– Передайте королеве, что я поддержу ее и призову своих людей защитить ее дом.
Величественный поклон – и княгиня вновь переключает внимание на теребящего ее платье карапуза. А я неожиданно понимаю, что Лейра Корг, по сути, больше королева, чем София де Монтар. Понимание на уровне чувств – но именно понимание. Впрочем, я смогу выразить и словами то, что испытываю: в княгине гораздо больше честности, великодушия, силы духа и внутреннего благородства. Да, именно это приходит на ум, когда я смотрю на эту женщину – сколь прекрасную, столь и недосягаемую, – и позволяю себе мысленно сравнить ее с королевой.
Глава 7
Алпаслан, сотник дели
Все, как один, делилер оказались довольно мрачными парнями, неизменно прожигающими меня настороженно-недовольными взглядами. И их можно понять – командира, всеми уважаемого сотника, бывшего если не душой, то как минимум неотъемлемой частью отряда, в одночасье понижают, меняя на какого-то ени чиры. И плевать, что новый сотник сам не в восторге от повышения, что до того он командовал «рискующими головой» и отличился при недавнем штурме – для всадников, носящих имя «бесстрашные», это все шелуха. Что им храбрость, проявленная при штурме крепости? Вот на коне, да в чистом поле…
Впрочем, у меня был приказ, и при его исполнении я не собирался считаться не только с чувствами подчиненных, но, если будет необходимо, и с их жизнями. И ставить себя начал с первых же секунд пребывания в отряде.
– Меня зовут Алпаслан. Это имя мне дали много лет назад, и никто не смеет считать, что я его не оправдал… Я знаю, что вашим командиром был другой человек, что его сняли несправедливо. Так вот, как только мы выполним приказ сераскира и разведаем местонахождение врага, а также его силы, ваш любимый командир вернется в сотню. Но пока вы подчиняетесь мне. Вас зовут дели, о вашей храбрости и мужестве на поле боя ходят легенды, как и о вашем своеволии. Но мне вы будете подчиняться беспрекословно, выполнять любой мой приказ! Если, конечно, хотите выжить. Кто не согласен, пусть выйдет вперед и скажет мне об этом в лицо.
Вся сотня, кое-как построенная передо мной, незамедлительно шагнула вперед.
– Ясно… В таком случае у вас на выбор два пути. Я докладываю командующему корпусом о вашем неповиновении, и сотню расформируют, а десяток наиболее невезучих казнят в назидание другим. Я же вернусь в строй ени чиры и уже никогда не поднимусь выше рядового бойца – кому нужны командиры, неспособные подчинить себе людей? Это первый путь. Второй проще: вы выбираете одного бойца, лучшего рубаку, и он сходится со мной в поединке. Выиграет – и я откажусь от командования вашей сотней. Проиграет – и вы все беспрекословно подчиняетесь мне, как я того и требовал. Так что выберете?
Делилер ожидаемо выбрали схватку. Без всяких совещаний вперед вышел рослый молодой мужчина. Поприветствовав его улыбкой, я пошел навстречу.
По тому, как мой противник обнажил саблю, как встал в стойку, как сделал первый шаг, я понял, что передо мной опытный и легкий на ногах боец. Дели поприветствовал меня клинком, сохраняя в глазах мрачный блеск, но, как только я решил ответить на приветствие, тут же ударил.
Шаг назад – и елмань вражеского клинка встречает застава, стремительно рублю сверху – противник уходит в сторону и наносит удар в бедро. Встречаю его блоком снизу и, довернув кисть, перевожу атаку в горло. Легко прогнувшись назад, дели отступает – и тут же колет навстречу.
Шаг влево – и елмань вражеского клинка лишь проскользнула под мышкой. Обретя опору, рублю по горизонтали, целя в голову. Противник ныряет под саблю с шагом вперед и рубит сверху вниз. Отступ – и плоскость клинка встречает блоком атаку дели…
Мы кружим уже пару минут, росчерки сабель слепят солнечными бликами, а удары со свистом режут воздух. Но взять верх не удается ни одному из поединщиков – кажется, наши силы равны.
Придется рискнуть.
Взрываюсь серией стремительных и жестких ударов, следующих по всем уровням. Делилер невольно отступает, но глаза его горят мрачным торжеством – как только опытный противник подстроится под навязанный рваный темп, он тут же найдет уязвимую брешь. Моя атака больше похожа на отчаянную попытку дожать противника, когда о защите уже не думаешь.
Но я не собираюсь дарить дели даже шанса на победу: замахнувшись для очередного удара, выпускаю саблю из руки, подхватив кистью левой на уровне живота, и одновременно меняю стойку. Стремительный укол левой в длинном выпаде достигает цели: кончик елмани коснулся груди противника, вспоров кожу.
– Ну что, хотел бы убить – убил бы. Моя победа. И помните, мое оружие – ятаган, а саблю в руки я взял из уважения к вам, делилер. Так что, «сорвиголовы», послужите под началом «рискующего головой»?
На этот раз недовольных в строю не оказалось.
– Баши, они опережают нас полдня на пути. Если чуть прибавим темп, нагоним уже завтра к вечеру.
Величественно кивнув Эмину – лучшему следопыту в сотне, – я, сцепив зубы, пришпорил коня. Пусть я и неплохо держался в седле, но до уровня прирожденных наездников дели мне далеко, а долгие переходы верхом мне в новинку. Весь пах и седалище уже отбиты, кожа стерта, и увеличение скорости движения причиняет новые муки.
Впрочем, Беркер-ага поступил мудро: к окончанию разведки я наверняка буду держаться в седле не хуже делилер и не вызову насмешек сипахов своей неуверенной посадкой.
Что касается преследования – к основной задаче глубинной разведки добавилась второстепенная. Позапрошлой ночью кто-то вырезал дальний патруль, и весьма сноровисто, а трупы умело спрятал. Начавшийся дождь скрыл следы, но само по себе нападение вызвало серьезный переполох.
И тем не менее никто бы не узнал, кто и с какой целью напал на часовых, если бы мои дели не умели читать следы. Впрочем, нам, скорее, повезло – маршрут беглецов совпадает с нашим, а Эмин случайно обнаружил вчера след десяти всадников на границе прошедшего дождя. Внимание следопыта зацепилось за свежесть отпечатка копыт и форму подковы – такие использовали склабины, но не наши всадники. Сложив оба факта воедино, я предположил, что следующие впереди всадники противника и напавшие на патрульный пост – одни и те же люди.
Барон Владуш Руга, полковник стражи
Давно уже привычный пейзаж степи, что неизменно снился мне в годы, проведенные вдали от Рогоры, и сегодня не радует разнообразием. Бескрайнее – покуда хватает глаз – море колышущихся на ветру ковылей, да редкие чахлые деревца, одиноко возвышающиеся над практически плоской землей. Впрочем, эти места мне уже хорошо знакомы – недаром я целых десять лет провел на границе Корга и Великого ковыля. Вот там вдали, к примеру, есть небольшой овраг, скрытый высокой травой от любопытных глаз. Впрочем, его можно найти по кабаньим тропам да многочисленному хрюканью. Хотя, скорее всего, – было можно… Многие поколения стражей находили приют в том овраге – на дне его бьет полноводный ключ, образующий крохотное озеро, вода которого, в свою очередь, питает дубовую рощицу. В ней и обитало кабанье семейство, неизвестно каким образом забредшее в степь… Периодически одна-другая свинья попадала в наши желудки, но мы старались не переводить поголовно столь редких здесь животных. Однако сколько лет прошло с тех пор – возможно, обглоданные кости последних свинок уже давно скрыты землей…
