– Тогда все будет по-настоящему. – Его пальцы гладили мою щеку. – Потому что я тоже этого хочу. Я люблю тебя, Тея. Я никогда не буду любить кого-либо еще.
Когда я поцеловала его, меня затопило горько-сладкое счастье, за которым последовала реальность.
«Он станет навещать меня каждый день. Разрушит свою жизнь. Может быть, не вернется в школу».
– Подожди, Джимми, мы не должны. – Я держала его руку в своей. – Это нечестно по отношению к тебе. Нельзя так тебя приковывать. Мы понятия не имеем, сколько времени пройдет, прежде чем Милтон найдет новый препарат. Может быть, годы. Или вообще никогда.
– Мне все равно, сколько времени это займет.
– Я знаю, но хочу быть твоей женой, а не твоей работой. Я хочу, чтобы ты вернулся в школу. Чтобы осуществил свои мечты. Я хочу, чтобы ты стал логопедом, который по выходным поет в микрофон. Хочу, чтобы у тебя были друзья, с которыми ты можешь поговорить обо мне. Я хочу, чтобы у тебя было место, куда пойти на День благодарения. Я хочу, чтобы у тебя была жизнь.
Голос Джимми был низким и ровным, а взгляд – сильным.
– Так и будет. Я позабочусь о тебе, и я собираюсь пойти и построить жизнь, чтобы у тебя было место, куда вернуться, когда они найдут новый препарат. Когда. Ты вернешься, а я буду здесь, ждать и строить. Я никогда не откажусь от тебя. Я никогда не оставлю тебя одну в пустыне или запечатанной в гробнице.
Он поспешно поцеловал меня, а затем слез с кровати и встал на одно колено.
– Боже, – ахнула я. – Ты серьезно?
С душераздирающей улыбкой на лице он взял мои руки.
– Без рубашки. – Теперь я всхлипывала и смеялась. – Так нечестно.
Выражение его лица стало напряженным, темные глаза смотрели в мои.
– Алтея Хьюз, – сказал он, – ты выйдешь за меня з-з-замуж?
Он опустил голову, услышав заикание, и пробормотал проклятие. Я подняла его, взяв ладонью подбородок.
– Ты заикаешься, когда говоришь что-то важное для тебя, – прошептала я, мои глаза и сердце были переполнены. – Да, Джимми. Я выйду за тебя. Ничто не сделает меня счастливее. – Смех вырвался из меня. – У меня даже белое платье уже есть.
Теперь Джимми засмеялся, и мы снова поцеловались. Счастье победило страх, и мы как можно дольше держались за победу, пока не показалось, что тикающие часы в комнате становятся все громче и громче.
Я принимала душ, а Джимми просматривал на своем телефоне требования о вступлении в брак в штате Нью-Йорк. Я зашнуровала свое белое платье, когда услышала, как Джим выругался.
– Мы можем получить брачную лицензию сегодня, но есть 24-часовой период ожидания для церемонии.
– Нужна ли нам церемония?
– Должностное лицо должно подписать лицензию, чтобы брак считался законным.
– Хорошо, подождем еще один день. Не то чтобы я очень торопилась покинуть Нью-Йорк, и я чувствую себя хорошо.
– Ты сказала, что потеряла время в кафе.
– Но с тех пор все хорошо. – Я подошла к нему. – Давай получим лицензию и проведем еще одну ночь в городе. Вернемся в Вирджинию молодоженами.
Джимми обнял меня.
– Делия обделается от злости.
– Точно, – сказала я со смехом. – Но после завтрашнего дня не будет имеет значения, что она думает. – Я поцеловала его в нос. – Убедись, что мэрия может зарегистрировать нас завтра, а я расскажу ей об изменениях в планах.
– Как пожелаешь, – сказал Джимми, целуя меня в ответ.
– Уже говоришь как настоящий муж.
Я позвонила Делии, и невероятно, но мой звонок попал на голосовую почту.
«Ее свадебный подарок нам».
– Привет, Дел, это снова я. Изменение планов. Мы останемся еще на один день. Я не принимаю лекарство, правда. Я его выбросила. Но мы хотим сделать еще кое-что, прежде чем покинуть город. Завтра утром мы уедем отсюда, а завтра вечером вернемся. Или, может быть, послезавтра утром, если будет слишком поздно и нам потребуется мотель.
«Наш медовый месяц».
– Пожалуйста, не названивай мне или Джимми по миллиону раз. Я в порядке. Мы будем держать тебя в курсе, чтобы ты не беспокоилась, точно так же, как делали всю эту поездку. Хорошо?
Я хотела закончить разговор, но счастье теперь бежало по моим венам.
– Я люблю тебя. До свидания.
– Ты не рассказала ей про наш план, – упрекнул Джимми, отрываясь от своего телефона.
– Она скоро узнает. Готов?
– Вперед.
Я хотела сохранить платье для церемонии, поэтому переоделась в шорты и майку. Джимми держал меня за руку, наши пальцы переплелись, когда мы вошли в лифт.
– Я люблю тебя, детка, – сказал он.
– Я тоже тебя люблю, – сказала я и положила свою щеку на его плечо. Двери лифта закрылись, а затем снова открылись, уже в вестибюле гостиницы.
Я замерла.
– Ты в порядке? – спросил Джимми.
Я слабо кивнула.
– Отлично.
Мы пересекли вестибюль и вышли на солнце, которое казалось слишком ярким. Жара тоже окутала меня, и я вспотела. Джимми отпустил мою руку, чтобы поймать такси. Я оглянулась; мимо проезжали машины и шли по своим делам пешеходы. Столько шума, цвета и жгучего солнечного света. Я надела солнцезащитные очки и потянулась к руке Джимми, когда он вернулся.
– Сегодня так людно… о боже!
Сердце разбилось в моей груди; лицо Джимми преобразилось: голубые глаза, большой нос, маленький подбородок… Я отпустила руку незнакомца и отступила назад.
– Простите. Я обозналась.
– Без проблем, леди.
С колотящимся сердцем я медленно осмотрелась. Я уже была не на углу, а на тротуаре, посреди квартала.
– Тея! – Я развернулась, Джимми спешил ко мне. – Что, черт возьми, случилось?
– Н-ничего. Я запуталась. Теперь я в порядке.
Джимми провел рукой по губам.
– Я думаю, что мы должны вернуться.
– Нет, я в порядке. Я в порядке, правда.
– Ты не в порядке.
– Честно. Сегодня очень жарко, вот и все. И если мы вернемся в Вирджинию, не поженившись, Делия не даст нам видеться.
– Может, и нет, – сказал он. – Мы можем поговорить с ней. Но я не думаю…
– Что я в здравом уме? – Мои руки сжались в кулаки; ногти впились в ладони. – Я могу сделать это, Джимми. Давай больше не будем тратить время.
Он колебался, и я видела сомнение в его глазах. Наконец Джимми кивнул, и мы вернулись на перекресток, чтобы сесть в такси, которое он поймал. Джим крепко сжимал мою руку и не отпускал. Я сосредоточилась на том, чтобы оставаться на месте, разглядывала город за окнами, пока такси не остановилось на углу Ворса и Центра.
