«Получив право приступить к врачебной деятельности, торжественно клянусь посвятить свою жизнь служению людям. С уважением и благодарностью относиться к своим наставникам. Работать добросовестно и быть достойным звания врача. В первую очередь думать о жизни и здоровье пациента. Хранить врачебную тайну.
Я буду беречь благородные традиции и престиж профессии. Я буду поддерживать братские отношения с коллегами. Я буду исполнять свой долг независимо от расовой, религиозной, национальной, партийной принадлежности и социального статуса пациента. Я буду проявлять глубочайшее уважение к жизни человека. Ни при каких обстоятельствах я не стану использовать свои знания во вред.
Я принимаю эту клятву добровольно и следовать ей считаю честью»
[4].
Моён и Мёнчжу, обе в защитных касках, поставили пострадавшему капельницу с раствором Рингера. Кроме рук, все тело мужчины находилось под придавившей его огромной бетонной плитой. Солдаты циркулярной пилой пытались срезать куски плиты по краям. На их мрачных лицах словно лежала тень Смерти.
Врач обязан спасать человека, у которого есть шанс выжить. Моён снова поднялась с места и приблизилась к другому пострадавшему. Солнце уже скрылось, стало темно. Даже когда земля разверзлась и сотни людей погибли, день по-прежнему сменялся ночью, как ни в чем не бывало.
На носилки положили рабочего, в живот которого воткнулся кусок стальной арматуры. Человек был в крови, и его кровь осталась на одежде помогавшей спасателям Моён. По сигналу девушки подъехала машина – она должна была доставить пациента в полевой госпиталь. Ему требовалась операция, которую можно было сделать только там. Проводив пострадавшего, Моён попыталась смыть кровь с одежды, но безуспешно.
На всей территории электростанции продолжались спасательные работы. Медперсонал собрался на поздний ужин под тентом, куда провели свет: каждому из них выдали солдатский паек. Откуда-то снова раздался голос, звавший врача. Забыв про еду, Санхён вскочил и помчался на помощь. Лежавший на носилках рабочий хватал ртом воздух, пытаясь дышать. Из-за травмы груди у пациента возник пневмоторакс. Плевральная пункция помогла избавиться от воздуха в легком, и дыхание пациента восстановилось. На запястье пациента была повязана желтая лента. Санхён испытал огромное облегчение – чуть было не повторилась ситуация Чхихуна.
Вход в одно из зданий заблокировали громадные куски бетона. Внутри до сих пор находились люди. Военные решили использовать веревки и блок, чтобы сдвинуть тяжелые глыбы. Они не только не ужинали, но пропустили даже обед. Из всех оставшихся сил солдаты тянули за веревки. Блочное устройство не выдержало веса и с треском сломалось. Резко прозвучал свисток. По сигналу на помощь прибежали солдаты, занимавшиеся поисками внутри разрушенных зданий. Новая попытка сначала казалась успешной: одна из глыб поддалась и стала сдвигаться, освобождая проход. Но в следующий момент рухнул потолок здания, и завал вырос еще больше.
Моён, предполагавшая, что людям в здании понадобится медицинская помощь, тяжело вздохнула. Мысленно она пожелала им держаться и повернулась, чтобы идти к новому пострадавшему. В этот момент кто-то дотронулся до ее руки. Это был мужчина, которому Моён пару минут назад перевязывала плечо. Девушка решила, что у него обнаружилась еще одна травма, однако мужчина просто протянул ей свои рабочие ботинки. Впервые с тех пор, как избавилась от каблуков, Моён взглянула на ноги. Они были покрыты ссадинами и синяками, на нескольких ранках запеклась кровь. К глазам подступили слезы, но девушка не позволила себе заплакать. Она взяла протянутую ей старую, но крепкую пару обуви и горячо поблагодарила мужчину.
5
Не ведая о земных страданиях, разгоралась утренняя заря. Хотя Моён так и не удалось поспать, выглядела она бодро. Девушка проверяла состояние пациентов, лежащих под капельницами под медицинским тентом. Неожиданно послышался звук приближающегося вертолета. Все как по команде посмотрели вверх.
С восточной стороны, где вставало пылающее солнце, словно причудливый посланник Небес, приближался транспортный вертолет. Звук становился все громче. Проснулись солдаты и медики, которым удалось ненадолго прилечь. Протирая глаза, они тоже смотрели в небо. Вертолет приблизился настолько, что на борту можно было разглядеть опознавательный знак ВВС Южной Кореи. Страна направила помощь в Урук, пострадавший от природной катастрофы.
Вертолет завис в воздухе, открылась дверь. Из него по канатам спустились бойцы специальных войск. Ступив на землю, они на несколько секунд оказались скрыты облаком пыли, поднятой лопастями вертолета.
Моён почувствовала, как напряжение покидает ее, уступая место спокойствию и ощущению безопасности: она видела, что к ней приближается Сичжин. В одно мгновение девушка осознала то, в чем не отдавала себе отчет все это время. Лишь увидев его сейчас, она поняла, что не переставала думать о нем. Всякий раз, когда она повязывала черную ленту; всякий раз, когда фиксировала время смерти; всякий раз, когда была не в силах помочь, она неосознанно желала, чтобы рядом оказался Сичжин.
Кто-то схватил ее за руку, заставив отвернуться от приближавшейся группы. Это был один из рабочих электростанции, разыскивавший врача. Бросив на капитана полный сожаления прощальный взгляд, Моён взяла чемоданчик с набором неотложной помощи и последовала за рабочим. Как обычно, их встреча откладывалась.
Повязав пострадавшему желтую ленточку, Моён отправила его к медицинскому тенту. Солнце поднялось, стало совсем светло. Моён не представляла, скольких людей еще предстоит спасти и сколько раз еще придется констатировать смерть. Потирая лоб, девушка поднялась с места и внезапно споткнулась. Едва сохранив равновесие, Моён посмотрела вниз. Она наступила на развязавшийся шнурок ботинка. Поставив на землю медицинский чемоданчик, Моён опустилась на корточки, чтобы заняться шнурком. В тот же момент кто-то подошел и присел рядом. Даже не поднимая глаз, Моён знала, что это Сичжин.
Капитан аккуратно завязал шнурок на ее ботинке. Щеки девушки порозовели, она нервно прикусила нижнюю губу.
– Я надеялся, что вы не пострадали, – промолвил Сичжин, задержав взгляд на ссадинах на ее руках и ногах.
Его голос был заботливым и мягким. Моён почувствовала, что расплачется, если попытается сказать в ответ хоть слово. Она стояла перед ним, не прерывая молчания.
Сичжин снова заговорил:
– Я много раз пожалел о том, что уехал не попрощавшись.
Выдержка изменила Моён, слезы потекли из глаз.
– Будьте осторожнее. Я не смогу все время находиться рядом с вами.
– Вы тоже… будьте осторожнее, – склонив голову, еле слышно произнесла девушка.
Кто-то снова позвал врача. Обменявшись взглядом с капитаном, Моён поспешила на помощь.
Глыбы, закрывавшие вход в здание, удалось наконец подвинуть с помощью рычага. Через образовавшуюся щель военные помогали выбраться наружу людям, уже сутки запертым внутри. Собравшиеся около входа рабочие приветствовали аплодисментами каждого нового спасенного человека.
