– Я здесь только потому, что…
– Это делает Тею такой счастливой? – закончила Рита. – Как по мне, достаточно хороший ответ.
– Она недолго радовалась, – подтвердил Алонзо.
Я обернулся.
– Что вы имеете в виду?
– Делия рассказала ей о родителях.
– Дерьмо.
– Бедняжка. – Рита посмотрела на часы. – Я хочу быть на месте, когда она проснется. – Она вышла за дверь и остановилась. – Джим, ты выведешь ее сегодня на прогулку?
Я нахмурился, пусть даже мое глупое сердце подпрыгнуло от этого предложения.
– Она снова живет по обычному распорядку санатория?
– Пока да, – ответила Рита. – Доктор Чен хочет постепенно вернуть ее обратно в жизнь.
– Делия не позволит мне находиться рядом с ней.
Рита улыбнулась.
– Делия уже не здесь, не так ли? Я спрошу у Теи, что она хочет. – Ее брови дрогнули. – А если она скажет, что хочет тебя?..
«Иисусе, Рита».
– Ладно, хорошо, – сказал я, чувствуя, как краснею. – Я могу ее сводить. Но только если ты утрясешь это с Делией.
– Точно, – усмехнулся Алонзо. – Джим не затем раздумал увольняться, чтобы Делия Хьюз его выкинула. Я прав или я не прав?
Я посмотрел на него, но он только сильнее рассмеялся.
– Ты не можешь винить меня за подколки, – сказал Алонзо, вставая. – Я слишком рад, что ты все еще здесь.
Я нацепил безразличную маску, чтобы он не увидел, как сильно меня тронули его слова. Тея была не единственной причиной, по которой я остался в санатории, хотя то, как она смотрела на меня вчера… Господи, я чуть не поцеловал ее. Потому что она словно ждала поцелуя. Хотела его.
Я закрыл дверь шкафчика.
Я остался, потому что хотел поговорить с ней дольше пяти минут. И я остался, потому что, если бы я ушел, то заодно потерял бы Алонзо, Риту и Хоакина. Слишком много утрат.
«Это плохо, – подумал я, направляясь в столовую, чтобы помочь мистеру Уэббу позавтракать. – Я должен быть в состоянии уйти в любое время. Не высовываться. Делать свою работу…»
Но где-то в течение последних нескольких недель мне стало недостаточно не высовываться и выполнять свою работу.
Около часа дня Рита перехватила меня в коридоре возле столовой.
– Тея готова к прогулке. Она специально попросила тебя.
Я проглотил свое сердце, которое, очевидно, пыталось вырваться из моей груди через горло.
– Правда?
Рита кивнула.
– Как я уже сказала, у нее сейчас свобода выбора. Делия пришла в ярость, но ей пришлось вернуться в Ричмонд по крайней мере до завтрашнего дня. – Она кивком указала на столовую. – Тея там, заканчивает обед. Подбодри девочку, у нее тяжелый день.
Это все, что мне нужно было услышать. Я вошел внутрь. Тея сидела за столом, в бежевых брюках и простой белой футболке. На тарелке лежали остатки обеда. Глаза Теи были опухшими и красными, но, когда я подошел, на губах появилась улыбка.
– Привет, – сказала она хриплым от слез голосом. – Сколько уже прошло?
Я замер, и кровь отхлынула от моего лица.
«Ох, блин. О нет».
Тея устало рассмеялась.
– Боже, Джимми, я шучу. Прости. Я не хотела… – Она сложила руки на столе и спрятала в них лицо. – Плохая шутка. Я так виновата. – Затем выглянула. – Ты меня простишь?
– Нет, – отрезал я, но облегчение вырвалось из меня смешком, и я упал на стул напротив нее. – Это не смешно. Почему я смеюсь?
– Потому что я шучу в самое неподходящее время. Теперь ты узнаешь все мои худшие качества. Повезло тебе. – Она слабо улыбнулась, а затем темное облако ее горя сгустило воздух между нами.
– Соболезную по поводу ваших родителей, – тихо сказал я.
Ее глаза наполнились слезами.
– Я тоже. Что не помешало мне съесть огромный обед.
– Тебе это, наверное, нужно.
– Возвращение из мертвых – тяжелая работа. – Ее глаза увлажнились, и она закрыла лицо руками. – Видишь? Я продолжаю шутить.
– Ты справляешься как получается, – сказал я. – Тебе тяжело пришлось.
– А как справляешься ты? У тебя мрачное чувство юмора?
– У меня? Нет, у меня вообще нет чувства юмора.
Она слегка рассмеялась.
– О, хорошо. Я тоже смогу узнать твои худшие качества.
Мое лицо ничего не выражало, а сердце полнилось мечтами. Тея была свободна, и она хотела узнать меня. У нас было больше пяти минут. У нас было время, чтобы выяснить, кто мы…
Вместе?
Дорис усмехнулась. «Какие мы сегодня оптимистичные».
Тея оттолкнула поднос.
– Мне нужно немного воздуха.
Я поднялся на ноги и предложил ей руку.
– Спасибо, Джимми.
Мы вышли из столовой на улицу во влажный воздух. Тея повернула лицо к яркому солнцу так же, как и на каждой прогулке, которую мы совершали. Потому что она всегда была собой. Даже тогда.
– Все так реально, – сказала Тея. – Как будто у меня было размытое зрение, и теперь я могу четко видеть. – Она глубоко вдохнула. – Мы уже гуляли так несколько раз, не так ли?
– Да.
– Мы были друзьями? – спросила она. – Думаю, да. Ты единственный, кто относился ко мне так, будто я все еще здесь.
– Потому что ты и была здесь.
Ее маленькая ладонь сжала мою руку, и Тея на мгновение уткнулась лицом в мое плечо.
Мы подошли к скамейке и сели рядом. Насекомые гудели в высокой траве, и облака плыли по прекрасному голубому небу. Я мог видеть тонкий изгиб ее шеи, исчезающий в воротнике рубашки. Это тоже было прекрасно.
– Как ты узнал, что я там? – спросила Тея. – Даже врачи думали, что я потеряна.
Я пожал плечами.
– Не пожимай, – велела она. – Твои мысли не являются несущественными. – Она прижала руку к губам. – Я уже говорила это раньше, не так ли? Ого, дежавю на стероидах.
– Ты сказала это в первый раз, когда мы встретились. Мы были в фойе, смотрели на картину с фруктами.
– Куча фруктов, – со смехом повторила Тея. – Я помню. Тогда ты знал, что я все еще здесь?
– Много вещей совпали. Ты была как яркий свет в темной комнате, – медленно сказал я. – Казалось невозможным, что у тебя есть всего несколько минут. Потом я увидел твои цепочки слов и понял, что был прав.
– Мой папа говорил, что я могу осветить любую комнату. – Ее глаза наполнились слезами. – Ты знал, что они ушли?
– Да.
– Но ты не сказал мне. Никто мне не сказал. И я все спрашивала и спрашивала…
