— Ну да, — пожала плечами Вера. — Я же ее горячей водой ошпарила, прополоскала. Там же не газировка или другая какая дрянь, обычная минералка была.
— Ох, мамочка… — только вздохнула Надя и попросила: — Бутылку вместе с водой в мусор выброси и больше ничего из нее не поливай. Там отрава была.
— Какая отрава? — всполошилась мать.
— Не знаю, и откуда бутылка, тоже не скажу, а начну гадать, ты снова решишь, что я не в себе, — повела плечом девушка и попросила: — Свари лучше пельмешек.
— И то верно, я же и сама еще не ужинала, — спохватилась Вера, решив больше не приставать к дочке с расспросами. Она поспешила на кухню, изо всех сил отодвигая мысли об однокласснике Ванечке, услуги которого могут в ближайшее время пригодиться не только Надюшке, но и ей самой. Вот только бутылку она для начала выкинула, как и просила Надя. Сумасшествие сумасшествием, но ведь цветочек и впрямь погиб! Не пригрезилось же ей это!
Чтобы поскорее закипела вода, Вера наполнила кастрюльку прямо из горячего чайника. Чиркнула спичкой у конфорки. Надя помыла руки, накинула халатик и подтянулась к маме на кухню, чтобы посидеть рядом с дорогим человеком и просто помолчать, если нельзя ничего рассказать.
Вера залезла в банку с солью, зачерпнула и щедро метнула в закипающую воду чайную ложку с горкой. Вода в эмалированной старой кастрюльке взметнулась горбом, как волна при шторме, стала грязно-голубой и опала, оставив вонь паленого волоса.
— Мама, мне кажется, пельмени в этой воде варить нельзя. Ее надо вылить, а кастрюльку выбросить, — дрогнувшим голосом резюмировала Надя.
— Я воду из чайника наливала. Его тоже выбросить? — только и спросила Вера.
— И его, — отрешенно согласилась Надя.
— Дочка, мы ведь не сумасшедшие? — все-таки осторожно уточнила мама.
— Нет, — чуток подумав, твердо объявила Надежда свой ответ на слишком популярный этим вечером вопрос.
— Тогда что происходит? Это все как-то связано с твоими рассказами про… — Матушка замялась, но все-таки произнесла, буквально заставила себя сказать то, что выговариваться никак не хотело: — Про кулон и Силы.
— Я не знаю, но попробую узнать. Я их сейчас позову. Только ты все равно не увидишь и не услышишь ничего, лишь мои слова.
— Если они объяснят, почему погиб цветок и вода испортилась, я попробую поверить, — нетвердо пообещала Вера, присаживаясь на табуретку рядом с дочерью.
Надя положила ладошку на подвеску, которую теперь не снимала даже ночью, потому что с ней было как-то уютнее и надежнее. Вздохнула и позвала:
— Силы Двадцати и Одной! Пожалуйста, мне с вами очень надо поговорить!
— Плетущая? — Звала? — Что случилось? — У нас проблемы! — Огорчение! — Неприятности! — Хорошо, что позвала, посоветуемся! — раздался в сознании Нади уже привычный слаженный разноголосый ответ.
— Посмотрите на воду в кастрюле и чайнике. С виду была обычной, мы хотели сварить пельмени…
— Нельзя! — одновременно и единогласно завопили Силы, а потом их голоса смешались: — Отрава! — Опасность! — Радужная смерть! — Откуда? — Кто сотворил заклятие?
— Мам, они подтверждают, что в кастрюле и чайнике яд, — первым делом проинформировала Веру дочка, не добивая родительницу эффектными словами «радужная смерть», и уточнила уже у Сил: — Какое заклятие? Вы же сами утверждали, что в этом мире не действует магия.
— Говорили. — Так и есть! Заклятие древнее! Злое! — Великие маги или боги на него способны. — Нити Мироздания видишь ты. Тот, кто радужную смерть плетет, иным путем идет! Нити надрывают те чары, узлами тайными завязывают. Потом исчезает плетение. Семикратно сплетенное заклятие удар наносит, но узреть его нельзя, лишь действие и след цвета потом остаются, — выдали оглушительную информацию собеседники, вновь вещая хором.
— Вы хотите сказать, что меня кто-то пытается убить магией, — конкретизировала Надежда панические вопли Сил. — Значит, вода в бутылке, упавшая картина, странный запах духов и сменившая цвет вода в кастрюльке — все это может быть одним заклятием?
— Уже голубой цвет плетения! Пятикратно по тебе был нанесен удар! — удивительно слаженно продолжали биться в истерике Силы, более всего коря себя за то, что ничего не заметили до тех пор, пока избранница не позвала и буквально не ткнула их носом в опасность.
— Пять? Э-э, красным светилась вода, чеканка выскочила из креплений, заискривших оранжевым, искорка в духах появлялась зеленая. А желтого цвета не заметила, — развела руками Надя под причитания Сил о провалившейся попытке наслать страшнейший ночной кошмар, лишающий рассудка.
Откуда было знать коварным убийцам про отважного айтишника Бомбошкина, принявшего удар на себя? Про его фанатичную любовь к фильмам ужасов и закаленную ими психику? Чтобы чары подействовали, зрящий обязан был хоть на миг испугаться видения, а он, зараза, испустил неистовую волну восторга, мгновенно нейтрализовавшую зловредное плетение!
Не ведая о героическом спасителе, девушка отложила переживания о несостоявшихся мистических покушениях и уточнила самое актуальное для небогатой семьи:
— Посуду выбрасывать или ее как-то отмыть от отравы можно? Жалко чайник и кастрюльку.
— Мы поможем, воздействие на воздействие извне разрешено и возможно в рамках технических миров, — поспешно объявили Силы и будто суперсредством прошлись по пострадавшей посуде, устраняя ошметки ядовито-голубой дряни, а заодно избавляя пространство от вони паленых волос. Последняя, скорее всего, существовала лишь в воображении чуткой девушки и сменилась приятным запахом озона после грозы.
— Спасибо, — поблагодарила Надя и сообщила замершей на табуретке матери: — Силы все исправили, выбрасывать ничего не придется.
Вера только тихонько растерянно вздохнула, а девушка продолжила расспросы:
— Кто от меня пытается избавиться? У вас есть враги?
— Мы не боги, не враждуем ни с кем! — Блюдем гармонию миров! — Не должно врагов быть! — Не знаем, сложно информацию о техномирах собирать! — Не видим нужной ячейки в информационном коде Вселенной! Искать будем! — опять дружным хором выдали почти уже привычную Наде разноголосицу незримые собеседники.
— Поняла. Только вы сами говорили, здесь магия не действует, как же тогда эта сработала? — снова повторила вопрос озадаченная девушка.
— Магия в мире техническом не проявляется явно. Но ты — Плетущая, сила твоя при действии, направленном вовне, будь то беседа, совет или иное, что влияет на иные миры, сама создает поле, в котором частица магии проявиться может, не только твоя, но и извне привнесенная. Внедрилась в плетение силы твоей, в ней же скрылось! Не разглядеть! — Дар угрозой обернулся! — Не учли! — Не просчитали! — Подвергли опасности! — вывалили Силы информацию на многострадальную голову собеседницы.
Они кружились радужным вихрем по комнате, выливая на Надю панические всплески эмоций, отдающих переспелой и подкисшей черникой. Почему черникой и именно подкисшей, Надя, как обычно случалось с ее странными вкусо-ароматическими ассоциациями, сказать не могла, но настроение у Сил Двадцати и Одной было именно таким.
