А уж как приятно коротать такие часы перед костром, глядя в трескучее, теплое пламя, неизменно притягивающее людские взоры. В подобные мгновения кажется, что даже неумолимое время замедляет свой бег, ты словно обретаешь связь с теми, кто на этом же месте смотрел в огонь столетия до твоего рождения.
Это время неспешных мыслей, воспоминаний, порой незнакомых ранее ощущений – и конечно же неспешных разговоров.
– Да будь нас даже вдвое больше, без панцирной конницы и баталий, в достаточном количестве прикрытых стрелками, без многочисленной артиллерии нам не выиграть. Мы можем лишь рассчитывать, что задержим их… На какое-то время. А дальше как пойдет: королю я послание отправил, в Львиные Врата тоже… Наверняка толпы беженцев уже хлынули в горный проход, минуя крепость, – их пропустят. Но никто не предоставит защиты от горцев, ты должен понимать. Я писал и Совету старейшин, но, кроме того, отправил письмо в гетманство, людей примут, постараются разместить… Однако прокормить их нашими запасами не получится.
– У нас нет других средств, кроме как золотой запас Когорда. Но ведь Торог уже распорядился на его счет и выделил людей для сопровождения груза в крепость. У нас пуда два-три золота и втрое больше серебра. Если этого не хватит на покупку зерна…
– Ладно, – гетман юга опустил руку в примирительном жесте, – сейчас нам нужно выбрать место будущей битвы.
– Да его и выбирать нечего. – Аджей ткнул палкой в схематичный план, начерченный прямо на земле. – На расстоянии дневного перехода от Лецека есть удобное поле с подъемом в сторону города. Оно пересекает тракт, а справа и слева от него растут густые леса. Встанем там – и надежно закроем проход к городу.
– А обойти?
– Обойти можно, но получится солидный крюк, больше чем в полдня пути. Кроме того, эту второстепенную дорогу пересекает один из притоков Данапра, река Быстрая Сосенка. Позиция удобная для обороны.
Бергарский невесело усмехнулся:
– Плавали, знаем… Значит, оборонять будем сразу два рубежа, основной и второстепенный. Придется делить силы… Ну а когда нас собьют?
Аджей попытался усмехнуться в ответ:
– То есть «если» ты и не допускаешь?
– Будь реалистом. – В голосе герцога послышался металл.
Аджей покладисто кивнул:
– В таком случае есть неплохая высота перед самым выходом к городу. Когорд даже планировал там возвести острог, да не сложилось. Но обстрел оттуда отличный.
– Обстрел, говоришь… Что с порохом? Думаешь, они успеют?
– Думаю, уже успели. Когда я пришел в Лецек после поражения у Львиных Врат, – щека Аджея заметно дернулась, а взгляд на мгновение стал колючим и злым, что не укрылось от сохраняющего невозмутимость Бергарского, – для производства пороха мне не хватило селитры. Я очень торопил мастеров, но мы опоздали буквально на пару дней… Однако я отдал соответствующий приказ – и насчет пороха, и насчет литья пушек.
– Думаешь?..
– Как минимум одно-два орудия уже готовы. И чтобы стрелять могли – тоже готово. Не так чтобы очень много – но с отправленными в город мастерами дело пойдет веселее. А так… где-то на четверть от оставленных тобой запасов наверняка уже есть. Но теперь все свободные руки будут заняты производством пороха.
На лице герцога отразилось неподдельное уважение:
– Однако… Мыслил на перспективу? Рассчитывал, что все же отобьешься?
– Отобьюсь не отобьюсь… А мыслить на перспективу меня научил еще Когорд.
Герцог постарался как можно быстрее сменить тему, при упоминании покойного короля ставшую вдруг не очень-то и приятной для обсуждения:
– Сколько нам осталось до этого поля?
– Еще два дня. Так что к подходу заурцев вы успеете хорошенько его перепахать и укрепиться. Гиштанские рогатки, рвы, редуты, люнеты – лишим конницу врага маневра и будем драться только с пехотой. Спешим своих всадников – в обороне и твои шляхтичи, и мои стражи сражаются вполне уверенно, – и преимущество противника будет не столь явным. Всего двукратным.
– Ты прав… Всадники-акынджи
[16], по сути, представляют собой ополчение, их боевые качества не превосходят воинского искусства кочевников, в частности тех же торхов. Пехотинцы из них ты и сам знаешь какие… Дели формируют из югосклабинов – народа, родственного и лехам и рогорцам, но подчиненного султанатом. Лихие всадники, но, спешенные, они не слишком-то и превосходят акынджи.
– Это те самые крылатые всадники, по примеру которых вы сформировали своих гусар?
– А первыми гусарами и были югосклабины, бежавшие от заурцев. Но если дели легкая иррегулярная конница, то гусария – цвет нашей гвардии, лучшая панцирная конница в срединных землях!.. Ну и наконец, сипахи – на наш лад дворянское ополчение, тяжелая, латная кавалерия. Для этих приказ спешиться равносилен пощечине… Нет, драться с нами будут только азепы да ени чиры, ты прав. А вот конный корпус, я уверен, наверняка пошлют в обход. Кстати, твои мастера смогут высверлить еще несколько деревянных пушек?
Аджей утвердительно кивнул:
– Конечно. Но их качество, сам понимаешь, уступает литым орудиям, как и дальность стрельбы.
– Ничего. Я думаю хорошенько перерыть это поле и подготовить две линии обороны, сужая фронт при отступлении. А чтобы прикрыть отход отрядов, было бы удобно использовать картечь – как раз из этих самых пушек. Подрыв земляных нежелателен – слишком большой разлет начинки. А деревянные в самый раз… Замаскируем их, развернув не по фронту, а к флангам, и, когда заурцы начнут теснить наши отряды, они получат картечь в бок!
– Знакомая идея. – Задумчивый тон Аджея вроде бы и скрыл издевку, но герцог все равно сердито нахмурился. – Ну десятка два наверняка изготовят. Это с учетом доставки к началу битвы. Но я думаю, что несколько нормальных орудий необходимо передать прикрывающему переправу отряду.
– Им будет достаточно шести легких, что у нас есть. Сколько дашь людей во второй отряд?
Аджей осторожно прикинул расклад и сказал:
– У меня среди стражей есть две сотни хороших стрелков с композитными луками. Думаю, их и отправлю.
Бергарский удивленно вскинулся:
