– У нас десять секунд, – сказала я с улыбкой. – Все говорим «чиииз».
Телефон щелкнул. Мама взяла его с полки и проверила изображение.
– Отлично. Вы обе прекрасно выглядите. – Ее глаза наполнились слезами, когда она повернула экран к нашему отцу. – Ну разве они не красавицы?
Папа кивнул и обнял Делию за плечи.
– Мы так гордимся тобой, дорогая. – Он посмотрел на меня и подмигнул мне. – Тобой тоже, горошек.
Мне двадцать один год, а папа по-прежнему называет меня горошком. Я надеялась, что он никогда не перестанет это делать.
Я обняла Делию.
– Я тоже тобой горжусь, сестренка. Произносить речь на выпускном вечере в Университете Вирджинии!.. А ты крутая!
– Спасибо, Тея, – сказала Делия с теплой улыбкой, которую приберегала для особых случаев. Затем она прочистила горло и вернулась в свой деловой режим. – Может, уже поедем?
– Да, да. – Папа снял ключи от машины с крючка на стене и широко распахнул входную дверь. – Дамы.
Мы направились к двери; мои ноги уже ныли из-за этих глупых туфель. У кого-то зазвонил телефон.
– Это у меня, – сказала Делия, роясь в сумочке. Она прочитала сообщение и стиснула зубы. – Родители Роджера его кинули. Опять. Нужно его подбросить.
– Они не пойдут на выпускной? – переспросила я. – Боже, вот же уроды.
Найсы жили в нескольких кварталах от нас, в доме, похожем на наш, на такой же прекрасной улице, но с тем же успехом они могли жить на Луне, настолько отличались от наших мамы и папы. Мы с Делией росли, окруженные неизменной любовью и поддержкой родителей, и у нас в голове не укладывалось, как Найсы могут вечно наплевательски относиться к собственному сыну.
– Без проблем, – сказал папа. – Мы можем его забрать.
Делия взяла ключи от своей машины.
– Нет, я отвезу его сама. А вы, ребята, поезжайте.
– Дорогая, нам хватит времени за ним заскочить.
Она покачала головой.
– Вы знаете, каков Роджер. Он от стыда сгорит. Лучше я его отвезу.
Делия заметила, как мы обменялись любопытными взглядами, как делали всегда, когда она упоминала Роджера. Ребята клялись, что всего лишь друзья, но были неразлучны еще с детского сада. Только Роджер мог выбить мою сестру из ее жесткого графика. Их дружба была одной из тех немногих вещей, которые выявляли ее более мягкую сторону.
– Слушайте, – начала Делия. – Поездка с нами только заставит Роджера чувствовать себя еще хуже. Ему придется наблюдать за тем, как мама и папа прекрасно общаются, и это через несколько минут после того, как собственные родители в который раз его подвели.
– Ну если ты так считаешь, – протянул папа.
– Именно так я и считаю. – Делия поцеловала его в щеку, обняла маму и похлопала меня по голове. – Ведите себя хорошо, – напутствовала она. – Встретимся на месте. Езжайте не спеша, но не теряйте времени.
Она бросила на нас последний строгий взгляд, а затем пронеслась мимо прямиком в теплый майский вечер. Ее отглаженная мантия хлопала вокруг туфель на низком каблуке, что отбивали по асфальту барабанную дробь, словно бы говоря «Все. Прочь. С моего. Пути».
– Отлично, – сказала я. – Теперь мы можем остановиться и перехватить по кусочку пиццы.
Мама пригладила свои светлые, уже тронутые сединой кудри.
– Думаю, один из лучших подарков, который мы можем преподнести твоей сестре на выпускной, – это быть на месте к ее приезду.
– Подождите. – Я стащила туфли и схватила с подставки для обуви у двери свои желтые сандалии.
– Тея, ты же обещала, – укорила мама.
– Эй, я пообещала надеть это скучное платье. Одобренная Делией обувь в контракт не входила. Она ни о чем и не узнает, пока не станет слишком поздно.
Мы забрались в серебряный «Кадиллак» отца. Мама устроилась впереди, я села за ней, и мы отправились в путь из Ричмонда в Шарлоттсвилль, штат Вирджиния. Виды были ошеломляющими – зеленые холмы и деревья под безоблачным голубым небом. Я любила свой родной штат, но не собиралась в нем оставаться. Как только закончу Школу искусств в следующем году, сразу потащу свою задницу прямиком в Нью-Йорк.
– Как насчет музыки? – спросила я с заднего сиденья.
– Восемь секунд тишины, – отметил папа. – Новый рекорд.
– Музыка – это жизнь, – сказала я, смеясь. – Сразу после живописи. И «Офиса». И пиццы.
– Никакой пиццы. – Папа покрутил радио, пока не нашел мою любимую станцию, и машину заполнили звуки «Bad Romance». – Хорошо?
– С Леди Гагой не может быть плохо.
Папа ухмыльнулся.
– Поверю на слово.
Я подпрыгивала в такт песне, насколько мне позволял ремень безопасности, пока мама не убавила громкость.
– Бедняга Роджер, – сказала она. – О чем вообще думают его родители?
– Мне интересно, о чем думает Делия, – заметил папа и посмотрел на меня через зеркало заднего вида. – Вы, часом, не ведете задушевные разговоры по-сестрински? Они не встречаются?
– Понятия не имею, – ответила я. – Ты же знаешь, какова Делия. Себе на уме. Никогда ничего мне не рассказывает.
Мама изогнулась, чтобы посмотреть на меня.
– А что насчет тебя самой? Никакого парня на горизонте?
– Тогда бы я вам его представила, – сказала я. – А ни один из тех парней, с которыми я встречалась за последнее время, этого не достоин. Они считают, что я «забавная», и не хотят заводить со мной ничего серьезного. Или, может быть, я не хочу ничего серьезного с ними. Может быть, я и не способна на серьезное.
– Я уверена, что это не так, дорогая, – сказала мама.
– Делия бы с тобой поспорила.
– Я люблю твою сестру, но иногда она перегибает.
– Честно говоря, мне очень хочется влюбиться, но, полагаю, торопить события глупо. Это случится, когда случится. Я встречу того самого парня. Такого, о ком просто не смогу перестать думать. И когда мои чувства к нему найдут отражение в моем искусстве, я пойму, что он единственный.
– Мудрая философия, – заметил папа.
– Кстати, об искусстве, – подхватила мама, – как продвигается твоя последняя картина?
– Уже готова. Я закончила как раз в тот момент, когда Делия уже собиралась рвать и метать.
– Прекрасно, мне не терпится ее увидеть. – Мама шлепнула меня по колену тыльной стороной ладони. – Ты и твои пирамиды.
– Ага. – Я засмеялась. – Если когда-нибудь стану знаменитой, Египет будет моей фишкой. Как автопортреты у Кало или похожие на вагины цветы у О’Киф.
– Тея. – Папа усмехнулся.
– Я не утверждаю, что я вторая Фрида или Джорджия…
