– Что? – отшатнулся изумленный управляющий.
– Вы, бездельники, живущие за счет его налогов! Какого черта не можете оградить территорию от гражданских?! – повысил голос подполковник, повернувшись к солдатам.
Огорошенный управляющий продолжал стоять, не понимая, что ему делать дальше.
Внезапно раздался вой сирены.
– Это время начала землетрясения. С сегодняшнего дня в память о жертвах стихийного бедствия такой сигнал будет звучать ежедневно. Когда вы будете его слышать, просим отложить дела и присоединиться к минуте молчания, – объявили через громкоговоритель.
Склонив головы, люди почтили погибших. Лишь управляющий Чин нервно озирался по сторонам, судорожно соображая, что ему теперь предпринять.
Глава 8
Признание
1
День клонился к закату. Небо над разрушенной электростанцией окрасилось в багровые тона. Казалось, это кровь пострадавших разливается по небосводу.
Сичжин направлялся к месту, где находилось тело бригадира Ко. Предстояло завершить все формальности. Капитан не мог справиться с горьким чувством, наполнявшим его сердце. Понять капитана смог бы только тот, кому довелось делать страшный выбор: спасать одного человека, тем самым обрекая на смерть другого. Сичжин чувствовал, что разрыдался бы прямо здесь, если бы не необходимость сохранять лицо командира и продолжать спасательные работы.
Он увидел бойцов, которые перекусывали сухим пайком, сидя прямо на земле. Ободряюще похлопав каждого по плечу, Сичжин тяжелой поступью направился дальше. Вдруг он заметил Моён – девушка шла к палатке, где располагался координационный центр спасательных работ. Закончив оперировать Паю, она вернулась на место катастрофы. Сичжин не стал ее окликать, но ускорил шаги, чтобы догнать девушку.
В координационный центр стекалась вся информация о ходе работ. Моён задержалась у стенда, на котором отмечали количество пострадавших и пропавших без вести. На нем также висели полароидные снимки погибших. Перед стендом кто-то организовал небольшой алтарь памяти со свечами. Моён зажгла еще одну свечу и поставила рядом с другими. Задумчиво рассмотрев снимки, девушка закрыла глаза и опустила голову, беззвучно поминая погибших. Она выглядела печально и строго, как человек, знающий о смерти не понаслышке. Ее печаль словно передалась Сичжину. Не в силах больше сделать ни шага, он остановился в отдалении, наблюдая за девушкой и чувствуя, как щемит в груди.
– Капитан! Вы что-то хотели? – спросил незаметно подошедший солдат.
– Просто совершаю обход. Возвращайся на свой пост. – Голос Сичжина прозвучал хрипло.
– Вы ранены? Ваше плечо…
Сичжин увидел, что форма на плече окрасилась кровью, и вспомнил, как на него свалился острый обломок, когда он пытался защитить управляющего.
– А, это. Поможешь мне?
Сичжин снял верхнюю легкую куртку и повернулся спиной к солдату, чтобы тот смог увидеть рану.
– Вы терпели все это время? Тут надо накладывать швы, – осмотрев плечо, сообщил тот.
– Неудивительно – ударило сильно.
– Я позову врача.
– Не стоит, справлюсь.
– Сядьте сюда, пожалуйста, – раздался голос Моён.
Оглянувшись, Сичжин увидел, что девушка раскрыла чемоданчик с набором неотложной помощи и жестом просит его подойти. Решив, что его участие на этом закончено, рядовой отдал капитану честь и удалился. Сичжин направился к девушке.
– Как это случилось? – спросила Моён, очистив рану и сделав местную анестезию.
– Спасал людей, бросаясь от одного к другому, – ответил Сичжин, вспоминая их прежний разговор.
Пока девушка накладывала швы, капитан думал, что больше всего на свете хочет помочь ей залечить душевные раны. Но он даже не мог отважиться спросить, как Моён себя чувствует. Он прекрасно понимал, что ей сейчас нелегко. И именно из-за него ей пришлось совершить страшный выбор.
Девушка продолжала заниматься раной.
– Со мной все в порядке, – через некоторое время произнесла она, словно прочтя его мысли.
– Вы услышали, как я задавался этим вопросом?
– Конечно. Вы делали это слишком громко, – слегка улыбнулась она и стала накладывать повязку.
– Я рад, что вы остались и были здесь все это время. Я очень вам благодарен.
– А я благодарна вам.
– Я был слишком груб с вами, когда… – неуверенно начал Сичжин.
– Я все понимаю, – остановила его Моён.
– Понимаете? – изумленно спросил Сичжин.
– Вы знаете, сколько лет я уже работаю врачом? Если кто и видит больше смертей, чем солдат, так это врач.
– Хотите обойтись без моих неуклюжих утешений? – попытался пошутить Сичжин. – Но я в самом деле хотел бы, чтобы у вас все было хорошо.
– Тогда вместо утешений, которые вам не даются, делайте то, что хорошо у вас получается.
– А что у меня хорошо получается?
– Шутить. Мне сейчас крайне необходимо услышать что-нибудь, что меня рассмешит.
Моён отвечала легко и почти игриво, но Сичжин не испытывал облегчения – напротив, на душе становилось все тяжелее, словно огромный кусок бетона теперь опустился на его сердце.
– Вы сейчас очень красивая, – как можно беззаботнее произнес он.
– Вы же сидите ко мне спиной.
– Но я видел вас раньше. Вы все время красивая.
– Я не просила вас быть серьезным.
– Так я шучу!
Сичжин почувствовал, что девушка улыбается. Он немного расслабился.
– Мне вас так не хватало… – внезапно признался он.
Руки девушки, все еще занимавшейся его плечом, на секунду остановились.
– Что бы я ни делал, я продолжал думать о вас.
Начав признание, Сичжин уже не мог остановиться. Слова лились, словно кровь из открывшейся раны.
– Я изнурял себя тренировками, напивался, перепробовал все… Но я не смог вас забыть.
Он не видел лица девушки, которая стояла у него за спиной, и не мог знать, как она воспринимает его слова. Это его тревожило.
– Вы не ожидали такого признания?
Девушка не ответила.
– Подумайте о том, что я сказал. Сейчас я уже не шучу.
Моён глубоко вздохнула, словно все это время сдерживала дыхание. Сичжин знал, что для ответа ей потребуется время.
– Отдохните. Я хотел бы вас проводить, но мне, похоже, пора.
