парировала Женька.
Я стал внимательно разглядывать Женькино лицо. При свете софитов, да еще и с косметикой, оно казалось мне совсем чужим. Женя, в конце концов, смутилась.
— Ну, ты чего вылупился опять? — рассердилась она.
— Зачем ты нарисовала себе такие губищи? — поинтересовался я.
— Тебе какое дело? — рассердилась Женька, как бы невзначай наступив мне на ногу каблуком. Это было больно.
