Мика всегда чувствовала себя в море по-особенному спокойно. А теперь, когда она была влюблена, все вокруг казалось ей еще прекраснее, и она знала, что навсегда запомнит эти удивительные мгновения, проведенные наедине с Рафом. Каждый раз, когда ей будет грустно, она станет вспоминать это чудесное время. Ласковые объятия прохладной воды и прикосновения к ее коже разгоряченного тела Рафа. Ощущение безмятежного покоя в тесном кольце его рук. Ослепляющая страсть, опаляющая ее от одного лишь касания его губ и языка.
Казалось, это волшебство длилось целую вечность, но вот вода накрыла их с головой. Они принялись отчаянно барахтаться и, вынырнув на поверхность, радостно расхохотались и взобрались на понтон. В полном молчании они сидели рядом и любовались закатом. Мика положила голову на плечо Рафа, а он обнял ее, коснувшись пальцами татуировки на ее руке.
Закат был великолепен, но Мика закрыла глаза, наслаждаясь ощущением их удивительной близости. В этот момент они словно растворились друг в друге, став единым целым.
Ощутив легкое прикосновение пальцев Рафа к своей руке, Мика очнулась от раздумья. Кончиком пальца он обводил узор ее татуировки.
– Здесь изображено море, правда?
– Да. Это татуировка маори. В культуре народов маори море и земля несут в себе божественное начало.
– Понимаю. Я сам родом из островного государства. Море – это все.
Мика затаила дыхание. Раф еще не рассказывал ей, откуда он родом. И никогда не говорил о своем прошлом. Мика знала лишь, что он рано осиротел. Как и она. Ей хотелось выяснить больше подробностей о жизни своего любимого мужчины.
– А что это за острова? Где они находятся?
– Там… – Раф махнул головой в сторону Средиземного моря, сиявшего пурпурно-розовыми красками в лучах заката. Некоторое время он молчал, а затем тихо заговорил, и Мика едва разобрала его слова: – Они названы в честь созданий, которых там очень много. Лезиль Дофин.
– Это невероятно… – Мика распрямила спину и взглянула на Рафа. А он убрал руку с ее плеча, разорвав связь между ними.
Он тоже посмотрел на нее, и в его глазах появилась странная настороженность. Внезапно Мика ощутила, как пугающий холодок пробежал по ее спине. Она проглотила ком в горле.
– Я и представить не могла, что существует такая страна. – Ее пальцы коснулись кулона, висевшего у нее на шее. – Почему ты раньше мне об этом не рассказывал?
Его взгляд по-прежнему был настороженным, но тревога немного смягчилась, когда Раф улыбнулся, словно извиняясь.
– Мне казалось, что это не так важно. Я здесь. И ты тоже. Я просто хочу насладиться этим прекрасным моментом.
И Мика тоже очень этого хотела. Но теперь у нее появилось слишком много вопросов. И они не давали ей покоя.
– И далеко отсюда эти острова? Ты там постоянно живешь? И сколько там дельфинов?
В глазах Мики сияло искреннее любопытство, и она засыпала его вопросами, словно восторженный ребенок.
Страх, сковавший его при мысли, что она могла раньше слышать о его стране и догадаться, кто он такой, постепенно исчезал.
Он сделал первый шаг к тому, чтобы раскрыть правду о себе, и это было прекрасно. Если он станет вести себя осторожно, то, возможно, сумеет сделать их неизбежное расставание менее болезненным.
Рауль глубоко вздохнул и улыбнулся ей в ответ.
– Эти острова находятся недалеко отсюда. Это довольно уединенное место, и там любят бывать туристы. Эти острова называют налоговым раем. Сейчас там вовсю процветает строительство роскошных яхт. А в море обитает множество дельфинов. И да, сейчас я там живу, хотя довольно долго отсутствовал, пока учился в школе и в университете.
– А что ты изучал в университете?
– О… историю. Политику. Проблемы окружающей среды…
Мика шумно фыркнула.
– Боже… ты хочешь стать политиком? – Она покачала головой. – Я даже не знаю, сколько тебе лет, Раф.
– Тридцать два.
– У тебя есть работа?
– Сейчас я как раз размышляю, чем заняться. Я хотел попробовать что-нибудь новое.
Но он не представлял, чем для него обернется это желание.
Мика улыбнулась.
– И как тебе твое новое занятие?
– Мне очень нравится.
– Но ведь ты не станешь мыть посуду, когда вернешься домой, ведь так?
– Нет.
– Так чем же ты займешься?
– Думаю, меня ждет много дел. – Он уже чувствовал, как все эти обязанности тяжелым грузом давят на его плечи. Политика. Помпезная суета и бесконечные церемонии. Недостаток личной свободы и выбора. Вечное чувство долга…
Он умолк, думая о том, что время стремительно утекает между пальцами… Эти мгновения полной свободы для него бесценны. Больше ему никогда не испытать ничего подобного.
Мика нахмурилась.
– Хочешь сказать, что ты уже стал политиком?
Рауль расхохотался.
– Нет… почему ты так решила?
– Потому что ты умеешь ловко увильнуть от прямого ответа.
Настало время отвлечь Мику от расспросов, и существовал только один способ сделать это. Поцеловать ее.
Или же он хотел отвлечься сам. Хотел напомнить себе об удивительном единении с этой женщиной и о том, что он понял благодаря знакомству с ней. Ему хотелось еще хоть немного продлить волшебство их близости.
Наслаждаясь ответным поцелуем Мики, он забыл обо всем, а очнувшись, вдруг заметил, как ярко светятся огоньки фонариков, освещающих бар на пляже. Рауль понял, что прошло слишком много времени, и вечер вступил в свои права. Он снова поцеловал Мику. А потом сжал в ладонях ее лицо.
– Я не хочу сейчас думать о своей будущей работе, – мягко сказал он. – Почему бы нам просто не насладиться этим временем наедине друг с другом?
Несмотря на сгустившиеся сумерки, он заметил печаль, появившуюся в глазах Мики. Но в следующий момент эту легкую печаль сменил радостный свет, и Мика улыбнулась, решительно отгоняя дурные предчувствия.
– Хорошо. Но ты ответишь на последний вопрос? Только честно?
У Рауля замерло сердце.
– Я не стал бы тебе лгать, Мика.
А разве он уже не солгал ей?
Нет. Он просто не рассказал ей всей правды. Но что, если ее следующий вопрос испортит волшебство этого потрясающего момента? Он не готов к этому. Пока не готов.
Он хотел навсегда сохранить воспоминания о минутах, проведенных с Микой. Он хотел лишь провести еще одну прекрасную ночь вместе с ней. Разве он о многом просит?
В ее глазах по-прежнему светились любопытство и нежность. Рауль вдруг почувствовал, что мог бы сейчас все ей рассказать, и она поняла бы его. И даже простила бы. Конечно, он рисковал, но в этот момент Рауль был готов рискнуть.
