На лицо Эмерика наползла благодушная улыбка, от которой у меня затряслись поджилки. Никогда не считала себя трусихой, но сейчас мне было по-настоящему страшно. Рхонда тихонько плакала, с ужасом следя за действиями мерзавца. А тот, подхватив приставленный к стене саквояж, водрузил его на стол и стал сосредоточенно в нем рыться.
— Возможно, до тебя доходили слухи о моих, ну, скажем, пристрастиях?
— О том, что ты мучаешь в постели своих любовниц?
Я тут же пожалела, что сказала это: хвост русалки с золотистой чешуей, в бликах пламени отливающей всеми цветами радуги, конвульсивно дернулся, и она снова зарыдала. У меня даже сердце защемило от жалости к бедняжке. Ну и к себе за компанию.
— Успокойся! — раздраженно прикрикнул на нее Эмерик, а потом повернулся ко мне. — Любовниц, и не только. Всех, кто подвернется мне под руку. В данном случае — вас. Так-так-так… — Он осмотрел нас долгим, внимательным взглядом. — С кого бы мне начать?
— Не надо… Не надо, пожалуйста! — взмолилась русалка.
Но граф не обратил на ее мольбы никакого внимания. Судя по улыбающейся роже, он был страшно доволен всем происходящим, чувствовал, впитывал наши эмоции, наш ужас и получал от всего этого какое-то садистское удовольствие. Чудовище! Негромко насвистывая себе под нос веселый беззаботный мотивчик, он извлек из саквояжа инструмент, чем-то напоминающий садовые ножницы, только с более длинными и наверняка страшно острыми лезвиями, и мне сразу поплохело.
Средневековая инквизиция нервно курит в сторонке.
— Так уж и быть, я готов лишить себя удовольствия и просто вас отпустить, если ты, Марэя, расскажешь, как активировать Сердце океана. Я хочу загадать желание!
Глаза его сверкнули демоническим блеском. Вот честное слово! А может, это просто пламя факелов в них отражалось, делая его похожим на черта из преисподней.
Или сумасшедшего, сбежавшего из психлечебницы.
— Больной урод, вот ты кто!
Улыбка на лице маньяка стала еще шире.
— Ну зачем же сразу с оскорблениями? К тому же это не ответ, Марэя. Будешь говорить?
Он шагнул ко мне ближе, и меня начало знобить. Не хотела, но продолжала смотреть на клятые ножницы, боясь даже представить, сколько они могут принести страданий.
Это было жутко. Настолько, что казалось совершенно нереальным. Это не может быть правдой. Я ведь в сказке, а не в фильме ужасов. Пусть нас спасут! Сейчас же! Вот прямо сейчас!!! Пожалуйста… Иначе я тоже заплачу. Потому что мне очень, очень страшно!
— Марэя?
— Я не…
Чуть было не сказала правду: что не знаю, как привести в действие это дурацкое Сердце океана. К счастью, вовремя опомнилась и прикусила язык. Признаюсь, что ни черта не знаю, и он сразу же перейдет к самому для него приятному.
Таким больным на всю голову ублюдкам только дай повод.
Словно прочитав мои мысли, Эмерик предложил:
— Что скажешь, если мы подрежем ее чудесный плавник?
Рхонда в ужасе взвизгнула, вжалась в стену, попыталась закрыться руками, но была слишком слабой, а оковы слишком тяжелыми.
— Тронь ее, и уже точно ничего от меня не узнаешь! — яростно прокричала я.
— А если не трону, расскажешь? — Эмерик замер между мной и марой, попеременно нас оглядывая.
— Расскажу, — кивнула, лихорадочно соображая, как бы потянуть время.
Главное, чтобы под водой Марэя перемещалась так же свободно, как и на суше. Главное, чтобы вовремя нашла Сельвею или Нерисса. Главное, чтобы они придумали, как вытащить нас отсюда! Пока этот садист не начал нас мучить.
— Так как же?! — нетерпеливо переспросил де Мартен.
Думай, Яна, думай!
— Нужно… э-э-э… особое заклинание.
— Какое?!
Краем глаза заметила просачивающийся сквозь стену призрак и от радости едва не потеряла сознание. Машка вернулась! И, судя по тому, как возбужденно блестят ее глаза, в море она смоталась не зря.
— Куда ты все смотришь?! — Подскочив ко мне, де Мартен схватил меня за плечи. Встряхнул яростно, прожигая сумасшедшим взглядом.
Металлическая рукоять секатора холодом ужалила кожу, и я тихонько пискнула:
— Там мышь. А я их очень боюсь.
— Ты меня должна бояться! Меня!!! — с пеной у рта прошипело это пресмыкающееся.
Выглядел де Мартен в этот момент действительно устрашающе. Я даже икнула от ужаса и послушно кивнула.
— А я и боюсь. Вот прям очень-очень боюсь.
— Яна, тебе нужно коснуться перстня, — раздался у самого уха взволнованный голос Марэи. — Просто коснись его рукой!
— Говори! — бешеным бульдогом прорычал мне в лицо глахаррский посол. — Живо!
Сглотнув застрявший в горле ком, я хриплым голосом прошептала:
— В общем, слушайте и запоминайте.
Эмерик впился в меня хищным взглядом, готовый запоминать несуществующее заклятие. Его пальцы продолжали сжимать мои плечи, вдавливая в кожу инструмент для пыток, от близости которого у меня предательски кружилась голова и путались мысли.
Велев себе собраться, я дернула рукой, и — о чудо! — сумела дотянуться до перстня. Коснулась его подушечками пальцев, чувствуя, как камень под ними начинает нагреваться.
Дальше произошло что-то совсем неожиданное. Неожиданное в первую очередь для де Мартена. Зашипев от боли, посол отдернул руку, и перстень соскользнул с его пальца, будто стал вдруг на несколько размеров больше. Я поймала Сердце океана, и алый луч света, вырвавшись из камня, отшвырнул от меня посланника.
Бумс, хрясть, бам! Это Эмерик обрушился на колченогий стол, при этом еще и умудрившись приложиться о стену головой. Судя по всему, основательно так приложиться, потому что затих почти мгновенно.
Зато я чуть не завопила от счастья, когда оковы у меня на запястьях под действием чудо-света рассыпались пылью.
— Скорее! Хватай Рхонду за руку! — скомандовала Марэя.
Я подскочила и, не обращая внимания на боль во всем теле, бросилась к рыбодеве. Успела вцепиться в ее запястье и крепко сжать его за мгновение до того, как стена за спиной у русалки разверзлась, открывая нашим взорам водяную воронку. Мы даже пикнуть не успели, как нас затянуло в пенное облако, чтобы выплюнуть спустя мгновение прямо во дворце местного сейна.
Я шлепнулась на пол, больно приложившись о него лбом. Но сразу же сгруппировалась и вскочила на ноги, запоздало осознав, что я снова… с плавником.
— Черт, — высказала всем собравшимся в зале, в котором какое-то время назад тщетно пыталась поужинать.
Рхонда упала в объятия Нерисса и благополучно отключилась. Жаль, у меня этого сделать не получилось.
— Всем здрасте. — Обвела присутствующих взглядом, мысленно отмечая в сплоченном марочьем семействе наличие одного чужеродного элемента. — И вам отдельное, — добавила, зацепившись взглядом за этот самый чужеродный элемент — мощного мужика с длиннющим хвостом и таким же длинным, сверкающим в морском полумраке посохом.
