В тот же момент сверху раздались громкие звуки, похожие на удары. Потолок и стены заходили ходуном, как если бы снова началось землетрясение. На голову капитану и пострадавшему посыпались земля и мелкие камешки.
– Что происходит? Еще один толчок? Меня слышно? – попытался связаться с внешним миром Сичжин.
– Ну почему опять!.. И так еле живой, сколько можно!.. – Голос Кана звучал злобно и жалобно одновременно.
– Пригнитесь!
Сичжин упал на рабочего, защищая его своим телом. Теперь на них сыпались крупные обломки и камни. Густая пыль заполнила все помещение, невозможно было открыть глаза. Кан сильнее прижался к груди военного. В голове снова промелькнула мысль о бригадире Ко. Тот спас его, отдав защитную каску, а теперь незнакомый ему человек прикрывает его собственным телом, ограждая от падающих камней. Молодой рабочий едва не разрыдался от нахлынувших чувств.
Как только все затихло, он потряс бездвижного капитана:
– Эй, генерал, вы в порядке? Вы же не умерли?! Очнитесь! Эй!.. Помогите! Кто-нибудь!
– Какой я тебе генерал… – с усилием ответил Сичжин, открывая глаза.
– Вы в порядке!.. Я думал, умерли!
– Вы не ранены?
Поправив капельницу, Сичжин внимательно осмотрел пострадавшего.
– По-моему, это вы ранены. У вас рука в крови, – нахмурившись, ответил Кан.
– Да, в самом деле… О, плиты сдвинулись, ваша нога больше не зажата.
Сичжин открыл чемоданчик с набором неотложной помощи и стал наскоро делать себе перевязку.
– А что толку – выход опять завалило, все равно не выбраться…
Узкий тоннель, через который капитан проник внутрь, теперь был забит камнями.
– Я Большой босс. Прием. Без жертв. Прием. Я Большой босс. Группа Альфа. Ответьте. – Сичжин попытался воспользоваться рацией, но безуспешно.
– То-то я удивлялся, что выжил. Мне бы так никогда не повезло.
– Не волнуйтесь, выберемся.
– Да неужели? У вас даже рация не работает.
– Я сказал, выберемся. Подружка есть? Ждет, наверное.
– Нет у меня никакой подружки. А у вас есть?
– Та доктор, с которой я разговаривал раньше… Она мне очень нравится. Но она отвергла меня целых три раза. Не понимаю, как я это пережил.
– Ничего себе, я бы точно умер от стыда.
– Да уж, пришлось несладко… Но сейчас она с ума сходит от беспокойства. Наверняка думает, что я умер. Может, даже жалеет, что отвергла меня.
– То есть вы считаете, так ей и надо?
– Ничего подобного. Просто волнуюсь… Дайте руку.
Сичжин достал из нагрудного кармана авторучку и приготовился писать на руке пострадавшего.
– Как вас зовут?
– Кан Минчжэ. Зачем вы это делаете?
– На всякий случай.
– На какой такой случай?
– На случай, если вы выберетесь отсюда один.
– Что вы придумываете? Если мы вообще выберемся, то вдвоем, – запротестовал молодой человек.
Голос Кана внезапно изменился, он закашлялся.
– Вам не стоит разговаривать. Аллергическая реакция развивается, у вас распухает горло.
– Теперь горло… Я же говорю, я не жилец.
– А я говорю, все будет в порядке. Не верите мне? Мой вид всегда внушает людям доверие.
– Только не мне.
– Вы просто не в состоянии сейчас адекватно воспринимать реальность… Мои сослуживцы никогда нас не бросят, можете быть спокойны.
В тот же момент послышались мощные удары в стену. Молодой рабочий, столько всего переживший за последние часы, не торопился радоваться. Однако с каждым новым ударом надежда крепла. Не в силах справиться с чувствами, он уткнулся лицом в ладони. Последний удар, и в стене образовался проход.
– Неужели так трудно ответить по рации, если живой? – ворчливо произнес появившийся из прохода старший сержант Со Тэён.
В его голосе звучало плохо скрываемое облегчение. Он бросил Сичжину пузырек с лекарством от аллергии.
– Ну что, кто был прав? – спросил Сичжин, похлопав рабочего по плечу.
6
Кан Минчжэ остался в живых. Остался в живых благодаря бригадиру Ко, отдавшему свою защитную каску, и благодаря капитану Ю Сичжину, который закрыл своим телом рабочего, пострадав сам. Молодой человек, за двадцать шесть лет своей жизни привыкший к тому, что он никому не нужен, чувствовал, что его мир перевернулся. Возможно, прекрасные слова «надежда», «любовь», «будущее» теперь приобретут смысл и для него.
Он лежал на больничной кровати в госпитале, загипсованная нога приподнята вверх. Проводить время без движения было крайне утомительно, но молодой человек никогда не чувствовал себя более живым, чем сейчас.
Открылась дверь, и в палату нерешительно заглянул смутно знакомый Кану юноша. На нем был белый халат доктора. В следующую секунду Кан его вспомнил, взгляд сразу наполнился холодом: это был тот самый врач, который сбежал, бросив его без помощи.
Опустив ногу, Кан с трудом поднялся с кровати. Везя за собой капельницу, он приблизился к вошедшему.
– Ты, кажется, говорил, что ты врач? Я бы тебя так не назвал, – со всем доступным ему сарказмом произнес Кан, оглядывая доктора с головы до пят.
К нагрудному карману халата был прикреплен бейджик с именем. Ли Чхихун. Дрожавший всем телом Чхихун выглядел как человек, увидевший привидение. Его лицо приобрело сероватый оттенок.
– Или врач, бросающий пациента на произвол судьбы, тоже считается врачом? – не унимался рабочий.
Он ожидал, что доктор начнет отпираться, но Чхихун, казалось, был не в силах произнести ни слова. Его взгляд был отчаянно виноватым. Не зная, что добавить, Кан заковылял прочь из палаты. Чхихун пошатнулся, словно его ударили.
Кан бродил по больничным коридорам, не подозревая, какой эффект произвели на Чхихуна его слова. Мысли переключились на бригадира Ко: Кан подумал, что старый рабочий мог оказаться в госпитале, и решил его разыскать. Со всех сторон доносились стоны пациентов. Молодой человек снова почувствовал себя счастливцем: ведь он отделался всего лишь переломом. И все благодаря бригадиру. Если бы не защитная каска, ему бы точно проломило голову, и не раз.
Поискав еще немного, Кан увидел на больничной кровати знакомого, Пак Ёнмана.
– Добрый день. Не знаете, где бригадир? Я чуть не умер, а ему как будто бы все равно. Даже не побеспокоится обо мне, – обратился он к Паку в своей обычной вызывающей манере.
– Вон там… – помрачнев, ответил Пак, указывая пальцем за спину молодого рабочего.
Кан обернулся. За спиной была лишь доска объявлений. Ничего не понимая, Кан подошел и начал читать. Пострадавшие, пропавшие без вести, погибшие – три колонки имен. Он нашел себя в списке пострадавших. В следующее мгновение глаза его округлились: он увидел имя бригадира в колонке погибших. В это невозможно было поверить.
