Сичжин поднялся. Моён смотрела на него широко распахнутыми глазами.
– Меня ждут с докладом в штабе.
– Скажите, из штаба ведь можно позвонить? Мне очень нужно сделать один звонок…
По дороге в штаб они хранили молчание. Моён вглядывалась в темноту за окном, а Сичжин, ведя машину, пытался уловить, что чувствует девушка. Он не мог разгадать, о чем она думает. Но, видя ее печальный взгляд, он ощущал боль в груди.
Из-за событий последних дней в штабе было непривычно многолюдно. Доклады о текущей обстановке приходили со всей территории Урука, и военнослужащие в штабе записывали и анализировали поступающую информацию. Сичжин проводил Моён к кабинету, откуда можно было позвонить, используя спутниковую связь. Некоторое время она сидела без движения, не в силах собраться с духом и набрать номер. Понаблюдав за девушкой несколько минут, Сичжин медленно направился на доклад к подполковнику Паку. За спиной раздался ее голос.
– …Я была рядом с ним до конца… Бригадир просил передать вам…
Закончив доклад, Сичжин не нашел Моён на прежнем месте. Он стал искать девушку, но безуспешно. Капитан занервничал, уже зная, что Моён постоянно попадает в истории. После того как он еле успел разыскать ее в машине, свисающей с обрыва, он всегда начинал волноваться, если долго не видел Моён. Даже когда он вернулся в Корею, его мысли постоянно возвращались к ней – казалось, не было ни одного мгновения, в которое бы он не думал о девушке. Сичжин молил только об одном: чтобы она была в безопасности. Страх за нее был той причиной, по которой он вернулся в Урук, едва узнав о землетрясении.
Моён ждала его у машины. Прислонившись к джипу, она стояла с отсутствующим видом, мысли ее находились где-то далеко. Увидев девушку, Сичжин успокоился. Моён повернула голову и посмотрела на капитана. Их взгляды встретились. Еще мгновение, и глаза девушки наполнились слезами. Как заблудившийся ребенок, расплакавшийся от облегчения, когда мама нашлась, Моён разрыдалась, стоило ей увидеть Сичжина.
– Не смотрите на меня сейчас. Где здесь самое темное место, чтобы меня не было видно? – спросила Моён, вытирая слезы.
– Обычно этим интересуются мужчины… Могу я предложить себя в качестве прикрытия? – в тон ей шутливо ответил капитан, протягивая носовой платок.
Взяв платок, Моён не сдержала улыбки.
– Вы хорошо поступили, – сказал он.
Прекратившиеся было слезы хлынули снова.
– Я хотел бы вытирать ваши слезы, но для этого я должен сначала услышать ответ.
Девушка заплакала еще сильнее. Капитан чувствовал себя бессильным чем-либо помочь. Казалось, выходит наружу вся печаль, до сих пор копившаяся в ее душе. Все, что он мог сейчас для нее сделать, – это просто находиться рядом. Прошло некоторое время, прежде чем рыдания стали стихать.
– Посмотрите на меня, – успокаивающим тоном проговорил Сичжин.
Моён вытерла последние слезы и взглянула на капитана. Он рукой показал на ночное небо, и девушка тоже подняла голову. На небосводе мерцали бесчисленные звезды.
– Ох. Какие красивые. Знали бы они, что творится на Земле… – грустно заметила она.
– Ну вот. Я думал, что хотя бы они вас утешат.
– Я уже получила свое утешение. От вас.
Сердце капитана внезапно забилось быстрее.
– Спасибо, что вернулись. Если бы не вы, не уверена, что просто не сбежала бы отсюда… – говорила Моён, и ее глаза все еще блестели от влаги.
– Если планируете бежать, зовите меня. Когда сбегают мужчина и женщина, это всегда интереснее.
Девушка смущенно улыбнулась, из глаз скатились запоздалые слезинки. Сичжину отчаянно хотелось ее обнять. Он поднял голову и стал рассматривать бескрайнее звездное небо.
2
На следующий день Сичжин снова пострадал, спасая выжившего после землетрясения. Им был рабочий Кан Минчжэ, которого обнаружили в подземном этаже одного из зданий. Нога Кана была зажата плитами. Сообщив по рации Тэёну, какие инструменты будут необходимы, Сичжин на месте оказал рабочему посильную медицинскую помощь. Однако внезапно что-то произошло, снаружи раздались странные звуки, и в полуразрушенном здании начался новый обвал. Сичжин закрыл своим телом рабочего, приняв на себя все удары летящих сверху обломков. Рана, которую накануне обработала Моён, снова открылась.
Благодаря Тэёну все закончилось благополучно. Но из-за потери крови Сичжин чувствовал слабость и поэтому отправился в полевой госпиталь вместе с Каном.
Моён разыскала Сичжина, когда тот лежал на больничной кровати под капельницей. Было заметно, что она переволновалась: девушка была бледнее капитана, хоть тот и потерял много крови. Как только она увидела Сичжина, на глазах снова выступили слезы. Мужчина широко ей улыбнулся, давая понять, что все в порядке. Моён прикусила нижнюю губу и облегченно вздохнула. Приняв от медсестры инструменты, она сама занялась плечом капитана.
– Очень сильно щиплет! – пожаловался Сичжин.
Моён молча продолжала обрабатывать рану.
– Вы специально делаете, чтобы так щипало? Или у вас только оперировать хорошо получается? Ай, больно! – пытался вовлечь ее в разговор капитан. – Я вернулся живой, а мне даже не отвечают. Вы безжалостная женщина.
– Почему вы пытаетесь все превратить в шутку? Вы ведь действительно чуть не умерли.
– Я не шутил, когда говорил, что щиплет.
– Я очень сильно испугалась. Боялась, что вы погибли.
Ее слова ранили и исцеляли одновременно, как и то лекарство, которое использовала Моён.
– Я отправился в то здание, потому что верил в вас. Вы ведь не дали бы мне умереть, верно?
– Вы всегда так легко рискуете своей жизнью?
– Я просто хорошо делаю свою работу. И часть моей работы состоит в том, чтобы оставаться в живых, – ответил Сичжин, и его взгляд, казалось, ласкает лицо опустившей глаза девушки.
– Командир, прибыл командующий! – оповестил вбежавший впопыхах рядовой Ким.
– Сейчас? Где он? – попытался подняться Сичжин.
– Лежите! Командующий не может ожидать от пациента, чтобы тот стоял перед ним по стойке смирно, – строго сказала Моён.
– Наш подполковник может.
– Вы должны оставаться в кровати до тех пор, пока не закончится раствор в капельнице. Если планируете и дальше рисковать жизнью на любимой работе. Передайте подполковнику, что, если он намерен поговорить с капитаном, пусть приходит сюда. – Последние слова были адресованы рядовому.
– Вы, наверное, хотите, чтобы меня снова заперли на складе, – попытался возразить Сичжин.
– Вы не собираетесь меня слушать?!
В этот момент дверь открылась, и, словно совершающий обход врач, вошел подполковник Пак. Жестом он приказал Сичжину оставаться в кровати, когда тот попытался встать.
